Олеся Стаховская - Афанасьева, стой! [litres]

Но помирать не хотелось. Смерть как-то не вписывалась в мои планы. Поэтому я принялась строчить сообщение, резкими движениями головы стряхивая накрывающий меня липкий туман: «Пиявка – Зоя из маркетинга». Слово «маркетинг» далось с третьей попытки. Я бросила телефон на скамейку, а сама наклонилась вперёд, свесив голову между коленями. Стало чуть полегче.

Через несколько минут послышался топот. Я повернула голову. Ко мне нёсся Семенов. Ну наконец-то! А я всё думала, когда же ты явишься меня спасать.

– Ариша!

Парень упал на лавку рядом со мной. Поднял, обнял, устроил мою голову на своём плече.

– Идти сможешь?

– Не знаю. Давай попробуем.

Приподнялась и плюхнулась обратно.

– Так, понятно. Жди. Машину сейчас подгоню. Я мигом!

Семёнов убежал, но его сменили Катя, Костик и руководитель проекта. Даже имя его произносить противно.

Засуетились вокруг меня.

Катя достала телефон. Видимо, собралась звонить в «скорую».

– Кать, не надо «скорую». Лёша сейчас машину подгонит, отвезёт в больницу.

Начальница замерла, присела рядом, посмотрела удивленно и весело.

– Арина? Это то, о чём я думаю?

– Точно нет, – постаралась говорить я как можно убедительней, но мне, похоже, не поверили.

Костик по моей просьбе принёс сумку. Вряд ли я вернусь сегодня на работу.

Во внутренний двор въехал «лексус». Семёнов выбежал из машины и в три прыжка оказался рядом. Подхватил меня на руки, как рыцарь прекрасную даму, и бережно понёс к автомобилю, потом усадил в кресло, пристегнул ремнём.

– Ну, ребята, поздравляю вас, что ли, – радостно сказала Катерина, вручая Семёнову мою сумку. Парень ошарашенно посмотрел на неё, но не произнёс ни слова. – Арина, вечером позвони, расскажи, как дела, как самочувствие.

Начальница удалилась лёгкой пружинистой походкой. Мда… Ситуация, однако…

– Что это с ней? – спросил Семёнов, выруливая из двора.

– Решила, что ты скоро станешь папой.

Семёнов поперхнулся воздухом.

– А это не так?

– Семёнов, ты в себе ли? Меня только что отвампирили по полной программе! От этого дети не появляются, если ты не в курсе.

– Одно другому не мешает. Ты как себя утром чувствовала?

– Семёнов, не беси меня! Нормально я себя чувствовала, пока не столкнулась в курилке с Зоей.

– Какого чёрта ты там делала?! Зачем тебя туда понесло?! Мы же договаривались! – орал на меня парень, словно это я была виновата во всех своих бедах.

– Мы много о чём договаривались! Но речь сейчас не об этом. Звони Захару Матвеевичу. Надо брать эту воблу, пока она не поняла, что её инкогнито раскрыли.

– Это подождёт. Пусть сначала тебя починит, а уж потом рыбу ловит.

До Управления добрались за пятнадцать минут. Семёнов со мной на руках в два прыжка поднялся по ступеням, на ходу крикнув какому-то парню, чтобы тот привёл ведуна в комнату отдыха. Меня сгрузили на диван, и через несколько минут надо мной склонилось три головы: Семёнова, ведуна и Рината. Последнего мне не хотелось видеть даже в таком состоянии.

Опер оценил мой взгляд. Обратился к Семёнову:

– Зря ты ведьму так быстро приволок. Надо было покатать пару часов по городу, глядишь, к вечеру стал бы свободным человеком.

Я захлебнулась возмущением. Собиралась уже выдать матерную тираду, но Захар Матвеевич решительно оттёр своих подчиненных в сторону, присел рядом со мной на диван, взял за руку. Положил ладонь мне на лоб. Через минуту стало хорошо. Через две – очень хорошо.

– Как вы, Арина? – поинтересовался ведун, отстраняясь.

– Превосходно! Даже лучше, чем было. Спасибо, Захар Матвеевич! Как вам удалось вернуть меня к жизни?

– Поделился энергией, – спокойно ответил ведун, словно это было привычным делом.

– Вам, наверное, сейчас нехорошо? – забеспокоилась я.

– Что вы, Арина. Не переживайте. У меня в арсенале сила, опыт, ну и несколько накопителей на такой вот случай. Я в полном порядке. Поднимайтесь, садитесь за стол. Я сейчас чайку организую. А молодые люди поедут на охоту.

Ведун повернулся к подчиненным.

– Поняли, – кивнул Ринат. – Уже уехали.

– Я с вами, – вскочила я с дивана, намереваясь принять участие в спецоперации.

– Только через мой труп! – зло рыкнул Семёнов. – Сиди тут и даже не вздумай высовываться! Захар Матвеевич, проконтролируйте, пожалуйста, чтобы эта вечная жертва обстоятельств дождалась нашего возвращения.

– Семёнов, ты хоть знаешь, кого ловить?

– Естественно! Зою из отдела маркетинга. Высокая стройная брюнетка.

– Тощая крашеная жердь, – немного отредактировала я словесный портрет злодейки. – Она вся окутана туманом. Серым. С черными молниями внутри. И в спецочках почему-то этого не видно. Я смотрела на неё раньше. Несколько раз.

Ведун задумчиво поглядел на меня, затем на оперов.

– Пожалуй, прокачусь с вами, – сообщил он. – Арина, я могу рассчитывать на ваше благоразумие?

Я кивнула, а потом испуганно посмотрела на Семёнова.

– Это очень опасно, да? – голос задрожал и сорвался.

– Пока не знаю, – ответил ведун, отследив направление моего взгляда. – Я, видите ли, никогда не слышал о подобных случаях. Людей без души в моей практике ещё не было. Ну что ж. Нам пора. Нужно подготовиться. Новый опыт как-никак. Неизвестно, с чем предстоит столкнуться. Алексей, Ринат, собирайте группу.

Я осталась одна. Бродила из угла в угол, обхватив себя руками. Иногда присаживалась на стул или диван, но через несколько секунд вскакивала и вновь принималась мерить комнату шагами. Очень хотелось позвонить Семёнову, удостовериться, что с ним всё в порядке, услышать родной насмешливый голос. Но я понимала, что только помешаю ему выполнять задание. Рисковать жизнью. Ох ты ж блин, мама дорогая! Ну что за работа у человека! Как такое может нравиться? А ведь ему именно что нравится.

Но больше всего угнетала мысль не о работе, а о том, что мы так и не помирились перед его уходом. И зачем я набросилась на него со своей дурацкой ревностью? Чёрт с ней, с этой Ларочкой. Нравится ему с ней кокетничать, да ради бога. Только бы вернулся! Вдруг он погибнет в неравном бою со злодеем? А я даже не поцеловала его на прощание. Вдруг я его больше не увижу?

Накрутив себя до полубессознательного состояния, я рухнула на диван и спрятала лицо в ладонях.

– Афанасьева, ты ревёшь, что ли? По какому поводу?

Семёнов стоял в дверях. Потрёпанный, взлохмаченный, в рваной грязной куртке. Но живой. Живой!

Я кинулась ему на шею, повисла на нём, задыхаясь от счастья.

– Меня оплакивала? – усмехнулся Семёнов, после того как мы наобнимались вдоволь.

– Нет. Свою незавидную участь. Вот помрёшь ты, кому я нужна буду? Придётся одной век доживать.

– Эгоистка, – вздохнул парень. – Только о себе и думаешь.