Сергей Вишневский - Звезда в руке и шило в ...

— Взамен ты станешь ее отражением и нашей королевой…

— Я согласна!

Старик с прищуром смотрит прямо в глаза, и слегка опустив голову спрашивает:

— Ты понимаешь, о ком идет речь?

— Мне все равно… я буду их убивать…

— Ты станешь отражением бездны до тех пор, пока…

— Дай мне силу! — кричит детский голосок.

— Ты никогда не покинешь этих стен… живой…

— Мне все равно…

— Да будет так! — Старичок скидывает черную мантию с плеч, обнажая белые кости ребер и позвоночника. — Я! Апостол смерти, потерявший имя, но не разум…

С началом слов старика изо рта, глаз и ушей лысого старичка начинает течь черный густой туман.

… Беру в ученицы детеныша туманного дракона. — Улыбнувшись, старичок начинает оглашать приговор. — Взамен ты станешь нашей королевой…

Весь остальной ролик, который занял ни много ни мало минут двадцать, странный старичок пытает девочку, оставляя на ее теле отметки магией тьмы и черным металлом. Периодически он отрезает от нее части тела и пришивает обратно стальной проволокой.

Девочка за время ролика взрослеет и уже давно не желает ни мести, ни крови живых. Чтобы хоть как‑то спастись от одиночества и не уйти окончательно в безумие, она начинает писать дневник.

Все самое страшное происходит, когда она видит живого человека, забредшего в казематы странного некроманта.

Обычный светловолосый эльф, которого она увидела, вызывает в ней чувство… НЕНАВИСТИ. Яркой, ослепляющей ненависти.

Девушка убивает его, забрызгав все помещение кровью и долго, истерично хохочет. Спустя несколько секунд смех сменяется воем. Воем безысходности и отчаяния.

В эту же ночь девушка заперлась в своей комнате, а старый некромант — лич, шоркал ногами идя по коридору. Он уже все почувствовал и безошибочно остановился у одной из наглухо закрытых дверей. Улыбнулся.

Толкнув рукой дверь и увидев то, что внутри, он заулыбался еще сильнее. Посередине комнаты, на крюке, где раньше висел подсвечник, в петле висел черный силуэт. Он был настолько черный, что казалось он из самой тьмы. Старый лич поклонился силуэту и шепотом прошелестел:

— Моя королева…

Видеоролик продолжился изображением тронного зала, в котором Мотодор одной рукой дотянулся до маленькой девочки. В другой руке у него странная заколка, больше похожая на не большой стилет.

— Так это твой дневник был? — Сглотнув спросил Мотодор.

— Да… — Всхлипнув, произнесла девчонка. Она указала пальцем себе на грудь. — Это нужно сюда воткнуть так, чтобы до сердца достало…

Тауран взглянул на стилет из розового металла у себя в руке и его голос дрогнул.

— Я не могу…

— Сделай!.. Пожалуйста… Мне очень больно… — Девочка начала плакать, размазывая слезы кулаками. — Они не отпускают и шепчут постоянно… Ты же добрый, я чувствую!.. Я к маме хочу и к папе!

Мотодор опустился на колени и как можно аккуратнее обнял девочку.

— Они обещали, что мы людей накажем, что я сильной стану… а сами меня на части резали! — Начала рассказывать сквозь всхлипы девочка. — Они меня потом стальной проволокой сшили… это больно очень… Но я не умирала, а потом пришел… и я…

Мотодор взглянул на стилет в руке. Второй рукой он продолжал обнимать девочку.

— Что ж вы разрабы… — Кадык судорожно дёрнулся, сглатывая несуществующий ком в горле, а он продолжал шептать себе под нос. — Что ж вы творите то суки?…

Мотодор развернул стилет острием к спине девочки, продолжавшей что‑то рассказывать. Рука начала предательски дрожать, а сознание отказывалось делать то, о чем его просят.

— Я очень долго ждала, а никого не было… А они не отпускали… Больно очень…

Мотодор сжал челюсти со всей силы так, что скулы вздулись. Он примерился и резким ударом, без замаха вогнал стилет по самую рукоять. Девочка умолкло на полуслове, а по руке таурана потекла яркая алая кровь.

Тело девочки выгнулось, а изо рта и глаз ударили лучи света. От нее во все стороны начали расходиться пульсирующие волны света. Сметя ожившие доспехи, они бессильно разбивались о стены зала. Тауран продолжал обнимать девочку, пока от той не остался один образ.

Мотодор стоял, обнимая силуэт, который уже почти растворился. В руке оставалась заколка — стилет, которая своим концом пронизывала сердце детского силуэта. Когда силуэт полностью растаял, в его руках осталась только заколка — стилет. Руки опустились, а заколка выпала из рук, издав звон, разнесшийся эхом по залу. Звон был слышан отлично, так как в зале царила тишина, а Мотодор смотрел на свои руки, перепачканные в крови и хмурился.

В зале начали греметь фанфары, с наружи начали доноситься звуки фейерверков, а с потолка начали падать золотые снежинки.

— Руки бы помыть… — Пробурчал он себе под нос, рефлекторно вытирая руки о поножи, даже не задумавшись, что ноги покрывает металлическая юбка, а руки в адамантиевых перчатках. По залу разнесся скрип от трения метала о метал. Мотодор еще раз взглянул на свои руки. — Хотя, такое не отмыть…

Вдруг за спиной Мотодора раздались пара громких хлопков в ладоши.

Мотодор резко развернулся в сторону входа в тронный зал. Он увидел Таблеткина. Тот призывно махал рукой, а огромные глаза дали понять, что что‑то случилось.

Мотодор сорвался с места, побежав к оставленным у входа друзьям. Подбежав к ним он увидел ЛегОласа.

Эльф, сидел на полу, прислонившись к стене спиной. Сероватое, с мешками и вымученной улыбкой лицо. Полуприкрытые глаза и проявившаяся иконка сообщения перед его лицом.

Внимание!

Согласно завещанию номер 17986530 администрация уведомляет вас, что ваше тело в реальности агонизирует! В скором времени вы умрете.

Разрешить реанимационные мероприятия?

Да? / Нет?

— Ты чего расселся Ушастый? — Мотодор потеребил за плечо ЛегОласа, взволнованно заглядывая тому в полуприкрытые глаза. — Лерой! Уснул что ли?

Мотодор опустился на колени, начав искать пульс у эльфа на шее. Он и не подумал, что он в игре, а ЛегОлас умирает в реальности.

— Все Мотя… — Хрипло выдавил эльф с измученным лицом. — …Нужно только умирать… Так ты сказал блохастому?

— Нажми "Да" Ушастый! Не тяни! — Мотодор хотел сам нажать на менюшке кнопку "Да", но палец прошел сквозь нее, словно ее там и не было.

— У любой хорошей истории есть начало и конец… — ЛегОлас поднял дрожащую руку, и потянулся к менюшке. — У моей истории тоже есть конец Мотя… Жаль героической позы не выйдет…

ЛегОлас, дотянувшись до менюшки, нажал кнопку "Нет".

— Да что ж ты творишь! — Начал орать тауран. — Совсем охренел!

— Я тебя тоже люблю Женька! — Усмехнувшись, ответил ЛегОлас.

— Нет, погоди!.. Не так Лерой! — Взревел Мотодор. Он ухватил ЛегОласа за грудки и закинул на плече, сорвавшись на другой конец тронного зала. Туда, где виднелся проход с лестницей наверх. — Таблеткин! На верх!