Александр Ладнов - Лабиринт

– Ангел! – закричал я, устремив взгляд ввысь. – Ангел!!! Где же ты? Неужели ты оставишь меня вот так?! Я не знаю, что мне делать теперь, ангел!

Но никто не ответил. Всё было без толку. Казалось, бездонное звёздное небо сейчас могло дать мне гораздо больше, чем все ангелы, праведники и прочие персоны, на этом свете. Только оно не использовало меня, в отличие от всех прочих, которые, как начало представляться, лишь бессовестно водили меня за нос. Не ведаю каким образом эта женщина наведывалась ко мне и почему её более никто не слышал, но нужно признать, что с «попечительством» та явно не справлялась. Я совсем не чувствовал себя в безопасности. Более того, я был измотан. И мне по-прежнему не давала покоя мысль об абсурдности происходящего. Как же я угодил в эту историю? Может быть, всё-таки стоило покончить с собой?

Неожиданно моё размышление потревожил грохот канализационного люка, который ни с того ни с сего открылся и высвободил наружу пару грязных, косматых, в изодранных одеждах, мальчишек. После зазвенело ещё некоторое количество чугунных дисков, и на дороге уже стояло с десяток детей и подростков. Они, не обращая на меня никакого внимания, принялись изучать содержимое перевёрнутой машины, вытаскивая из неё всё, что только можно было вытащить и даже разбирая, частично, её саму. Этот рой действовал на удивление слаженно и аккуратно, ловко затаскивая вещи, одежду и запчасти обратно в клоаку, из которой выбрался. И не прошло и пяти минут, как те, закончив своё грязное дело, стали один за другим исчезать с проезжей части.

Я смотрел на всё это со стороны и диву давался: насколько безобразна эта жестокая реальность, в которой невинные дети вынуждены были заниматься поборами и воровством. Им бы быть дома с родителями и не знать невзгод и голода. Но, увы, эти тощие сорванцы, сдавалось, не представляли себе жизни отличной от этой. Они были олицетворением людских пороков.

Наконец окликнув наиближайшего ко мне члена этой малолетней шайки, я громко задал тому вопрос: «не подскажешь, как пройти в библиотеку?»

Ночь достигла своего апогея. Тусклые звёзды освещали мрачные лики домов, что возвышались над улицей, словно безжизненные скалы над бескрайней долиной. И если на одной её стороне зияли холодные, неподвижные глыбы, то на другой прочь от них лениво ползли длинные тени, поглощая тамошние бетонные Анды. Мёртвая тишина окутывала здешний пейзаж, единственным украшением которого были разве что искорёженные груды металла, некогда считающиеся автомобилями. Вдоль тротуара же летали пожелтевшие от времени газеты, и даже крысы, как и какая-либо другая тварь, не перебегали его. Город выглядел покинутым, будто бы был сотворён исключительно для того, чтобы увековечить тягость одиночество. Воистину утопия Альфонса Алле во плоти.

Было до смешного странно увидеть посреди всего этого обскурантизма нетронутое здание библиотеки. Её каменные колонны, гордо стоящие на вершине крутой лестницы, по сей день воспевали величие науки и знания.

С трудом, опираясь на найденную мной, приспособленную под трость, палку, я поднялся по ступеням и открыл старую деревянную дверь, высотой едва ли не во всю стену. Пронзительный скрип потревожил покой этого величественного храма, что, судя по порядку, царившему здесь, был обитаем. В дальнем конце холла еле-заметно горел шар света. Внутри однозначно кто-то находился. И я, приготовив оружие, неторопливо шагнул в полумрак.

– Есть кто?

Ответом мне было – глубокое молчание. Однако, огонёк начал быстро перемещаться в сторону и мерцать, надо полагать, прерываемый книжными шкафами, которых тут было несчётное количество. Я направился в его сторону. А тот, преодолев ещё несколько метров, остановился и более не двигался.

– Погодите, я всего-то навсего хотел задать вопрос.

Обойдя последний дубовый шкаф, стоявший на моём пути, и приблизившись к источнику света, я, к своему удивлению, никого там не обнаружил. Моему взору предстал только лишь газовый фонарь, висящий на катушке с тросом, натянутым вдоль всего зала. Кто-то, весьма хитроумный, тянул его на противоположной от меня стороне.

– Ни с места! – послышался голос сзади, а после и сухой затвор винчестера. – Кто ты? Что тебе нужно? Если пришёл в поисках наркотиков, то ты здесь ничего не найдёшь. Убирайся отсюда!

– Мне совсем не хотелось беспокоить вас. Я простой странник, что ищет вход в подземку, – сказал я, подняв руки вверх.

– Как по мне, ты больше похож на очередного наркомана, что порой залезают сюда, либо же на проходимца, ищущего ночлежку – что одинаково презренно, с моей точки зрения. А даже если это не так, ты всё равно вторгся в мой дом без приглашения. Будь на моём месте какой-нибудь ка́риел ты был бы уже покойником. Повернись!

Я медленно сделал оборот вокруг своей оси и увидел впереди седого старика в рваном жилете на пуговицах. На поясе у него висел импровизированный бельтбэг, сотканный, казалось, из кучи ненужных тряпок, но в нём, при этом, лежали чистые, новёхонькие книги. Должно быть, это был не кто иной, как библиотекарь. Поразительно, что люди его профессии всё ещё не перевелись. И не менее поразительным было, что тот имел в своём арсенале оружие – следует предположить, что благодаря этому-то ему и удалось уцелеть, с другой стороны, всему причиной мог быть его преклонный возраст… в любом случае обессиленным и тем более глупым тот не казался. Он знал, как выжить в этом недоброжелательном мире.

– Мне лишь нужно попасть в метро. Если вы подскажите, как это сделать, я тут же уйду, оставив вас в покое.

– Почему вы, молодые, такие бесцеремонные? Это библиотека, а не проходной двор! Так и быть, следуй за мной. И да, возьми фонарь, не то споткнёшься, тут повсюду стопками сложены книги.

– А разве вам он не будет нужен? Вы настолько хорошо ориентируетесь в пространстве? – спросил я, сняв с петли маленький светильник.

– Мне уже ничего не нужно, – пробормотал старец и повёл меня в другое крыло здания.

Пока мы шли, я, ненамеренно, конечно, осветил моего попутчика и обратил внимание, что его лицо покрыто рагмой, а глаза постоянно закрыты. Что натолкнуло меня на абсурдную мысль.

– Удивлён увидеть слепого библиотекаря, гонуки? – предвидев мой вопрос, произнёс пожилой мужчина.

– Более чем. Как вы узнали, что я смотрел на вас? И откуда знаете, что я гонуки?

– Я вижу намного больше тебя. Вы, зрячие, слишком полагаетесь на своё зрение, вам даже невдомёк насколько сильными могут быть остальные чувства, а главное – интуиция, – он положил руку на свою сумку и продолжил: – я не в состоянии прочесть эти книги, но я знаю о чём они, как и знаю, где их место. Фактически я имею возможность взять любую книгу с этих полок и пересказать её содержание, – он коснулся пальцами случайного фолианта и озвучил: – ах, Дон Кихот. Это история о тебе, гонуки, – и с этой фразой тот громко засмеялся.