Юлия Буланова - Проект «anima». Деймон [И]

— Заперся в туалете. А в моей палате сейчас моя мать с какой-то женщиной. Она назвалась доктором Крофф и горит желанием начать мое «лечение» немедленно. Может, я стал параноиком, но у нее с собой куча препаратов. Что ей мешает сделать мне такой укол, после которого у меня вдруг остановится сердце?

— Деймон, не открывайте дверь никому кроме меня. Минут двадцать вам придется потерпеть некоторые неудобства. Но лучше перестраховаться. Мне очень не хочется, чтобы у вас вдруг отказало сердце или отшибло память. Охрана за дверью уже предупреждена. Сейчас мои ребята разберутся с этой Крофф. А за подругу не беспокойтесь. За ее безопасность отвечает надежный человек. И если вас начнут шантажировать ею, посылайте всех в бездну. До нее им не добраться.

— Знаете, Илья, а с вами приятно иметь дело.

— Рад слышать. Ждите. Скоро буду.

Минуты тянулись, невероятно долго. Деймон чувствовал себя запертым в клетке. Стены давили, вызывая приступ клаустрофобии. А то, что за дверью его подстерегала опасность, только усугубляло его состояние. Подождать. Совсем немного. И все будет хорошо. Он смотрел на часы, встроенные в телефон, стараясь не думать ни о чем. Услышав стук с той стороны двери и громкий мужской голос, Деймон чуть не рассмеялся от облегчения.

— Это Корсаков. Доктора и вашу мать мы выдворили. Открывайте.

— Спасибо, — выдохнул Дей, вываливаясь из тесной душной кабинки.

— Да, не за что, — ухмыльнулся следователь. — Кстати, давай на ты?

— Давай. Ты не будешь против, если я лягу? Голова кружится. Пока сидел там, не замечал, а сейчас…

— Ложись, конечно. Перенервничал? Ничего. Бывает. Но ты — молодец. Быстро сообразил.

— Соображал бы медленнее, был бы трупом.

— Ну, да. Прости. Я не думал, что до тебя попробуют добраться так.

— А что хоть это было?

— Мы не знаем. Но разбираемся. Вполне возможно, что тебе ничего и не угрожало, «операция» была безобидной, но дорогой процедурой.

— Знаешь, я в этом почему-то сомневаюсь.

— Я тоже. «Ней-линг» корпорация родственная «Нео-инкорп». По крайней мере, у меня есть информация, что они ведут общие разработки. Но в этом нет ничего противозаконного. Кстати, кофе будешь? Я себе, пожалуй, закажу. С коньяком. Я бы и тебе чего-покрепче предложил, но, боюсь, твой крестный тогда меня убьёт.

— Нет. Мне просто чая. Организуешь?

— Да, не проблема.

Следователь сел на кресло и деликатно отвернулся, позволяя Деймону немного прийти в себя. За что тот был ему очень благодарен. Когда принесли чай и кофе, Илья попытался завести разговор ни о чем. Наверное, просто чтобы не сидеть в тишине и немного разрядить атмосферу. До Дей перебил его:

— Илья, возможно, я окажусь не прав. И заранее прошу прощения. Но мне кажется, что у тебя в этом деле свой интерес. Личного характера. И в этой истории ты завяз по уши не по долгу службы. Или, скорее, не столько по долгу службы, сколько потому, что деятельность «Нео-инкорп» затронула тебя лично.

— Деймон, вот скажи, в кого ты такой проницательный? Явно же не в родителей. Да. У меня в этом деле свой интерес. Жена. Ее зовут Дарина. Ты ее не помнишь. Но она помнит тебя.

— Дарина? Молодая девушка с короткими темными волосами. Худенькая. А еще у нее серые глаза. Я прав?

— Ты помнишь ее?

— Не уверен. Увижу — скажу точно. Она такая же, как и я? ТSА?

— Да. В общем, благодаря Дане мы и нашли вас.

— Но как это возможно? Мне сказали, что я единственный, кто смог вернуться к нормальной жизни. Или она?..

— Ты единственный, кто смог побороть чип с Программой. А чип Дарины мы извлекли почти сразу. Она и недели под его воздействием не провела. Ее состояние больше походило на амнезию, чем на «Detrimentum». Ну, и она еще не совсем вернулась к нормальной жизни. Но, думаю, осталось не так уж много времени. Но дело не в этом. Мы, просто решили перестраховаться и не подставлять ее под удар. И до суда о ней никто не должен знать.

— Разумно.

— Мы бы и вас с Эммой спрятали. Но ты слишком важная птица. А ей спокойнее всего будет рядом с тобой. Прости.

— Ничего. А это тяжело было? В смысле с Дариной?

— Сам, как думаешь? Сначала твою невесту похищают, а когда ты находишь ее, оказывается, что она совершенно тебя не помнит, и думает, что является ТSА. Конечно, тяжело. Я чуть с ума не сошел. Сейчас уже ничего. Привык. Но первое время…

— Что?

— Панические атаки, истерики. Любое неосторожное слово и слезы. И вела она себя часто не как взрослая девушка, а как ребенок. Маленький испуганный ребенок. Да я себя извращенцем чувствовал. Ведь я ее люблю, а она смотрит на меня и спрашивает: а зачем я ее целую? У меня губы, видите ли, влажные. И ей щекотно и скучно. А следом предложение фильм посмотреть и просьба на ручки взять. Но не это самое страшное. Она боялась оставаться одна и всячески показывала, что готова потерпеть поцелуи и все-такое, только бы я был с ней, и никуда не уходил.

— Досталось тебе. Как ты держался? Даже представить боюсь, что бы со мной стало, окажись я на твоем месте.

— Да, ничего. Справился бы. Но, слава Богу, все это уже позади. Кстати, твоей Эмме тоже пришлось нелегко.

— Но она, хотя бы не знала меня до этого. И еще, мне нравилось с ней целоваться.

— Личный вопрос можно?

— Давай.

— А когда она впервые тебя поцеловала, ты что почувствовал?

— Она? Меня? Приятель, ты издеваешься? Это я ее поцеловал. А что при этом чувствовал? Не знаю. Просто хотел прикоснуться своими губами к ее. Мне, наверное, было любопытно, что из этого выйдет.

— И что? — Илья подался вперед.

Деймон улыбнулся, и его лицо приобрело мечтательное выражение. Казалось он, снова переживает тот сладкий миг. Его приятель понимающе хмыкает и делает еще один глоток крепкого кофе. А молодой человек тщетно пытается подобрать слова, способные описать то, что он чувствовал тогда. И не может. Потому что о некоторых вещах невозможно рассказать.

— Понравилось, — отвечает Дей с лукавой усмешкой. — Слушай, а расскажи лучше, как вы с Дариной познакомились.

— Я спас ее от бандитов. Точнее от шайки малолетних хулиганов. Убедился, что с ней все в порядке, помог донести покупки до дома и остался на чай. На самом деле я давно за ней наблюдал. Только не знал, как подойти. А тут такой шанс.

— Никогда бы не заподозрил тебя в робости.

— Почему?

— Ну, не знаю. Ты же полицейский.

— А она — девушка. Нежная. Хрупкая. Вдруг, я бы ее испугал? Или не понравился? Нет, здесь нужна была стратегия.

— И в чем она заключалась?

— Ну… появиться в нужное время, в нужном месте и произвести хорошее впечатление.

— А просто подойти, представиться и чистосердечно признаться в собственных чувствах ты не мог?

— Ну, я же не знал, сколько ей лет. Вполне могло оказаться шестнадцать-семнадцать. А мне тридцать два. И как бы это выглядело? К девчонке подходит мужчина, который почти в два раза старше ее и говорит: «Позвольте представиться. Илья Корсаков. Следователь. Люблю Вас и хочу жениться». Да любая вменяемая девушка меня бы после этого за километр обходить начала.