Вадим Панов - Поводыри на распутье

Можно не беспокоиться.

И наслаждаться прохладой солнечного осеннего утра.

Насвистывая и пиная желтые листья, Урзак не спеша прогулялся по аллее до административного корпуса, уверенно отыскал кабинет начальника отдела кадров, вошел не постучав, властным жестом оборвал открывшего рот мужчину и продемонстрировал жетон:

– СБА. Проводится расследование. Мне нужен доступ к личным делам студентов первого курса.

Перемена после первой пары пролетела незаметно. Помимо щедрого предложения, которое получил их сокурсник, появилась новая тема для разговора: пошел слух, что Лейла Атанесян, заносчивая брюнетка из параллельной группы, собирается претендовать на титул Королевы Осени. Взбудораженные свежей сплетней, девушки занялись обсуждением недостатков внешности Лейлы, которое продолжилось и во время лекции, и во время следующего перерыва. Утомленная болтовней Патриция воспользовалась моментом и сбежала в кафетерий, где ее отыскал Илья.

– Пэт, привет! – Дементьев приземлился на соседний стул. – Хорошо, что ты одна.

– Девчонки придут минут через пять.

– Черт!

– Ты их стесняешься?

Пэт забавляла робость востроносого приятеля. Ну да, все понятно: детдомовское детство, бегство из России, главная страсть жизни – математика, но ведь нельзя же быть таким рохлей! В присутствии особ противоположного пола Дементьев терялся, краснел и с трудом мог связать два слова. К Пэт он привыкал больше трех недель и теперь мог общаться более-менее свободно, а вот в присутствии Матильды…

– Я по поводу нашего разговора, – быстрым шепотом произнес Илья, наклонившись к уху девушки. – Насчет гонки без «балалайки».

– Нашел выход?

Пэт спросила тоном… не самым заинтересованным. Чувствовалось, что тема перестала ее волновать. Илья на мгновение запнулся.

– Ты будешь гоняться? Или все отменилось?

– Ничего не отменилось.

– Тогда слушай: я придумал…

– Знаешь, – Пэт улыбнулась и положила ладонь на руку молодого человека, – я тоже думала и поняла, что вчера вела себя неправильно. Похоже, я была слишком… – Коротенькая, едва заметная пауза: она не хотела произносить «напугана». – Была слишком зла на свамперов. В общем, я сама справлюсь.

– Сама?

– Ага.

Она ответила с улыбкой, но в глазах девушки Илья увидел такую уверенность, что даже не попытался оспорить решение Пэт. Понял, что оно окончательное.

Выборы – это не только интриги и подковерная возня. Не только тайные операции против конкурентов. Выборы – это еще и официальные встречи, деловые переговоры, во время которых приходится отвечать на щекотливые вопросы, налаживать связи и давать обещания. А самое главное – быть искренним. Ведь оценивали собеседники не радужные перспективы, что разворачивал кандидат, а его способность эти самые перспективы реализовать. И слышать они хотели не красивые слова, а факты. Гарантий они хотели. И правды.

Разумеется, Моратти давным-давно поднаторел в искусстве общения с верхолазами, знал, как правильно подать себя собеседникам любого уровня, да и самих собеседников знал как облупленных, ведь на каждого у СБА имелось солидное досье. Но встреча, которую он собрал сегодня, была особенной.

Переломной.

Время намеков и мелких взаимных услуг прошло, пора открывать карты и четко обозначить свою позицию: с кем? Пришла пора договоренностей, которые повлияют на судьбу всего мира. Именно так – на судьбу всего мира. Возможно, кому-то такая постановка вопроса покажется чересчур самонадеянной, ведь в кабинете президента СБА помимо хозяина находилось всего два гостя, но у каждого из них была такая сила, такая власть, что хватило бы и на десять тысяч гостей. К тому же, если все пройдет благополучно, эта встреча станет лишь первым звеном в цепи многих других переговоров, и решения, что будут на них приняты, бесповоротно изменят лицо цивилизации.

– Хочу еще раз подтвердить, Ник, что Шанхай проголосует за вашу кандидатуру, – со спокойным уважением, как равному, сообщил Дунфан Шо, председатель совета директоров могущественнейшей «Asia+Telecom». – Я знаю, что наша встреча посвящена другим вопросам, но не могу не вспомнить о предстоящей конференции.

– Благодарю, – склонил голову Моратти.

– Хочу присоединиться к моему уважаемому другу, – подал голос У Цзинхуа, президент «MOG Industries». – Сингапур на вашей стороне, Ник.

– Я счастлив слышать.

Китайцы вежливо покивали и замолчали, всем своим видом показывая, что пришел черед Моратти.

– Я верил в нашу дружбу, господа, и рад, что моя вера подтвердилась. Теперь я планирую обсудить весьма важные вопросы, а начать хочу… пусть это не покажется вам странным, с проблемы Кауфмана.

– Существует проблема с таким именем? – осведомился Цзинхуа.

– Да, – подтвердил Ник. – И очень большая проблема. Осознание ее позволило мне найти ключ к пониманию происходящего. – Он выдержал четко рассчитанную паузу. – Но обо всем по порядку.

Китайцы не возражали.

– В последнее время мое отношение к Максимилиану Кауфману кардинально поменялось. Если раньше я, как и прочие, считал его недалеким солдафоном, буквально понимающим свои обязанности, то есть фигурой, идеально подходящей для работы в русском Анклаве, то теперь, после получения некоторой информации, я вынужден смотреть на Кауфмана другими глазами.

– Что же необычного вы узнали?

– Правильнее выразиться так: не узнал, а понял. – Моратти поднял вверх указательный палец. – Похищение Петры Кронцл и последующие события, закончившиеся смертью Романа Фадеева и переходом его корпорации под контроль «Науком», позволили мне осознать, что Анклав Москва превратился в закрытую, независимую от Цюриха структуру. Те мои приказы, что идут вразрез с решениями Кауфмана, саботируются. Я получаю только общую картину, только сведения, которыми Мертвый считает нужным со мной делиться. Люди, посылаемые для осуществления контроля, или перевербовываются, или ликвидируются. Служба собственной безопасности, теоретически подчиненная центральной штаб-квартире, не вызывает у меня никакого доверия. – Ник помолчал. – Мы имеем дело с грубым и дерзким нарушением Положения об Анклавах.

– Теперь я понимаю, почему вы решили рассказать об этом только нам, вашим друзьям. – Шо деликатно улыбнулся. – Если информация получит огласку, ваши шансы на переизбрание устремятся к нулю.

– Гораздо больше меня волнуют выводы, которые я сделал на основании этой информации.

Лица китайцев не изменились, но Моратти понял, что полностью завладел их вниманием.