Виктор Бурцев - Алмазная реальность

— Это вряд ли, — ответил я, — Со сломанными ребрами ты так долго бы не протянул.

— Да?

— Да.

— Но ноги там… — Обретя нормальное для лежащего человека положение, Леша мог позволить себе немного лирики. — Такие там ноги… — Он вздохнул, а затем спросил: — У тебя поесть что-нибудь имеется?

— Огурцы. Но я бы…

— Во, давай! — перебил он меня. — Жуть, как жрать хочется. В холодильнике пусто, эта сука с подругами все утащила! Во, блин, времена. За жратву угробят, на фиг!

— Ну как знаешь…

Через минуту он уже смачно хрустел огурцом. Заглотив пару-тройку, Леша обрел способность связно мыслить:

— Ты нашел меня как?

— Не твое дело. Скажи еще спасибо, что нашел. А то висел бы так… В удобной позе… Ты мне должен вроде как. Понимаешь?

— А то?! — расплылся в улыбке Леша. — Есть у меня на твою девку кое-что.

— Давай. Время, сам знаешь, деньги. Внезапно глаза моего осведомителя сделались задумчивыми…

— Слушай… — сказал он мне. — Ты вот что… Я сейчас… Я пойду… У меня с животом что-то.

«Вот убожество, — думал я, слушая, как Лешу полощет в туалете. — Спасибо тебе, тетка Глафира».

В Брянском международном аэропорту мы взяли такси и помчались на железнодорожный вокзал. Моросил дождь, на улицах было немноголюдно.

— К какому поезду? — спросил водитель.

— На Сумы.

— А-а… Был там во время войны. Я связистом служил, срочную.

— Ну и как?

— Да я не помню. Пьяный был сильно, — хохотнул водитель.

Поезд уже стоял у перрона. Я обратил внимание, что на Сумы шла старая двухрельсовая линия, тогда как по всей Центральной России ее давно поменяли на монорельс. Тягловая сила, сиречь локомотив, тоже оказался древним — сипел охладителями и источал жуткий запах мазута и окислителя. Зато вагон и вправду оказался люкс, хотя в ту сторону вполне могла пойти какая-нибудь ужасная колымага с ободранными бархатными сиденьями. Двухместное купе, стерео, музыкальный комплекс, холодильник с закусками… Несколько испортил впечатление проводник, пожилой мужик, который дыхнул на нас перегаром и явно был навеселе.

За окном над зданием вокзала сияла красная надпись «Брянск». Ничего город, раньше здесь не был… Зеленый, старомодный. И вокзал у них старый, не то что пластиковые купола в Москве… Я прикоснулся к стеклу, и оно тут же стало непрозрачным. Вуду тем временем взобралась на верхнюю полку, спрыгнула оттуда и теперь обследовала холодильник.

— Всякая ерунда, — сказала она разочарованно. — Фальшивые креветки, подозрительная колбаса и немного выпивки.

— Нам не так уж долго ехать. Можно в ресторан сходить.

— А здесь есть ресторан?

— Не знаю… Сейчас спрошу. У проводника я выяснил, что ресторана в поезде нет

— Кому он тут нужен? — резонно спросил проводник, держась за штору в коридоре. — Такие, как вы, редко ездят, а остальные или с собой возьмут, или у меня купят.

— И есть что купить?

— Есть. — Он открыл неприметный шкафчик и показал подозрительные бутылки без этикеток. — Натуральный продукт.

— Ладно. Коли так, разбудите нас в Сумах. Но разбудили нас пограничники.

— Что везем? — спросил немолодой грузный лейтенант, заглядывая в купе.

Я сонно поморгал и развел руками:

— Да ничего, собственно…

— Багаж к осмотру.

Появился долговязый тип со сканером, стал обшаривать стены, остальные рылись в наших сумках. Ничего они, естественно, не нашли.

— Счастливого пути, — пожелал лейтенант, и пограничники вышли из купе.

Затем поезд дернулся и поехал, потом снова остановился — украинская территория. Опять появились пограничники со сканерами, опять поспрашивали, опять удалились. Я выглянул в окно — мимо повели кого-то с заломленными за спину руками. Контрабандист? Черт с ним, спать надо…

Проводник разбудил нас в Сумах, как я и просил, хоть и был пьян вдрызг. Мы вышли на низкий разбитый перрон. Тут и там торчали ржавые арматурные прутья. Подскочил хлипкий тип пижонского вида:

— Такси? В любое место города.

— А где тут у вас гостиница? — спросил я.

Вуду, морщась, осматривалась вокруг. Отчаянно пахло гарью, здание вокзала было облезлым и покосившимся, на перроне спали вповалку старухи с детьми.

— Гостиница? У нас их две. Одна похуже, вторая получше.

— Нам получше.

— В момент.

Мы перешли по дощатому настилу через соседний путь и направились к автостоянке. Я с интересом отметил, что большинство моделей до такой степени устарели, что я даже не смог их идентифицировать. Судя по всему, в основном бензиновые и на энергобатареях старого образца, маломощные медлительные одры… Господи, как будто здесь остановилось время.

На невысоком постаменте стояло артиллерийское орудие. Памятник, наверное. Под ним продавали какую-то снедь и жареные семечки.

— Слушай, дыра какая-то, — сказала Вуду, ничуть не смущаясь присутствия водителя.

Тот, впрочем, спорить не собирался.

— Дыра и есть, — согласился он, открывая дверцу красного «фиата» примерно десятилетней давности. — Прошу.

Мы мчались по центральной улице — а вернее сказать, по центральной улице официально обитаемой части города, — не особенно обращая внимание на правила дорожного движения. Транспорта было не очень много, а постовой попался только один, притом он спал в своем стеклянном стакане.

Гостиница называлась «Сумы». Незатейливо. Мог быть и «Националь» или «Хилтон», с них станется…

Толстая тетка за стойкой читала журнал на украинском языке и не сильно обрадовалась нашему приходу. Ее радость возросла, когда я положил на стойку банкнот.

— Номер? — спросила она, искренне стараясь приветливо улыбнуться.

— Люкс.

Люкс оказался не слишком просторной комнатой с видом на городской парк, посреди которого уныло торчало колесо обозрения. Помимо двуспальной кровати в комнате имелись допотопный визор румынского производства, пластиковый шкаф с перекошенными дверцами, столик и два кресла, доживающие здесь свою, судя по их виду, длинную жизнь.

— Если это люкс, как у них в остальных номерах? — поинтересовалась Вуду.

— И не спрашивай… Ладно, будем думать о работе и о еде. О чем в первую очередь?

— О еде, — сказала Вуду.

Спустившись вниз, мы поинтересовались у дежурной, где тут лучше перекусить.

— Знаете, в ресторане при гостинице этого лучше не делать, — доверительно сказала она, строя мне глазки, — Дальше по улице есть маленькое частное кафе, там цены повыше, но кормят хорошо, вкусно.

— Я выцарапаю этой жирной дуре ее маленькие гляделки, — прошипела Вуду, когда мы вышли на улицу. — Видел, как она на тебя таращилась?

— Успокойся. Ты, никак, ревнуешь?

— Вот еще. Просто очень противная жирная баба. Не люблю таких.