Агата Озолс - Мишка и Трубочист

— Даже не сомневаюсь, — бодро сказал Сергей. — Вот перейду на новую должность и обязательно встречу.

Мишель не знала, что еще можно сказать в такой ситуации. Возможно, она опять поступила как-то не так? Нужно было промолчать? Но вещь это неправильно — обманывать близкого тебе человека? Как бы то ни было, больше к этой теме они не возвращались.

***********

Михаэль держал слово, звонил ей каждый день. И хотя разница во времени между Осло и Магаданом была девять часов и не располагала к долгим беседам, им удавалось немного поговорить.

С тех пор общались они ежедневно. И чего только не было в их беседах! Через неделю Мишель знала по именам его деловых партнеров, начала немного разбираться в пассажирских перевозках и выучила трудно произносимое для русского человека название кофейни, в которой Михаэль пил по утрам кофе.

Телефонные разговоры виделись Мишель якорем, за который она ухватилась, чтобы ее не унесло мощным течением куда-то в небытие. Их короткие беседы стали необходимы ей, как воздух. Мишель доставляло удовольствие слушать его голос по утрам, а вечером делиться, как прошел ее день. Михаэлю казалось, что он сам принимал маленьких пациентов, а по выходным ездил на мыс Чирикова и дышал колючим северным ветром.

По молчаливому согласию они никогда не обсуждали того, что произошло между ними. Говорить об этом по телефону не хотелось ни ему, ни ей. Оба ждали встречи, будучи твердо уверенными, что есть вещи, о которых нужно говорить, глядя друг другу в глаза.

Шестьдесят дней это много или мало? Мишель и ждала, и боялась этой встречи. А если увидев друг друга, они поймут, что все не так, как казалось? Что они выдумали эти чувства? Попали в плен какой-то странной сказки для взрослых?

Наконец, спустя шестьдесят три дня, Михаэль сказал, что вернулся в Таллинн.

— Я не смогу сейчас прилететь, — виновато ответила на это Мишель. — Здесь меня некому заменить. Прости.

— Миша, ты у меня совсем дурочка, — как-то по-особенному нежно прозвучало в трубке. — Неужели я не понимаю? Я сам прилечу к тебе.

— Сюда?

От растерянности она даже не обратила внимание на то, что Михаэль назвал ее дурочкой.

— В Магадан, — уточнил Михаэль. — Если ты, конечно, не собираешься уехать от меня еще дальше.

— Ты сможешь прилететь?

— Только это займет время.

— Тебе нужно собраться, я понимаю.

— Миша, что мне собирать? Я только бросил в сумку свежие вещи, и все готово. Перелет, Миша. Несколько пересадок, это займет дополнительное время. К сожалению, прямых рейсов Таллинн — Магадан не существует.

— Совсем без понятия люди, — сказала Мишель и улыбнулась, будто он мог видеть ее улыбку.

Но если Михаэль и не увидел, то, несомненно, почувствовал.

— Миша, я скоро прилечу. Так быстро, как только смогу. Сегодня же я буду в Москве, оттуда отправлюсь к тебе.

Она готовилась его встретить. Поменялась сменами, несколько раз пропылесосила квартиру, застелила новое постельное белье и наготовила, как на роту оголодавших солдат. Долго стояла перед зеркалом, тщательно разглядывая себя. Не изменилась ли она? Не постарела? Кажется, вот здесь появились морщинки, а вот здесь можно было бы подтянуть мышцы, тут немножко убавить. Ну почему она такая неидеальная? Еще никогда до этого Мишель так отчаянно не хотела быть красивой. Самой красивой для своего трубочиста.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она ждала, ждала, и все равно, его звонок застал Мишель врасплох. Последний раз они говорили, когда Михаэль приземлился в Москве. Он сказал, что даст знать, когда сядет в самолет до Магадана. Мишель так закрутилась и дома, и на работе, так разнервничалась, что и не заметила, как прошло больше суток, а звонка от Михаэля все не было.

И вдруг.

— Я в аэропорту.

— В каком?

— В твоем.

— Ты уже здесь? — спросила Мишель немного невпопад.

— Еще не здесь, но уже рядом. Диктуй адрес, я возьму такси.

— Проспект Ленина, двадцать шесть, — ответила Мишель, прижимая руку к груди, чтобы хоть как-то унять бешенный стук сердца.

— Господи, проспект Ленина, — весело рассмеялся Михаэль. — Звучит так, будто я вернулся на тридцать лет назад!

Она тоже рассмеялась. Не столько его замечанию, сколько от осознания того, что он здесь, совсем рядом. Всего в нескольких десятков километров от нее, и скоро будет у нее. В это было трудно, почти невозможно поверить, и Мишель попросила:

— Не выключай телефон. Говори со мной, пожалуйста.

— Я только вызову такси и перезвоню.

— Не надо ничего вызывать, просто выйди из здания. Не отключайся, пожалуйста.

— Хорошо, хорошо. Только не волнуйся. Мы будем говорить с тобой всю дорогу.

И они говорили. Михаэль без проблем нашел свободную машину и уже ехал к ней. Он рассказывал о долгом перелете, о неожиданно вкусном кофе в очередном аэропорту очередной своей пересадки, о том, мимо чего он сейчас проезжает. Выехав на проспект Ленина, стал вслух считать дома.

Мишель не могла больше усидеть в квартире. Надела кроссовки и бегом спустилась во двор. Дверь подъезда громко хлопнула за ее спиной, но Мишель совершенно не обратила внимания на резкий звук. Она во все глаза смотрела, как во двор въезжает желтая машина с шашечками на дверце. Там, на заднем сидении, находится мужчина, встречи с которым она так долго ждала.

Машина остановилась прямо напротив подъезда. Дверь немедленно открылась, и Михаэль, ее любимый трубочист, не вышел даже, вылетел, из такси.

— Миша!

Она шагнула навстречу, раскинув руки.

— Миша, — шепнул он, обнимая и зарываясь носом ей в волосы. — Миша моя.

— Миша мой, — она уткнулась лицом в его рубашку, ощущая, как под ее губами сильно бьется его сердце.

Кажется, ее стучало так же громко, грозя выпрыгнуть из груди.

— Неужели это ты? — она подняла лицо, пытаясь разглядеть Михаэля, убедиться, что это действительно он, а не мираж.

— Это я, — он снова притянул ее поближе к себе.

Они еще постояли так немного, а потом Мишель опомнилась.

— Пойдем. Хватил уже веселить соседей.

— Пусть завидуют, — Михаэль отпустил ее на секунду, подхватил сумку и крепко взял Мишель за руку. — Показывай, куда идти.

— Ты голодный? — спросила Мишель, когда они поднимались по лестнице.

— Голодный, — подтвердил он. — Я ужасно голодный мужчина.

— Покормлю, — сказала Мишель. — Покормлю и напою. Я весь день у плиты стояла.

— Тогда побежали скорее, — Михаэль обошел ее на лестнице и потянул за собой. — Обязуюсь все съесть.

— Там полный холодильник.

— Съем и холодильник.

— Настолько голодный?

— Не зря же ты стояла весь день у плиты.