Виталий Вавикин - Техно-Корп. Свободный Токио

Сначала проигрыши несущественны, но тенденция определена. Ючи видит это, и видит это Юмико. Но они еще продолжают какое-то время соперничать. Затем Ючи уступает. Теперь главный соперник Юмико – это ограниченность ее собственного восприятия. Она забавляется тем, что предсказывает новостные нейронные выпуски, визиты клиентов Файлин, причем обычно Юмико может предсказать не только время визита и имя визитера, но и тип нейронного модуля, который он пожелает установить себе.

– В основе всего лежат причины и следствия, – говорит она. – Это бесконечная прогрессия. Формулы двух зеркал, отражающих друг друга. Главное – собрать как можно больше информации.

– Когда-нибудь у тебя лопнет мозг, – шутит Файлин.

– Когда-нибудь ты отвезешь меня на могилу к моему отцу, – говорит Юмико. – Причем я смогу так рассчитать маршрут, что для нас откроются все двери и не нужно будет скрываться и прятаться.

– Слишком много переменных, которые нужно не только учесть, но и предугадать, когда они совпадут, – говорит мастер Ючи.

– Все когда-нибудь совпадает, – говорит Юмико. – Посмотри на нашу Вселенную. Хаос стремится к порядку, а порядок к хаосу. Мы живем где-то посередине этого замкнутого цикла. И не говори, что когда Вселенная только зарождалась, невозможно было предугадать это.

– Считаешь себя Богом?

– Нет. Причины и следствия – вот Бог этого мира.

– И еще время.

– Да, время – это та постоянная, без которой придется писать новые формулы.

– Мне кажется, что ты снова пытаешься вывести формулу жизни.

– Нет. Формула жизни донельзя проста и неинтересна. В ней нет наших судеб, только существование в целом… А это печально и лишено смысла для тех, кто живет здесь и сейчас… Я лишь хочу вывести формулу, благодаря которой Файлин отвезет меня на могилу отца.

Это действительно все, что нужно Юмико в тот момент. Но чем больше она собирает данных, чем глубже становится ее анализ и предвидение, тем опасней представляется ей дорога. Их будут искать силовики, начальник «Тиктоники» и даже якудзы клана Гокудо, которых отправил отец Шайори, чтобы убить ее любовника и вернуть дочь в лоно семьи. Есть еще сложная политическая обстановка в стране и технологические нигилисты, способные признать в ней Кейко… Между делом, просто ради забавы, Юмико продолжает предсказывать диалоги мастера Ючи и Файлин, их поступки, распорядок дня…

– Мне кажется, что Семъяза и Шайори в беде, – говорит она, проснувшись как-то ночью.

Файлин в теле синергика никогда не спит, поэтому Юмико всегда есть с кем поговорить. Мастер Ючи тоже спит мало, но он человек, и ему нужен отдых. Так же, как и Юмико. Но она не знает, что во время ее сна мозг продолжает работать. Им пользуется Кейко, для которой смыслы и цели Юмико – это единственное, что осталось доступным действием в мире.

– Убийца, выполняющий поручение отца Шайори, – говорит Юмико то, что подготовила для нее Кейко. – Он почти подобрался к ним.

– Ты уверена? – спрашивает Файлин.

Юмико кивает – она не сомневается в сведениях, которые поставляет ей Кейко. Для нее это догмы. И, пользуясь этими догмами, Кейко надеется заявить о себе – заставить девочку провести анализ ситуации, изучить особенности и прийти к пониманию того, что внутри нее есть кто-то еще. Главное – не напугать девочку, не вызвать отторжение и отрицание.

Юмико и Файлин идут в комнату, где спит мастер Ючи.

– Семъяза и Шайори в беде, – говорит Юмико.

Он поднимается с кровати, одевается. Разговор длится несколько часов, но Юмико не передает и половины тех сведений, которые привели ее к видению беды.

– Все слишком сложно и прозрачно, – говорит Ючи.

– Но ты не видишь ошибок? – спрашивает Файлин.

Ючи качает головой.

– Тогда найди способ предупредить Семъязу, – говорит Файлин. – Мы его должники. Всегда будем его должниками.

– Но это невозможно, – говорит Ючи. – Такое предсказание невозможно. – Он смотрит на Юмико, но девочка увлеченно грызет ногти, погрузившись в раздумья.

– Она уникальна, – шепчет Файлин одними губами, хотя понимает, что Юмико, скорее всего, уже знает, что она скажет это. Иногда эта привычка девочки раздражает, но сейчас…

Файлин подходит к Юмико, садится рядом.

– Переживаешь за Шайори и Семъязу? – спрашивает она девочку.

Юмико поднимает голову, смотрит на Файлин как-то растерянно.

– Мне кажется, Кейко все еще жива, – говорит она осторожно.

– Кейко?

– Женщина, которой раньше принадлежало мое нынешнее тело.

– Этого не может быть, – машинально говорит Файлин.

– Почему?

– Потому что…

– Ты боишься, что если сознание Кейко сохранилось во мне, то это значит, что подобное могло случиться и со всеми другими, кто использовал донорские тела?

– Да, но…

– Мастер Ючи?

– Это невозможно.

– Ты сказал так сто сорок семь раз за последний месяц. И сколько раз я оказалась неправа?

– Ни разу, но это ничего не меняет.

– Я могу доказать.

– Ты хочешь, чтобы я спасал наших друзей или слушал доказательства существования удаленных личностей в донорских телах?

Юмико думает над вопросом пару долгих секунд.

– Ладно, Кейко сможет подождать еще немного, – решает она.

– Думаешь, сможет подождать? – растерянно переспрашивает Ючи. – Ты что, разговариваешь с ней?

– Не так, как с вами, но… Это как алгоритм, формулы, которые мне нужно понять и решить, но… Да, думаю, я могу понять то, что она говорит мне, вернее, то, что она хочет от меня.

– И что же она хочет от тебя?

– Она хочет, чтобы ее услышали.

– Просто услышали?

– Она одна, и ей больно. Не так больно, как если прищемить палец, но…

– Я понимаю.

– Еще она хочет, чтобы ты удалил ее. Совсем удалил, но… Мастер Ючи, ты ведь что-нибудь придумаешь?

– Пока не знаю.

– Ты обязан придумать, потому что таких, как она, много. Каждый донор… – Юмико вздрагивает, бледнеет. Возможные варианты будущего продолжают складываться в голове. Неблагоприятные варианты, жуткие. – Ты должен торопиться, мастер Ючи, – говорит Юмико, продолжая бледнеть. – Мир вращается слишком быстро, и я… Я только что изменила что-то, рассказав тебе о Кейко. И мне страшно. Очень страшно…

Вспоминая детство, Макото никогда не мог вспомнить свою мать. Не то чтобы ее не было, но лицо как-то затерлось, да и воспитанием мальчика занимался в основном отец – вака-гасира клана Гокудо, якудза по имени Нобу. Его тело было покрыто боевыми нейронными татуировками. Он научил сына всему, что знал, а главное – указал Макото вектор, с которого он не свернул даже после смерти отца. Макото не знал подробностей, но хорошо запомнил день, когда глава клана Гокудо пришел в его дом и передал наномеч отца.