Андрей Вичурин - Байт II. Блуждающие лабиринты Гиннунгагапа.

- Пончик! Помоги! – я показал на вяло дергающийся под весом червей кокон, в который превратился бравый командир «боевиков». Киберспонч подскочил к нему, и несколькими движениями когтистых лап освободил, потерявшегося, так и не взявшего себя в руки, Бретера.

Дальше – больше. Раздутые до безобразия Жуки Самомнения, больно, вызывая судороги во всем теле, ранят любым, самым пустяшным прикосновением, своих уродливых суставчатых лап, покрытых костяными Шипами Сожалений.

Бретер, еще не отошедший от встречи с червями, корчится у стены, пытаясь разодрать кожаный нагрудник и избавиться, наконец-то, от нечеловеческой внутренней, пожирающей саму душу, боли.

Мня, вдруг накрыло нестерпимой, до смерти, в буквальном смысле, тоской.

Веруня! Сероглазка моя! Это я во всем виноват! Как, как мне вернуть тебя?! Захотелось упасть на колени и, заламывая руки предаться безудержным рыданиям, несущим желанное облегчение.

Врешь! Не возьмешь! Я, огромным напряжением воли, подавил наваждение.

Это я, пришел за вами! Я, - безразличный, долбаный адреналиновый, бездушный наркоман! И я не плачу, и не рыдаю! Я просто иду к своей долбаной цели! Это из-за нее я здесь! В нелюбимой мною, и совершенно бестолковой игре! Просто, дурацкой и бессмысленной, почти полностью бессмысленной, игре! Поняли, твари?

Каждый мой выстрел сносит половину ХП, с попавшего под стрелу жука. Второй выстрел, Минтилаэли, разрывает разбухшую тварь на клочки. Они сами готовы взрываться, разлетаясь мелкими гнойными ошметками, только не надо им поддаваться. Еще один готов! Везет Пончику! Все ему нипочем, ни сомнений, ни сожалений, не предаст и не бросит. Ни один грязный ошметок к нему не прилип. Идеальная РВРС, – реальная виртуальная разумная сущность.

И этот Рукав прошли, только Тин Крейдимн слился, не справившись с собой, да Бретера вынесли на руках. Досталось ему крепко. Куда только подевался, уверенный в себе и непреклонный в принципах пати – лидер, непоколебимый НачСБ клана, жестко отстаивающий его, и свои интересы. Одна наружность осталась, а в глазах – пусто.

Сзади гулко захлопнулась дверь. Предпоследний луч мистической звезды налился очищающим белым пламенем, преодоления и познания себя.

Нас автоматом перенесло к последнему входу, с надписью вверху: «Рукав Центавра. Путь V»

Сил практически не осталось. Надо немного передохнуть.

- Кирант! – подойдя сбоку, Фаин Кибур, положил мне руку в латной перчатке на плечо. – Дальше, командуешь ты. Мы так решили!

Я пожал плечами. Четверо в окончательном минусе. Бретер, со своими талантами и имбовой лечилкой, - ноль без палочки и ручки, за которую его нести удобнее было бы. Я, - разведчик, комбинированные атаки, Фаин Кибур, - танк, ближний бой, Минтилаэль – ДД, Робурст, - тень, ближний бой, Баламбой, - баффер и хилер по совместительству. Все. Да, еще Пончик. Читерский бойцовый кот. В принципе, шансы есть. Минимум. А это - фифти-фифти. Если в последнем Рукаве никто не сольется, можно попробовать и с Уроборосом пободаться.

- Перекур! – скомандовал я, опускаясь на мраморный пол перед входом. - Пересчитать зелья! Потом некогда будет. Последний Рукав, откроет Последний Путь Уробороса, которым он переместится в ядро данжа, и у нас может не оказаться времени на подготовку встречи. Отдыхаем полчаса.

Я лежал, закинув руки за голову. В ней теснились, выталкивая друг друга и переругиваясь, словно соседи в малосемейке, невеселые мысли. Казалось бы, - скоро все закончится, кокнем мы Уробороса или нет, все равно. А радости нет. Верчусь последнее время белкой в колесе. Быстро, и в никуда. Где вы, парашюты, байки, ледяная крошка в лицо на спуске? Все просто и понятно. Ты, и агрессивная внешняя среда. Чистый PvE в реале. Да? Где граница? Где я, - настоящий?

А какая уже, к черту, разница? И нужно ли ее искать?

Реальности и виртуальности сплелись в один тугой Гордиев узел. Распутать не реально. Каламбур, однако! Рубить пора, однозначно и бесповоротно.

Я вздохнул и, поднимаясь, скомандовал:

- Собираемся!

Народ выстроился перед входом. Баламбой и Робурст поддерживали за плечи, стоящего на ногах, но по-прежнему не находящегося в себе, Бретера.

- Кибур – первый! Кот будет тебя страховать. Я и Минтилаэль, - по бокам, за вами. Вы, - я обернулся к невольным медбратьям, - по обстановке.

Ну, что ж, пора. Я положил ладонь на сверкающую бриллиантом точеную ручку двери.

- Первый, пошел!

Внутри пятого рукава не оказалось ничего, кроме уже набивших оскомину космических красот и узкой тропинки серого цвета, уходящей вдаль. Очень узкой тропинки между двух стен, белой и черной. От белой, исходил неяркий матовый свет. Я уверен, - черная излучала тоже. Тусклую матовую тьму. По логике помещения и проходящего квеста. Просто наш глаз, не приучен, правильно воспринимать эту неотъемлемую часть существования всего вокруг. С учетом того, что мы порождения Сил Порядка и Света, это понятно. Предустановленный диапазон восприятия, и задранная до обожествления репутация породителей не позволяют.

- Кибур, стой! – дварф замер на полушаге с поднятой ногой. Хорошо их Бретер вышколил, только сам спекся не вовремя. Тащить его по этой трещине между стен нереально, трое не пройдут. – Как у тебя с грузоподъемностью? Ногу-то опусти.

- Чуть больше за двести восемьдесят, - доложил он, – только осталось тридцать пять. Почти весь лут у меня.

- Я так и думал. У кого больше? – бросил я назад вопрос. В ответ тишина. Закономерно. – Разделите лут между собой. Кибур, высвобождаешь вес Бретера, и идешь с ним сзади, положи его на плечо. Первым – кот, я за ним, Минтилаэль, Робурст, Баламбой. Ничего не трогать. Все, пересекающее курс, пропускать. Торопиться не будем.

- Кибур, готов?

Сзади послышался тяжелый «хех».

- Ага.

- Потопали, потихоньку!

Обычным шагом, неспешно, но сторожко, преодолели расстояние до первого скрученного в спираль поворота. Тропинка уходила вперед, сужаясь вдали до тонкости бритвенного лезвия. Акселерированная перспектива утомляла. Узкий коридорчик, стен которого касаться мы остерегались, напрягал. Пока ничего не происходило, - вот уже показался плавный излом очередного поворота. Скоро должен и следующий нарисоваться.

Тут-то все и началось.

Наши опасения оказались не напрасны. Дварф, прогибаясь на каждом шагу под тяжестью мародерки и беспомощного командира, зацепил одной его ногой черную стену, мгновенно исчезнувшую. Мглистая тварь – стоглазый великан Аргус, непонятно за какие деяния определенный в лагерь черных, одним коротким движением выхватил Бретера, едва-едва не успев, втянуть того на свою территорию, потому как в ту же секунду, опал и участок белой стены напротив, явив исполинского огнеликого архангела Иезеермила Возвращающего.