Вадим Панов - Поводыри на распутье

– Разумеется, госпожа …

– И еще…

– Извините, госпожа, – перебил ее Мишель. – Мне только что сообщили, что приехал ваш друг.

– Мой друг?

– Он сказал, что вы договорились встретиться здесь.

Эмира провела рукой по нежному шелку. Показалось, что по наждачной бумаге. Но внешне – никаких признаков паники. Она даже улыбнулась:

– Извините, Мишель, я совсем забыла.

Кутюрье понимающе улыбнулся и повернулся к вошедшему в комнату Урзаку:

– Добрый день.

– Добрый.

– Привет, дорогой.

– Ты замечательно выглядишь, моя радость. – Банум спокойно подошел к Эмире, склонил голову, поцеловал в плечо и покосился на Мишеля: – Вы настоящий кудесник, мой друг.

Кутюрье зарделся:

– Жаль, что вы не дотерпели до карнавала…

– Я еще увижу мою ненаглядную во всей красе, – усмехнулся Урзак.

– Увидишь, – едва слышно пообещала Эмира.

– А теперь, мой дорогой Мишель, не оставите ли вы нас ненадолго? Нам нужно кое о чем поговорить.

– Конечно.

Мишель закрыл за собой дверь, исчез, но Банум, все еще стоящий возле девушки, не поменял тон:

– Платье великолепно, дорогая, у тебя замечательный вкус.

– Удивлен… дорогой?

– Пожалуй, да. Хотя подозреваю, что главная заслуга принадлежит нашему другу Мишелю.

– И ему тоже, – сухо подтвердила Эмира.

– Неужели он старался задаром?

Несмотря на мягкий тон, это был не намек, а грубый выпад.

Платье, что примеряла Эмира, стоило больше ее годового жалованья. Конечно, обладая должной фантазией, можно было бы предположить, что капитан Го питалась в армейской столовой, жила в казарме и не тратила ни юаня на милые мелочи, но людей со столь развитым воображением слишком мало. К тому же не следует забывать об эксклюзивных драгоценностях и заказанном подразделении стилистов.

– У меня были контракты на стороне.

– Ах да, я забыл… – улыбнулся Урзак. – И много ты заработала за последнее время?

– На платье хватит, – рассеянно ответила Эмира.

Сказка закончилась. Настроение безнадежно испорчено. Она расстегнула «молнию», повела плечами, сбрасывая дорогую тряпку на пол и подошла к своей одежде. Высокая, стройная, пока еще не сломленная. Она осталась в одних трусиках, но ее это обстоятельство не смущало – Эмира показывала, что относится к Бануму как к предмету интерьера.

– Ты вложила все сбережения в платье?

– Я женщина.

– Убедительный ответ.

– В таком случае убирайся.

Пару мгновений Урзак наблюдал за прячущимися в бюстгальтер крепкими полушариями грудей, затем отвел взгляд, вздохнул и поинтересовался:

– Что будет, если я порекомендую генералу Кравцову изучить твои финансовые дела?

– Генерал Кравцов изучит мои финансовые дела, – безразлично ответила девушка.

– Полагаю, он найдет много интересного.

– Полагай на здоровье.

Банум резко шагнул вперед, схватил Эмиру за плечо, развернул к себе. Она попыталась ответить, использовать его движение, чтобы освободиться, но…

Скала.

Лысый ублюдок оказался очень силен. Го была опытным бойцом и мгновенно поняла, что перед ней мастер и схватка, если она ее начнет, затянется.

Расслабилась.

– Я знаю, что Фадеев приказал тебе защищать Петру, – жестко произнес Банум. – Отпираться глупо. Тем более что ты мне не нужна. Сколько миллионов оставил тебе Роман? Пять? Десять? Это твои деньги, Эмира, твои. Владей ими. Но Петру отдай.

– Иначе?

Урзак улыбнулся: главное доказательство получено, Го действительно знает, где прячется внучка Фадеева.

– Иначе я поделюсь своей догадкой с руководством ОКР и гарантирую, что у русских чиновников появится желание познакомиться с твоей подопечной. Государства тянутся к секретам Анклавов. Россия не исключение, и в Санкт-Петербурге постараются не упустить шанс. Из тебя вышибут все, что ты знаешь.

Эмира промолчала.

– И не только вышибут, но еще и накажут за утаивание ценных сведений. Возможно, тебя пристрелят: в ОКР, насколько я знаю, не любят предателей. Но, скорее всего, тебя понизят в должности и отправят охранять полярные нефтяные вышки, где ты и загнешься года через три. Согласна?

Отвечать Эмира не спешила. Огляделась, стараясь казаться рассеянной, нашла взглядом пачку сигарет, заботливо приготовленную Мишелем для клиентов, раскурила одну и, выпустив дым, почувствовала привкус легкого наркотика, криво усмехнулась. Поинтересовалась:

– Где гарантии, что ты меня не сдашь?

На Урзака она не смотрела.

– Мое слово.

– Мало.

– В твоем положении – достаточно.

Пауза длинной в две глубокие затяжки.

– Мне нужно время.

– Зачем?

– У меня должны быть гарантии.

«Ты хочешь перепрятать деньги», – понял Банум.

И едва не рассмеялся.

– Хорошо, дорогая, время я тебе дам. Но если ты не позвонишь до завтрашнего утра, я иду к твоему боссу. Все понятно?

– Все.

– Представители СБА утверждают, что не планируют вводить войска в Аравию, однако подразделения тяжелой техники, которые появились на границе территории, пока остаются на занятых позициях. Режим ограниченного перемещения…

Старик выключил коммуникатор и посмотрел на гостя.

– Хороший чай, – похвалил Дрогас, прихлебывая поданный напиток. – Чтобы правильно заваривать зеленый чай, нужно быть мастером. Чтобы правильно заваривать черный – гением.

Абдурахман никак не отреагировал на лесть. Молча взял кусочек халвы, разжевал, не сводя глаз с Дрогаса, проглотил.

Старик не собирался обсуждать достоинства чая, и то, что встреча началась с просмотра новостей, не было случайностью: новостные каналы не жалели эфирного времени для демонстрации пылающей Аравии.

– Мне кажется, события развиваются так, как должны, – осторожно произнес Стефан.

– Гибнут мои братья, – помолчав, сказал Абдурахман.

– Вас это беспокоит?

– И не только меня.

«Проклятый торгаш!»

Снаружи – предельно вежливая улыбка. Внимание к каждому слову, что цедит хозяин дома. Внутри…

«Черномазая вонючка!»

Абдурахман раздражал Дрогаса с первого дня знакомства. Бесили многозначительные паузы и мудрые взгляды, словно не с посредником мелким разговариваешь, а с шейхом. Бесило нежелание решать вопросы через «балалайку» или незарегистрированный коммуникатор, приходилось рисковать и приезжать на встречи лично. Бесило понимание, что старый пень, а точнее, те, кто за ним стоит, ведут свою игру, в которой Стефану готовилась роль лоха. Все бесило. Но Дрогас был слишком умен, чтобы демонстрировать собеседнику свое истинное отношение.

А на встречи он всегда приезжал без предупреждения. И обязательно высылал вперед помощников, тщательно проверяющих окрестности лавки на предмет засады.