Агата Озолс - Мишка и Трубочист

— Нашлась.

— Оу, — оживились друзья, — и как?

— Да никак, — раздраженно отмахнулся Михаэль от любопытствующих. — Перекинусь парой слов, и она ушла.

Почему-то говорить о незнакомке, даже с друзьями, было неприятно, и Михаэль пожалел, что начал этот разговор.

— И ты отпустил?!

— А что я должен был сделать? — раздражение усилилось. — Связать ее и насильно привести сюда?

— Для начала, пожалуй, попытаться узнать ее имя, — возразил приятель и, заметив как Михаэль нервно дернул уголком рта, продолжил: — Впрочем, я не в накладе.

— Еще бы, — опять включилась в разговор Илзе, — ты выиграл ящик виски.

— Который наш друг Михаэль привезет нам на Новый год, — ответил приятель. — Да, Мих?

— Привезу, — согласился Михаэль. — Завтра вечером.

Он допил пиво и решил выйти, покурить. Подхватил чёрную куртку, которую снял, когда устроился за столом, проверил сигареты и зажигалку.

— Пойду, покурю, — сказал, поднимаясь из-за стола.

— Тебе заказать еще пива?

Михаэль отрицательно помотал головой — пиво он не очень любил, предпочитал виски или коньяк. Но сегодня ничего крепкого пить не хотелось, а сидеть трезвенником в пивной было, с его точки зрения, довольно глупо. Он с удовольствием бы выпил кофе, но кофе здесь был не очень. Лучше подождать до дома и выпить кофе на собственной кухне.

Он вышел на улицу, поежился от холодного ветра с залива, поднял воротник куртки и прикурил.

— Угостишь сигаретой? — спросила Илзе, выйдя следом за ним.

Михаэль чуть поморщился — ему хотелось побыть одному, а Илзе иногда вела себя чересчур навязчиво. Но демонстрировать неудовольствие не стал, помешало воспитание. Поэтому он просто протянул ей пачку сигарет.

— Не прикуришь? — спросила Илзе. — Такой сильный ветер, боюсь подпалить волосы.

Вместо ответа Михаэль чиркнул зажигалкой, поднеся огонек к ее лицу.

— Ты сегодня особенно любезен, — обиженно сообщила ему Илзе, прикурила и закашляясь. — Ненавижу табачный дым.

Ее сигарета полетела в сторону.

— Так может, тебе не стоит курить? — спросил Михаэль, равнодушно наблюдая за тем, как женщина, потуже запахнув белую шубку, тряхнула волосами и встала так, чтобы в свете фонаря смотреться более выигрышно.

— Почему ты мне грубишь? — Илзе уткнула носик в пушистый мех.

— Тебе показалось, — возразил Михаэль, затягиваясь сигаретой.

— И ничего не показалось, — возразила она запальчиво. — Ты или грубишь, или не обращаешь на меня никакого внимания.

Михаэлю совершенно не хотелось с ней спорить, поэтому он счел нужным извиться перед женщиной.

— Прости. Устал и сам не знаю, что говорю.

— Много работы? — заботливо спросила Илзе.

— Как всегда, — он пожал плечами.

— Тебе надо больше отдыхать. Наверняка же ты совсем не высыпаешься.

— Посижу еще немного с ребятами, да и пойду домой, — ответил Михаэль.

— Хочешь, я провожу тебя до дома? — оживилась Илзе. — Нам ведь по пути.

В этот раз ему с большим трудом удалось сдержать раздражение.

Михаэль представил себе, как они идут с Илзе по темным улицам, и она отчаянно намекает, что ему просто необходимо пригласить ее на чашечку кофе со всеми вытекающими из нее последствиями. Потом они будут долго стоять у двери его дома. Илзе — в надежде добиться — таки приглашения, Михаэль — мысленно проклиная себя за то, что не смог отказаться от прогулки и горячо надеясь, что у этой женщины хватит такта отступить.

— Давай я лучше вызову тебе такси, — внес он встречное предложение. — Уже поздно, а у тебя завтра полно дел. Ведь так?

— Так, — улыбнулась Илзе. — Хочу встать пораньше и приготовить что-нибудь вкусное. Ты что любишь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я? — искренно удивился Михаэль.

— Ты, — кивнула она.

— А при чем тут я?

— Ну, ты же будешь что-то есть в новогоднюю ночь.

— Подожди, — решил внести ясность Михаэль, — ты собираешься встречать Новый год с нами?

— Почему нет?

— Не думаю, что наша компания подойдет молодой женщине, — обтекаемо ответил Михаэль.

— Еще как подойдет.

Она дождалась, когда Михаэль затушит и выбросит окурок, и подошла к нему близко-близко. Положила руку на его грудь, сомкнула пальцы на золотой пуговице.

— Можно мне загадать желание? — спросила, привстав на носочки.

Михаэль понял — поцелуя не избежать. На секунду мелькнула трусливая мысль расслабиться и получить удовольствие. Потом он представил себе, как может расценить это его «расслабиться» Илзе, и сделал шаг назад.

— Поздно уже, — сказал, убирая ее руку со своей куртки. — Пора по домам.

Они вернулись в зал под внимательными взглядами друзей. Илзе тут же улыбнулась загадочно, Михаэль сделал вид, что ничего не заметил. Пока она устраивалась за столиком, подошел к барной стойке и расплатился за всю компанию. У них было принято платить по очереди.

— Ну что, — подходя к столу, спросил у друзей, — пора по домам?

— Да ладно, время еще детское. Посидим, выпьем еще по кружке.

— Тогда без меня, — ответил Михаэль. — Пойду спать. Устал, как собака.

Попрощался с друзьями, пожал всем руки.

— Подожди, — остановила его Илзе. — Я пойду с тобой.

Михаэль достал телефон и вызвал ей такси, убивая этим сразу двух зайцев: и домой ее отправит, и избежит очередного не нужного разговора.

Ему повезло, машина приехала буквально через минуту. Михаэль галантно распахнул перед Илзе дверь. Она не спешила садиться в машину.

— А поцелуй на ночь? — спросила и вытянула губы бантиком.

— В следующий раз, — недальновидно ответил Михаэль и тут же пожал о сказанном.

— Ловлю тебя на слове, — игриво произнесла Илзе и села-таки в машину.

Михаэль дождался, когда такси скроется из вида, и пошел в сторону своего дома. Жаль, что не удалось познакомиться с той женщиной на площади.

Возвращаясь домой, Михаэль думал о том, что ему давно уже не шестнадцать, да и не двадцать, и даже не тридцать лет, а он все еще встречает Новый год в компании друзей.

Почему-то именно в этом году мысль о шумной вечеринке не радовала, скорее даже наоборот, раздражала. Возможно это оттого, что там будет Илзе. В последнее время она словно с цепи сорвалась и устроила на него настоящую охоту, будто он был ценным призом, этаким редким зверем, которого молодая женщина решила во чтобы то ни стало захомутать.

«И повесить мою голову на стене в спальне», — хмыкнул про себя Михаэль, представив себя, болтающимся на стене и, почему-то, с роскошными, ветвистыми рогами.

«Чур, меня, чур!»

С Илзе надо было что-то делать, как-то поговорить, объяснить, но Михаэль не хотел и не умел объясняться с дамами. Ему проще было избегать неудобных разговоров. Но как избежать, например, встречу Нового года? Прямо хоть не ходи никуда, честное слово.