Вадим Панов - Поводыри на распутье

– Но ведь не это главное, – прищурился Шон. – Так?

– Разумеется. Главным для нас стало то, что Моратти уже сделал выбор, примкнул к людям, которые хотят повести цивилизацию по не устраивающему нас пути. Моратти использует свою власть в СБА к выгоде новых друзей, а нам с ними не по дороге. Вам, как мы надеемся, тоже.

В современном мире, особенно в развитых Анклавах, существует масса способов проследить передвижение отдельного человека. Уличная камера выхватывает из толпы лицо, мгновение – и компьютер запускает поиск по картотеке СБА; уличный сканер в случайном порядке проверяет «балалайки» и сличает их с базой данных; мощное оборудование на висящих над городом дирижаблях, стационарные наноскопы на постах безов… Спрятаться от системы невероятно трудно. Почти невозможно.

И Мишенька не прятался. Не стал менять «балалайку» пилота на что-нибудь менее приметное, а отправился, как и положено нечастому гостю, осматривать достопримечательности Эдинбурга. Немного времени на замок, немного времени на Центральную площадь. Затем визит в крупный торговый комплекс – покушать и приобрести какую-нибудь мелочовку на память, затем несколько элегантных уходов от возможных наблюдателей, и Щеглов оказался в небольшой, скудно обставленной, зато очень и очень хорошо защищенной от прослушивания комнате – одном из оперативных помещений эдинбургского СБА. В маленькой камере с серыми стенами, под потолком которой тихонько жужжит кондиционер, а рядом с ним мигает зеленым глазом наноскоп: показывает, что в машинке нет лишних деталей. Воздух прохладный, но безжизненный, поскольку поступает из замкнутого контура. Впрочем, Щеглову не привыкать к подобным помещениям: люди, которые много знают, прикладывают массу усилий, дабы уберечь свои знания от посторонних. А комнатные цветы в таких камерах не держат. И на растерзание мертвому ветру отданы лишь человеческие легкие.

– С вашего позволения, господин Макферсон, я начну издалека. Небольшой экскурс в историю позволит вам получить более полное представление о наших взглядах.

– У вас не очень много времени.

– Я постараюсь уложиться. – Мишенька побарабанил пальцами по столешнице. – Вы помните, с чего начались Анклавы?

– Какую версию вам рассказать? – осведомился Шон.

– Настоящую.

– Корпорациям надоело платить налоги.

– Вам ли не знать, что эта ерунда придумана для лохматых маргиналов? В той или иной степени все корпорации продолжают платить государствам. Разумеется, меньше, чем должны бы, но продолжают. Я уж не говорю о взятках чиновникам.

Шотландец улыбнулся:

– Корпорациям потребовалась свобода.

– А что есть свобода?

– У нас философский диспут?

– Фактически – да. Что есть свобода в понимании корпораций? Для чего она им вдруг потребовалась?

– Власть, – коротко ответил Шон.

– Все верно, господин Макферсон. Мы с вами добрались до сути. В какой-то момент верхолазы поняли, что теряют привычную власть над государственными институтами. Их слово по-прежнему значило много, но решения принимались в других кабинетах. Вам напомнить, почему это произошло, господин Макферсон?

– Изменилась демографическая ситуация.

– И опять в самую точку. Народы, из которых вышли верхолазы, стремительно уменьшались, им на смену приходили другие этносы, может, менее развитые, зато переполненные волей к жизни. Тех, на кого опирались верхолазы, попросту перерожали. А у нового народа были новые лидеры. Сначала они обрели политическую власть, а затем потянулись к кошелькам верхолазов. Самое страшное, что, чувствуя свою силу, новые лидеры потребовали не процент, а полноправную долю. Места в советах директоров, ключевые посты. Им понравилось принимать решения. И наши верхолазы вдруг поняли, что их тоже перерожают. Выдавят, как выдавили тех, на кого они опирались. – Мишенька помолчал. – Это называется естественным отбором. Тигр силен, но в царстве крыс он будет делать то, что ему прикажут.

– Вы расист?

– Нет, я аналитик. К доктору Кауфману можно относиться по-разному, но в умении докопаться до сути вопроса ему нет равных. В Москве тщательным образом изучили все аспекты появления Анклавов, сейчас я вам представляю краткие выводы.

– В любой теории есть слабые места.

– С вашего позволения, господин Макферсон, я продолжу. Поспорим потом.

Шон кивнул.

– Итак, верхолазы озаботились спасением существующей элиты. Они хотели продолжать говорить с властями на равных, как сильный с сильным, не ощущая давления или зависимости. Это могла дать только свобода. К счастью, корпорации сосредоточили в своих руках громадный научный и промышленный потенциал, фактически – управляли экономикой, и только благодаря этому верхолазы добились условий почетного мира. Но Анклавы стали лишь отсрочкой. Не панацеей.

– Почему вы так считаете? Статус-кво можно поддерживать очень и очень долго.

– По нашим оценкам, осталось не более десяти лет.

– Пессимистично.

– Я продолжу. Для того чтобы Анклавы продолжали играть свою нынешнюю роль, необходимо сохранять качественный отрыв. Технологии корпораций должны быть на голову выше, разработки – перспективнее, товары – дешевле и лучше. Верхолазы вкладывают колоссальные средства в исследования и науку, наработанный гандикап позволяет им держать дистанцию, но они до сих пор не сумели совершить настоящий рывок.

– Что вы имеете в виду?

– Несмотря на все усилия, корпорации топчутся на месте, идут по экстенсивному пути развития. Проанализируйте ситуацию, и вы поймете, что фундамент всех современных разработок был заложен еще в девятнадцатом веке. Мы построили на нем величественное здание, но и только. Мы разрабатываем старые идеи, ответвления, вытекающие теории… Мы выжимаем теории досуха, но не движемся вперед. Последняя крупная теория – квантовая – была разработана в начале двадцатого века. С тех пор ничего принципиально нового. Мы подошли к стене, перепрыгнуть через которую можно только с помощью очередного рывка, некоего открытия, которое заложит следующий фундамент. Пока этот рывок не произойдет, цивилизация будет пребывать в тупике.

– Как это связано с корпорациями и Анклавами?

– Когда исследователи окончательно упрутся в стену, разрыв между корпорациями и государствами начнет стремительно сокращаться. Через некоторое время наступит качественное равновесие, и Анклавы станут не нужны. Государства их поглотят, и верхолазы не смогут диктовать свою волю политическим лидерам.

– И они решили не ждать, – пробормотал шотландец.

– Вы абсолютно правы, господин Макферсон, – подтвердил Мишенька. – В настоящий момент корпорации способны выработать новое соглашение с государствами, верхолазы получат гарантии, поделятся и будут постепенно растворяться в новой элите. Они не видят другого выхода.