Мишель Подымски - Интерфейс

Очередная песня закончилась, и группа под шум вскриков и аплодисментов покинула сцену. Их место заняла стриптизерша. Тоже человек, а не БАР. Роботов здесь терпели исключительно в качестве официантов. И то только из-за понимания того, что ни один человек в здравом уме не согласится на подобную работу.

Несмотря на оформление клуба под двадцать первый — двадцать второй века, гримерка была вполне современной. Пульсирующий очиститель воздуха на потолке, голографические стены, которые активировались стеснительными музыкантами при переодевании, кресла-шары, подстраивающиеся под форму тела, зеркальный пол, в котором каждый вместо своего отражения видел того, кто находился рядом. Даже ненавидимый здесь творческий коммуникатор пылился в углу.

Солист Дэн Краусс вошел в гримерку первым, одновременно подкуривая сигарету и расслабляясь. Но когда он увидел маленького человечка, сидевшего в одном из кресел, довольное выражение моментально покинуло его лицо.

— Кто вас сюда пустил? — прикрикнул он. — Выйдите отсюда!

— Я по поручению Майруша, — медленно и четко сказал тот, и Краусс сразу понял кодовую фразу. Впустив двух своих коллег-музыкантов, он закрыл дверь, осмотрелся.

— Нас не слушают? — поинтересовалась девушка гитаристка, которую звали Маргарита Козловская, но вместо длинного труднопроизносимого славянского имени она предпочитала сокращение Марго. Из-за любви к естественности она отказалась от модификации на уменьшение потовыделения, поэтому на её бледном лице виднелись огромные бусины пота.

— Нет, я все проверил, — буркнул Дэн.

Третий член группы Элайджа Флинн молчал, медленно втягивая в тело нижнюю пару рук. У него, в отличие от детектива Лишера, вторые руки прятались и активировались только во время выступления. Или во время боя.

— Вы принесли посылку? — Краусс одарил подозрительным взглядом маленького человечка.

Тот молча кивнул, встал, повернулся спиной, демонстрируя биопорт, из которого, словно коса древнего монгола, выглядывал провод-переходник.

— Прошу к столу, — усмехнувшись, сказал неизвестный.

Краусс подошел, обернулся спиной к человечку, нащупал среди своей пышной шевелюры биопорт и воткнул туда другой конец кабеля.

Глаза обоих закатились, зрачки задвигались, передача пошла.

Никто из четверых во время процедуры передачи не выдал ни звука. Только Флинн все время поглядывал на биопленку-дверь.

Весь процесс занял минуты три, после чего визитер вынул провод, сложил его, спрятал во внутренний карман пиджака.

— Завтра в семь по Алмунье передадите это Рою Кирку, — сказал он. — Координаты места встречи прикреплены к посылке. Они проверят товар и отправят распространителям. После этого делайте то, что оговаривалось.

Дэн Краусс молча кивнул и проследил, как человечек быстрым шагом покинул гримерку.

Что-то было в нем. Нечеловеческое. Ощущение, будто разговариваешь с неживым предметом. Но никто из тройки не понял что именно.

Двухцветный квартал Лихтграда — одного из городов Алмуньи — полностью соответствовал своему названию: синие дома, синие дороги, синие деревья, синее небо над головой. В красное время суток все здесь перекрашивалось в алый и кроваво-красный, но сейчас, в свете синего гиганта, здесь царили холодные оттенки.

На самом деле все вокруг было окрашено в белый, но материал покрытий улавливал и удерживал доминирующую цветовую гамму. Такая себе система-хамелеон в эстетических целях.

Цилиндрический стоэтажный небоскреб ничем не выделялся среди остальных подобных ему. Здесь не центр Каллисто, где каждое здание имело свою изюминку. Строения возводились по шаблону, а потому почти все были одинаковы.

Квартира на двадцать седьмом этаже официально принадлежала некоему Клайву Баттерсу. Но на самом деле эту обитель давным-давно приобрел Рауль Молина. На всякий случай. Например, если он оказался бы в розыске, здесь можно было прятаться довольно длительное время.

Всю дорогу Рауля мучила мысль, установлен ли в квартире аппарат для готовки еды. Ему редко приходилось здесь бывать, и он не мог вспомнить эту подробность.

Пройдя внутрь обители, он мысленно обрадовался. Аппарат был на месте. Кроме него здесь находилась кое-какая мебель не самых новейших образцов, головизионный прибор, старенький биокомпьютер позапрошлого поколения и главное — незарегистрированный «саркофаг» для смены внешности и кое-какой арсенал.

Молина не боялся держать здесь подобные вещи. Даже если бы местные правоохранители нашли квартиру — стали бы искать несуществующего Баттерса. А не найдя его, связали бы это логово скорее с мафией, чем с поваром из Каллисто.

Системы самоуборки квартиры долгое время были отключены, а потому все вокруг покрывал плотный слой пыли.

Увидев, что кулинарный аппарат на месте, Рауль отдал команду на уборку. Из небольших отверстий в стенах повыползали миниатюрные роботы-жучки и принялись резво всасывать пылевой покров.

Рауль повесил куртку, уселся на диван. Теперь ему предстояло дождаться, пока с ним свяжется некая личность, именуемая в инфограмме латинской буквой «К». Кто это — Молина не имел представления, но по велению заказчика должен был получить от него инструкции.

Ждать в квартире не самый плохой вариант. Когда-то Раулю пришлось неделю провести на крыше патрийской высотки, выслеживая жертву. Но его грызло другое. Кто-то узнал о его мирной жизни. Что, если этот кто-то знает и об этой квартире? Тот, кто желает ликвидации Борисова, конечно же, его не убьет, но вполне может напичкать следящими устройствами, а убить по окончании дела. Двухсантиметровый следящий червь может легко проникнуть в любое отверстие человека. И тогда его найдут независимо от того, куда он сбежит и какой облик примет.

Если он останется здесь — следует быть осторожнее.

Рауль подошел к компьютеру, активировал его, включил детектор движений. Настроил его на максимальную восприимчивость. Теперь он оповестит Молину о любых движениях в квартире, кроме его собственных. Миниатюрного червя, правда, может и не заметить, но если сюда явится что-то покрупнее — Рауль об этом узнает.

Он открыл дверь, вышел на балкон, постоял минуты две, всматриваясь в синеву города, прерываемую цветными иллюминациями. Машины на сгустителях воздуха двигались значительно медленнее, чем магнитные в Каллисто. К тому же законы Алмуньи ограничивали максимальную скорость. Здесь Раулю казалось, что время замедлилось, устало, почти остановилось. Будто минута, проведенная в Алмунье, равняется трем, а то и пяти в Каллисто.

Многие люди, прибывавшие с Каллисто, чувствовали подобное. И наоборот, при переходе на Землю-4 время будто ускорялись.