Александр Бреусенко-Кузнецов - Гарпии визжат

Места, где скрывается Драеладр, Лулу Марципарина Бианка так и не выдала. Да и большой надежды на то не имелось. Зато, чтобы успокоить «расстроенную» Гатаматар, гостья была вынуждена признать, что никакого яйца она не рожала. Значит, Драеладра попросту нет!

Пусть у Гатаматар и не возникло реальных подозрений, будто продолжатель драеладровой династии никогда не вылуплялся, но возникло надёжное основание именно так и говорить. Показания матери, причём данные не где-нибуль там — на Совете Старейшин! От них и сам Драеладр теперь так просто не отмахнётся!

В восторге от достигнутого Мать-Драконица объявила в заседании Совета перерыв — но короткий, чтобы никому из Старейшин не взбрело на ум вылететь из дворца размяться.

— Прервёмся, чтобы проводить в Канкобру нашу милую гостью, — так и сказала Гатаматар.

— А что, я всё-таки лечу в Канкобру? — родительница Драеладра не только изумилась, даже была раздосадована. — Значит, я с вами не остаюсь?

Мать Драконица и сама удивилась, узнав, что за надежды питала эта Лулу Марципарина Бианка. Ни малейшего реализма!

— Нет уж, дитя моё. Вспомни, ты ведь сама признала, что немножко заколдована. Ну так вот, расколдования, достойного тебя, смогут добиться лишь те драконы-целители, что живут и работают в Канкобре.

— Но ведь из Канкобры никто не возвращается!

— Надо же! А ты, дитя моё, говорила, что о Канкобре совсем ничего не знаешь, — проговорила Гатаматар с укоризной.

Гостья устыдилась, на чём их диалог и закончился.

Поняла ли Марципарина, что её для того и вызвали, чтобы повлиять на вновь собираемый Совет Старейшин? Кажется, нет. Однако, к великому сожалению, ей есть кому рассказать о происходившем в гостях у Гатаматар.

Бларобатар и Бланш по пути к Канкобре о многом её расспросят. Догадаются ли о главном?

— Хинофатар, слетай-ка за драконом-целителем, — обратилась Великая Мать к советнице, — надо убедить его, чтобы он запретил провожающим разговаривать с матерью Драеладра до самой Канкобры. Или пусть просто наведёт на неё заклятие временного безмолвия.

— Заколдовать её ещё сильнее? — усомнилась Хинофатар, но опомнилась и поскорей взвилась в воздух.

Гатамамар проводила её задумчивым взглядом.

— А что? — после отлёта советницы убеждала она уже саму себя. — Молчание ведь и правда бывает истинно целительным.

Отдавая указания дракону-целителю из Канкобры, Гатаматар чувствовала некоторую неловкость, и это несмотря на понимание с полуслова. Целитель-то всё принял и понял, но не вернувшаяся с ним Хинофатар. В душе последней назревала буря — и очень не ко времени, ведь Совет Старейшин уже ждёт продолжения заседания после перерыва.

Отпустив целителя, Драконица-Мать поняла, что Хинофатар находится в не самом устойчивом состоянии; если её не выслушать, она и посреди заседания Совета напомнит о себе пренеприятнейшим образом. И пусть с выдержанной советницей подобного никогда не случалась, но ведь она от того недалеко! Гатаматар чует, до чего сильно её сверлит потребность в прояснении.

И странно бы, если бы не сверлила.

— До следующего перерыва дотерпишь? — спросила Мать-Драконица.

Советница в отчаянии помотала головой.

— Ты понимаешь, что Старейшины сейчас под нужным впечатлением? — начала было Гатаматар стыдить её, но сдалась. — Ладно. Продлю перерыв. Сейчас улетим на конфиденциальную прогулку.

Хинофатар просияла. Уж она-то видела, что Старейшины под впечатлением, но считала ли этакое впечатление нужным — вот вопрос.

Гатаматар наскоро объявила Старейшинам о продлении отдыха — те и не возражали, после чего кивнула советнице на боковой выход из зала и вместе с нею вылетела через витой коридор, загибающийся кверху. По пути подумала, что маршрут избрала не случайно. Есть в небесном дворце ходы, которыми люди да двуногие драконы никогда не пользуются. Просто потому, что коридоры плавно переходят в колодцы. А в низ без крыльев никак.

Вылетев из дворца в открытое небо, Драконица-Мать и советница успели заметить, как летучий замок Лулу Марципарины Бманки разворачивается, чтобы везти её в далёкую Канкобру. Над замком по-прежнему парил эскорт — Куркнарт, Алазарт и целитель из Канкобры.

— Успеешь к ним присоединиться? — спросила Гатаматар.

— Я догоню, — пообещала Хинофатар, — я знаю, куда лететь, а замки для людей такие неповоротливые.

Великая Мать согласно развернулась прочь и летела в первую попавшуюся сторону до тех пор, пока единственным драконом, оставшимся в пределах видимости, не сделалась выбивающаяся из сил советница.

Там Гатаматар зависла в воздухе и, подождав отстающую, строго промолила:

— Говори!

С немалым удовольствием она наблюдала, как трудно отдышаться советнице, непривычной к высоким скоростям.

Но не нарочно ли я оттягиваю объяснение, подумалось ей вдруг.

— Великая Мать, — склонила шею Хинофатар, — прошу вас ещё раз подумать. Не делаем ли мы ошибки, когда идём на поводу у драконов, которые смеются? Ведь они всё-таки не в себе, право же, не в себе! — дыхания советнице всё-таки не хватило.

— А много ли ты видишь драконов, которые сейчас в себе? — резко бросила Гатаматар.

Советница не нашлась.

— Они все такие, Хинофатар, — с болезненной горечью произнесла Великая Мать, — они все такие! И уже навсегда.

— Драеладр с такими справлялся… — запела советница заведомо пропащую партию.

— Драеладр без своей жемчужины ничего не может! — оборвала Гатаматар, — что старый, что новый — дракон-недоросток. Я приняла, наконец, верное решение: правящую династию надо поменять!

— Но они же заколдованы!

— Неправда! Такая масса драконов заколдована быть не может! Добро бы один клан Рооретрала — с этим бы можно было смириться. Но все кланы? Это что же получается, вся раса драконов не права? Вся, кроме отдельных индивидуумов? Нет, Хинофатар, многовато ты на себя берёшь!

Советница примолкла и обречённо склонилась в знак вынужденного согласия с волей и мудростью старшей, более разумной, более опытной.

— Я понимаю тебя, — вдруг сказала Гатаматар. — Да, понимаю! Если бы всё шло, как прежде, да разве бы я… — она не договорила. — Но пошло ведь иначе! Моя раса хихикает. Хихикает вся! Исключения лишь подтверждают правила. Что мне прикажешь делать? Я Драконица-Мать. Я должна быть со своими детьми. Я должна быть с ними, а не против.

— Счастье, что я узнаю вас, Великая Мать, — проговорила Хинофатар напоследок. И, не залетая во дворец, отправилась искать эскортируемый ею со товарищи воздушный замок.

Путь до Канкобры прошёл в вынужденном молчании. Дракон целитель наложил заклятие безмолвия. Причём наложил его не на одну лишь Лулу Марципарину Бианку (уж на неё-то понятно зачем: чтобы не проболталась о тайной беседе у Гатаматар), но также на Бланш, на Бларпа, на Куркнарта с Алазартом и, наконец, на себя, чтобы уж наверняка.