Нил Стивенсон - Криптономикон, часть 2

То же самое с U-691. Затея с тринидадским трампом до определенного момента была, вероятно, гениальным планом (Уотерхауза, подозревает Шафто). Потом все рассыпалось к чертям, и какой-то английский или американский командир приказал, чтобы Шафто и Роота вместе со всей командой U-691 пустили в расход.

Он должен был погибнуть на Гуадалканале вместе с ребятами, но не погиб. Все между этим и U-691 — просто дополнительная жизнь, подарок от фирмы. Он получил шанс побывать дома и увидеть родных, вроде как Христос после Воскресения.

Теперь Бобби Шафто точно мертв. Вот почему он идет по берегу так медленно и с таким братским участием изучает прибрежный хлам — он, Бобби Шафто, тоже труп, выброшенный волнами на берег Швеции.

Он думает об этом, когда замечает Небесное Видение.

Небо здесь — свежеоцинкованное ведро, опрокинутое над миром для защиты от докучного солнца; если кто-то чиркает спичкой за полмили, она вспыхивает, как сверхновая. По этим меркам Небесное Видение — целая сбившаяся с орбиты галактика. Ее почти можно принять за самолет, но нет положенного утробного гула. Эта штука издает пронзительный визг и тащит за собой длинный хвост пламени. Кроме того, для самолета она движется слишком быстро. Видение несется со стороны Ботнического залива и пересекает линию побережья милях в двух от домика дяди Отто, постепенно теряя высоту и замедляясь. По мере того как оно замедляет движение, пламя разгорается и ползет вперед по черному корпусу, похожему на свечной нагар.

Видение исчезает за деревьями. В этих краях все рано или поздно за ними исчезает. Над кронами вздувается огненный шар. Бобби Шафто говорит: тысяча один, тысяча два, тысяча три, тысяча четыре, тысяча пять, тысяча шесть, тысяча семь и замолкает, услышав взрыв. Потом поворачивается и быстрым шагом идет к Норрсбруку.

Рэнди сам хочет погрузиться на дно и осмотреть подлодку. Дуг Шафто не против, только просит составить план погружения и учесть, что глубина сто пятьдесят четыре метра. Рэнди кивает, как будто это само собой разумеется.

То ли дело водить машину — сел и поехал. Некоторые знакомые Рэнди водят самолеты. В свое время он поразился, узнав, что нельзя просто взять самолет (даже маленький) и взлететь. Прежде надо составить план полета. Нужен целый чемодан книг, таблиц, калькуляторов, а вдобавок доступ к метеосводкам, которых так запросто не получишь, чтобы составить хотя бы плохой , неправильный план, по которому наверняка угробишься. Когда Рэнди свыкся с этой идеей, он нехотя согласился, что она не лишена смысла.

Теперь Дуг Шафто говорит, что нужен план погружения, хотя всего-то делов: нацепить на спину пару баллонов и проплыть сто пятьдесят четыре метра (прямо вниз, учтите) и обратно. Поэтому Рэнди берет несколько книжек с полки «Глории-IV» и пытается хотя бы в общих чертах выяснить, о чем речь. Рэнди в жизни не нырял с аквалангом, однако видел, как это делают в фильмах Жак-Ива Кусто. Там все происходило достаточно просто.

Первые же две книжки содержат столько подробностей, что оторопь, которую он испытал, узнав про лётные планы, возвращается с новой силой.

Перед тем как открыть первую книжку, Рэнди достал цанговый карандаш и листок миллиметровки, чтобы делать выписки; полчаса спустя он все еще силится разобраться в таблицах и ни одной пометки не сделал. Таблицы доходят только до глубины сто тридцать и предполагают, что аквалангист будет там пять-десять минут. Однако Ами и все увеличивающаяся команда полиэтнических ныряльщиков Дуга проводят на этой глубине значительно больше времени и даже поднимают с лодки разные артефакты. Например, алюминиевый чемоданчик. Дуг Шафто надеется найти в нем какие-нибудь намеки на то, кто был в лодке и как она оказалась по другую сторону планеты.

Рэнди пугается, что все интересное с лодки поднимут раньше, чем он сделает хотя бы одну выписку. Ныряльщики прибывают по одному, по два в день, на моторках и прао с Палавана. Белокурые пляжные мальчики, курящие французы, азиаты, не расстающиеся с «тетрисами», отставные военные моряки, простые работяги. У каждого из них есть план погружения. Чем Рэнди хуже?

Он решает составить план для глубины сто тридцать, что довольно близко к ста сорока пяти. Проработав примерно час (достаточно, чтобы вообразить самые разные специфические подробности), он случайно обнаруживает, что таблица приводит глубины не в метрах, а в футах. То есть все эти ребята погружаются на глубину в три раза большую, чем максимум, указанный в любой из таблиц.

Рэнди закрывает книги и некоторое время ошалело на них смотрит. Все это красивые новые книжки с цветными фотографиями на обложке. Задним числом он понимает, что взял их по программистской привычке: в мире компьютеров любая книга, выпущенная больше двух месяцев назад, годится разве что для ностальгических воспоминаний. Дальше выясняется, что все эти книги подарены и подписаны авторами — две Дугу, одна Ами. Дарственная надпись Ами явно сделана человеком, который безнадежно в нее влюблен.

Рэнди заключает, что все эти книжки написаны для пьяных туристов. Более того, издатели наняли команду адвокатов прочесть их от слова до слова, дабы избежать судебной ответственности. В итоге книги содержат примерно один процент того, что авторам известно, остальные девяносто девять выброшены стараниями адвокатов.

Хорошо, значит, аквалангисты владеют неким оккультным знанием. Это объясняет их общее сходство с компьютерщиками, хотя и очень спортивными.

Сам Дуг не погружается к лодке и корчит удивленную, почти презрительную мину на вопрос Рэнди, не собирается ли он нырять. Вместо этого Дуг изучает материалы, поднятые с лодки молодыми ныряльщиками. Они начали цифровую съемку внутри отсеков. Дуг распечатывает снимки на лазерном принтере и вешает их в своем личном салоне на «Глории-IV».

Рэнди сортирует книжки: откладывает в сторону все с цветными фотографиями, все, изданное за последние двадцать лет или с рекламой на задней странице обложки, содержащей такие слова, как «захватывающе», «великолепно», «для начинающих» и, хуже всего, «популярно написано». Он ищет старые, толстые книги в потертых переплетах, что-нибудь вроде «Водолазного дела», желательно с сердитыми пометками Дуга Шафто на полях.

Кому: randy@epiphyte.com

От: root@eruditorum.org

Тема: Понтифик

Рэнди,

Давайте пока использовать «Понтифик» как рабочее название для этой криптосистемы. Она послевоенная. То есть когда я увидел, что Тьюринг и компания сделали с «Энигмой», то пришел к (очевидному теперь) выводу: любая современная криптосистема должна быть стойкой к машинному криптоанализу. В «Понтифике» в качестве ключа используется 54-элементная перестановка — по ключу на сообщение, заметьте!