Герман Рыльский - Кошмары [litres]

«Днем нас тут же схватят, надо дождаться ночи», – размышляла Тайна, шагая мимо домов, покосившихся амбаров и крытых колодцев. Заложив большой крюк в несколько улиц, она обогнула церковь и вышла наконец к дому Семена. Древний грузовичок, раньше припаркованный у стены, исчез.

– Ну еще бы, – пробормотала Тайна, глядя на две свежие колеи, уходившие в поля.

Отец Александр не собирался тащиться на кладбище пешком и наугад рыскать среди могил. Решив увидеть все своими глазами, он снова навестил Семена, водившего грузовик и знавшего, где находится нужная могила. Возможно, и второй землекоп, Василий, был сейчас с ними. А это значит, Вера осталась одна. Тайна решительно направилась к дому, и в этот момент дверь распахнулась. Из темной избы вылетела девочка в одной легкой рубахе и повисла на Тайне.

– С вами все в порядке?! Отец Александр ничего вам не сделал?!

– Все хорошо. Ты почему босая?

– Папа забрал валенки, чтобы я не сбежала. Он снова называл меня ведьмой и обещал убить!

Тайна подхватила девочку на руки – та практически ничего не весила – и внесла в избу. Вера мелко дрожала, то ли от холода, то ли от волнения. Тайна посадила ее на стул, а сама опустилась рядом, на корточки.

– Это ты мне помогла сбежать? – спросила девушка, глядя на Веру.

– Да, – кивнула та. – Я дружу с домовыми, и с лешими, и с кикиморами. Они были моими глазами, пока я сама не могла видеть.

– Значит, это был домовой?

– Банник, – улыбнулась Вера. – Банники вообще-то вредные, но меня вся нечисть любит.

Тайна подумала, что, называя дочь ведьмой, Семен не сильно грешил против истины. По-своему он был даже прав. Ей передались способности бабушки, умения, которые здесь, в глухой деревне, было принято называть колдовством. Тимофей, член Полуночного клуба, дружил с крысами, Маша – с пауками, а Вера – с лешими и кикиморами. По мнению Тайны, суть от этого не менялась.

– Нам нужно уходить, – сказала она. – Отец Александр не станет шутить.

– Я знаю. У нас с таким и не шутят. Если кого-то заподозрят в колдовстве, этот кто-то может прощаться с жизнью!

– Тогда одевайся. Надо убираться отсюда.

– А мне не во что одеваться, – растерянно произнесла Вера. – Папа забрал и валенки, и шубу, увез на своем грузовике.

Тайна раздосадованно поджала губы. Без теплой одежды ни о каком побеге не могло быть и речи. На улице стоял мороз, а им предстояло пробираться через поля, по бездорожью…

– И что нам теперь делать? – спросила Вера.

– Не знаю, – сказала Тайна, поднимаясь. – Семен скоро вернется?

– Он отца Александра на кладбище повез. Думаю, скоро.

– Значит, надо их дождаться, выкрасть одежду и сбежать.

– Это будет нелегко… – протянула Вера. – Папа меня просто так не отпустит.

– Ничего, справимся как-нибудь. Я спрячусь на чердаке, как в прошлый раз. Надо только дождаться подходящего момента.

– Ладно…

Тайна подошла к окошку, покрытому морозными узорами, протерла его ладонью и выглянула на улицу. Пока что все было спокойно, но грузовик мог появиться в любой момент.

– Ты знала о том, что отец Александр ведет дневник? – спросила Тайна, присаживаясь на подоконник.

– Не-а, – девочка отрицательно покачала головой. – И что там написано?

– История о женщине по имени Мария. Ее убили за то, что она наводила порчу на детей.

Вера бросила на Тайну осторожный взгляд.

– Мария – это моя бабушка.

– Я уже догадалась, – кивнула Тайна. – Она действительно сделала все это? Напустила на деревню мор?

– Наверное. Меня тогда на свете не было. Вы думаете, я тоже плохая, как моя бабушка?

– Нет, Вера, я так не думаю, – сказала Тайна и, подумав, добавила: – Знаешь, я некоторое время жила в приюте для таких детей, как ты.

– Приют для ведьм? – Глаза Веры округлились от удивления.

– Там не использовали это слово. Директор называл нас экстрасенсами или детьми-индиго. Это был приют для мальчиков и девочек, наделенных особыми талантами, очень разными. Одна моя подруга дружила с пауками. Они слушались ее, как дрессированные. А еще там был парень, который управлял огнем. И девочка, которая умела делаться невидимой.

– Надо же… – выдохнула Вера. – Вот бы увидеть этот приют! И всех этих ребят! Мы бы, наверное, подружились…

Маша всерьез считала старую котельную адом, а вот Вере там бы наверняка понравилось. Иван Николаевич был чокнутым, но он хотя бы не макал своих воспитанников в кипяток.

– Я совсем недолго побыла в этом приюте, – сказала Тайна. – Но за это время кое-что поняла.

– Что вы поняли? – Вера слушала Тайну, разинув рот.

– Что сила не делает человека плохим и хорошим. Это просто инструмент.

– Ясно, – кивнула девочка. – Я это запомню.

С улицы послышалось чихание мотора. Вера соскочила со стула и испуганно уставилась на Тайну.

– Это папа! Прячьтесь быстрее!

Уже во второй раз за этот день девушка полезла на чердак. Вскоре хлопнула дверь, и в комнату вошел Семен. На его одежде и валенках таял снег, глаза казались безумными.

– Папа… – начала Вера, но землекоп с размаху ударил ее по губам. Пролетев половину комнаты, девочка растянулась возле печи.

– Были мы с отцом Александром на кладбище, – сказал Семен, снимая верхнюю одежду. – На месте могилы, что мы с Василием выкопали, теперь холм, и памятник стоит. Гранитный. Откуда он взялся?

– Я… я не знаю… – пролепетала девочка.

– Колдовство! – рявкнул Семен. – Черная магия! А та мертвячка, что из гроба поднялась, по деревне в моем тулупе ходила! Об этом ты что-нибудь знаешь?

– Нет…

– А должна бы знать! Это ты ее приодела, так ведь?

Вера промолчала. Она прижалась спиной к печи и, не глядя на отца, вытирала разбитую губу.

– Ты такая же ведьма, как твоя бабка, – произнес Семен. – Но теперь я знаю, что с тобой делать!

Он взял с полки самый большой чугунок и вышел на улицу.

Вера опустилась на лавку и закрыла лицо руками. Сквозь щель в потолке Тайна видела, как вздрагивают ее плечи – девочка беззвучно плакала. Вскоре появился Семен с чугунком, до краев наполненным водой. Отодвинув черную от копоти заслонку, землекоп отправил его в печь.

– Расскажи, что за колдовство ты затеяла под моим носом? – спросил Семен, косясь на дочь. – Нежить, которую ты притащила в мой дом, кто она такая?

Вера упорно молчала.

– Упрямишься? Ну ладно, тогда пеняй на себя.

Семен сложил руки на груди и стал ждать. Когда вода закипела, он взял ухват, снял чугунок с огня и поставил его на стол. Девочка вскочила с лавки и кинулась к двери, но отец преградил ей дорогу.

– Ты куда собралась? – оскалился он, продемонстрировав щербатые зубы. – Мы еще не закончили!

Вера метнулась в сторону, но крепкие пальцы землекопа сомкнулись на ее запястье.