Бернар Вербер - Революция муравьев [litres]

В громкоговорителе тотчас послышался синтезированный трескучий голос. Голос муравья.

– ПОМОГИТЕ!!!

Артюр еще кое-что подкрутил.

– Помогите! Выпустите меня! Я задыхаюсь! – твердил муравей.

Жюли положила перед ним малюсенький кусочек хлеба, и муравей набросился на него с жадностью, которая охватила его не меньше, чем страх. Артюр направил ему послание, осведомляясь, готов ли он отвечать на кое-какие вопросы.

– Что происходит? – спросил муравей через механического переводчика.

– Против вас возбуждено судебное дело, – объяснил Артюр.

– Что такое судебное дело?

– Правосудие в действии.

– Что такое правосудие?

– Способ установить, прав кто-то или неправ.

– Что такое прав – неправ?

– Прав – это когда ты ведешь себя правильно. А неправ – наоборот.

– Что значит – ведешь себя правильно?

Артюр вздохнул. Еще в пирамиде ему было очень трудно общаться с муравьями: приходилось то и дело заново определять слова.

– Загвоздка в том, – пояснила Жюли, – что у муравьев отсутствует нравственное сознание, и они не понимают, что такое хорошо и что такое плохо, не говоря уже о таком понятии, как правосудие. Следовательно, муравьи, лишенные нравственного сознания, не могут нести ответственность за свои поступки. А значит, их надо выпустить на волю.

Судья и члены суда принялись о чем-то перешептываться. По всей очевидности, предметом их спора была ответственность животных перед законом. Они с превеликой радостью избавились бы от этих букашек, вернув их обратно в лес, но, с другой стороны, в жизни у них было не так уж много развлечений, да и журналисты посещали и освещали заседания фонтенблоского суда нечасто. В кои-то веки их имена должны были упомянуть в прессе…

Тут встал генеральный адвокат.

– Не все животные настолько безнравственны, как вы утверждаете, – заявил он. – Известно, например, что у львов существует запрет пожирать обезьян. Льва, сожравшего обезьяну, изгоняют из стаи – чем же вы объясните подобное поведение, если не так называемой «львиной моралью»?

Максимилиан вспомнил, как самки гуппи у него в аквариуме сперва метали икру, а после гонялись за мальками и пожирали их. Помнил он и другую картину: как щенки пытались совокупляться с породившими их суками. Каннибализм, кровосмешение, убийство собственного потомства… «Жюли и тут права, а генеральный адвокат ошибается, – подумал он. – У животных нет никакой морали. Они не моральны и не аморальны: им чуждо и то, и другое. Они не понимают, что делают что-то плохое. Поэтому их и надо уничтожать».

Механический «Розеттский камень» снова затрещал.

– Помогите!

Генеральный адвокат подошел к пробирке. Заметив, должно быть, громадную фигуру, муравей изрек:

– Помогите! Кто бы вы ни были, выпустите нас, здесь тьма Пальцев!

Зал разразился хохотом.

Максимилиан с трудом сдерживался. Это уже походило на совсем никудышное цирковое представление с участием дрессировщика блох. Вместо того чтобы говорить об опасностях, которые общественные системы муравьев несут человеческому обществу, здесь играют с какой-то машиной, говорящей с муравьями.

Воспользовавшись веселым настроением в зале, Жюли снова пошла в наступление.

– Отпустите их! Отпустите или убейте, только не мучайте их в этом стеклянном ящике.

Председатель суда не любил, когда обвиняемые, даже берущие на себя роль адвоката, указывают ему, что делать, но генеральный адвокат, со своей стороны, усмотрел в этом лишний повод отыграться. Он злился, что Максимилиан Линар его переплюнул и что ему не удалось первым предъявить обвинение муравьям.

– Эти муравьи, в сущности, мелкие сошки, – возгласил он, стоя перед «Розеттским камнем». Раз уж мы намерены наказать истинных виновных, метить нужно в голову, то есть судить надо их предводительницу – 103-ю, муравьиную королеву.

В кабине для подсудимых удивились, что генеральный адвокат знает о существовании 103-й и о том, какую роль она сыграла при защите пирамиды.

Председатель объявил, что довольно говорить загадками и лучше бы прекратить это прямо сейчас.

– Кажется, я догадываюсь: эта 103-я королева прекрасно говорит на нашем языке! – воскликнул генеральный адвокат, потрясая толстой перевязанной книгой.

То был второй том «Энциклопедии Относительного и Абсолютного Знания».

– «Энциклопедия»! – задыхаясь, проговорил Артюр.

– Ну да, господин председатель, на страницах для заметок в конце этой самой энциклопедии имеются дневниковые записи, их изо дня в день вел Артюр Рамирес. Дневник был обнаружен во время повторного обыска, производившегося по требованию следственного судьи. Тут изложена вся история обитателей пирамиды и, среди прочего, рассказывается о чересчур смышленом муравье – 103-м, много чего узнавшем о нашем мире и культуре. Так вот он может разговаривать свободно – ему не нужно разжевывать каждое слово.

Максимилиан, сидя в сторонке, весь кипел от ярости. Он нашел столько сокровищ во время первого обыска, что не обратил внимания на книги в ящиках, в которых, как ему показалось, содержались одни лишь математические расчеты и химические формулы, предназначенные для наладки оборудования. Он забыл один из главных принципов, который вдалбливал в головы слушателям полицейской школы: объективно оценивать окружающую обстановку.

И вот теперь этот генеральный адвокат знает больше, чем он.

Председатель раскрыл книгу на странице, которую загнул адвокат, и, повышая голос, прочел:

– «Сегодня нам на выручку прибыл 103-й с несметным войском. Чтобы продлить себе жизнь и передать свои знания о мире людей, он обрел пол и превратился в королеву. И выглядит она неплохо, невзирая на все скитания, к тому же у нее на лбу сохранилась желтая отметина. Мы беседовали с нею с помощью машины – «Розеттского камня». 103-я и правда самая смышленая из муравьев. Она сумела убедить миллионы насекомых пойти за ней, чтобы встретиться с нами».

По залу разнесся шепот.

Председатель потер руки. С этими историями про говорящих муравьев он надеялся создать прецедент и даже войти в анналы юридического факультета как следственный судья, рассматривавший первое дело, в котором замешаны животные. Записывая что-то на листке бумаги, он уверенным голосом постановил:

– Приказываю доставить, как бишь ее…

– 103-ю, – подсказал генеральный адвокат.

– Ну конечно! Приказываю доставить 103-ю, муравьиную королеву. Полицейские, соблаговолите обеспечить ее привод в суд.

– Но как вы собираетесь его задержать? – спросил первый судья. – Муравья в лесу! Это все равно что искать иголку в стоге сена.

Поднялся Максимилиан.

– Позвольте мне заняться этим. Я тут кое-что придумал.