Бернар Вербер - Муравьи [litres]

Хозяева проводят их в свой стан, расположенный на расстоянии нескольких веток отсюда. Ничего подобного рыжие прежде не видели. Красные муравьи, которые занимаются ткачеством и шитьем, построили себе временное гнездо, сшив по краям три больших ореховых листка. Один служит полом, а два других – боковыми стенами.

Два рыжих муравья с интересом наблюдают, как группа ткачей строит «кровлю», торопясь закончить работу до наступления ночи. Они выбирают листик ореха, подходящий для потолка. Чтобы сшить его с тремя другими листочками, они образуют живую лестницу – по ней поднимаются десять рабочих, которые затем взбираются друг на дружку, пытаясь построить горку так, чтобы ее вершина оказалась вровень с листиком-потолком.

Но горка то и дело разваливается. Очень высоко!

Тогда красные меняют тактику. Группа рабочих вскарабкивается на листик-потолок и образует цепочку, которая хватается за край листика и повисает. Опускаясь все ниже, цепочка пытается соединиться с живой лестницей, которая находится внизу. Нет, не достать. Тогда к нижнему концу цепочки прилипает целая гроздь красных.

Почти готово – черешок листка прогнулся. Осталась какая-нибудь пара сантиметров с правой стороны. Муравьи в цепочке раскачиваются подобно маятнику, чтобы сократить промежуток. С каждым раскачиванием цепочка растягивается так, что того и гляди разорвется, но все же выдерживает. Наконец челюсти акробатов сверху и снизу сцепляются – чпок!

Следующий маневр: цепочка стягивается. Рабочие в середине очень осторожно расцепляются, взбираются на плечи товарищей – и все начинают дружно тянуть, стараясь соединить оба листка. Листик-потолок мало-помалу опускается на конструкцию, отбрасывая тень на пол.

Тем не менее, даже если у коробки есть крышка, эту самую крышку надо еще прочно закрепить. Старый красный муравей бросается в домик и выносит оттуда здоровенную личинку. Это настоящий ткацкий инструмент.

Края листьев располагают параллельно, сводят вместе и удерживают в таком положении. Затем доставляют личинку. Бедняга занималась тем, что строила себе кокон, чтобы мирно пережить в нем линьку, но ей не позволили. Рабочий хватается за кончик нити, торчащий из этого клубка, и начинает ее разматывать. Смочив нить слюной, он приклеивает ее конец к одному листку, затем перетаскивает кокон к соседнему.

Личинка, чувствуя, что ее грабят, вырабатывает запасную нить взамен той, что у нее отмотали. Чем усерднее ее оголяют, тем ей холоднее и тем быстрее она выделяет новую нить. А рабочим только того и надо. Они передают друг другу – из челюстей в челюсти – этот живой челнок, не заботясь о том, сколько нити отматывают. Когда личинка умирает от полного истощения, они берут другую. Таким образом, на постройку одного гнезда они жертвуют дюжину детенышей.

Муравьи уже заканчивают наводить вторую закраину листика-потолка – теперь их пристанище напоминает зеленую коробку с белыми краями. Воин номер 103 683, который разгуливает здесь как у себя дома, замечает черных муравьев среди скопища красных. Не в силах удержаться, он спрашивает у них:

«Это что, наемники?»

«Нет, рабы» .

Между тем, насколько известно, красные никогда не числились среди сторонников рабства… Согласившись объяснить ему что к чему, один из них рассказывает, что недавно красные встретились с полчищем муравьев-рабовладельцев, двигавшихся на запад, и выменяли у них яйца, обменяв на переносное плетеное гнездо.

Рыжий солдат, не желая так быстро расставаться с собеседником, спрашивает, а могла ли эта встреча перерасти в стычку. Красный отвечает – нет, поскольку те жуткие муравьи не отличались агрессивностью: рабов у них было с лихвой, к тому же они боялись смертоносного жала красных.

Черные муравьи, вылупившиеся из полученных в результате обмена яиц, переняли опознавательные феромоны своих хозяев и стали почитать их как собственных родителей. Да и откуда им было знать, что по своему генотипу они завоеватели, а не рабы? Ведь о мире они могли судить лишь по рассказам красных.

«А вы не боитесь, что они взбунтуются?»

Да, они пытались протестовать. Но красные обычно пресекали беспорядки в самом их зачатке, уничтожая отдельных строптивцев. А поскольку черные не знали, что они из чужого гнезда и принадлежат к другому виду, у них не было особых причин бунтовать…

На орешник опускается холодная ночь. Двум разведчикам выделяют угол, где им предстоит переночевать, погрузившись в короткую спячку.

Шли-пу-Кан мало-помалу разрастается. Первым делом был заложен Запретный город. Но построили его не внутри пня, а в странной штуковине, вросшей в землю. На самом деле это была трехлитровая ржавая консервная банка из-под компота, которую выбросили из ближайшего детского приюта.

Обосновавшись в своем новом дворце, Шли-пу-ни в исступлении откладывает яйца, в то время как ее пичкают глюкозой, жирами и витаминами.

Прямо под Запретным городом первопоселенцы построили ясли, утеплив их перегноем. Это оказалось довольно практично, поскольку еще предстояло соорудить из веток купол с солярием, и только после этого можно было бы считать строительство полностью завершенным.

Шли-пу-ни желает иметь в своем городе все, что поможет ему процветать, – грибницы, бурдючные хранилища, стада тлей, крепления из плюща, камеры для сбраживания медвяной росы, камеру для производства злаковой муки, помещения для наемников, для разведчиков, зал органической химии и тому подобное.

Кругом все кипит. Молодая королева сумела передать всем свою страсть и внушить надежду. Ей не хотелось, чтобы Шли-пу-Кан походил на другие федеративные города. Ей угодно, чтобы он стал передовым постом, вершиной муравьиной цивилизации. И в этом смысле идей у нее хоть отбавляй.

К примеру, поблизости от 12-го нижнего яруса был обнаружен подземный ручей. По ее мнению, вода – неизведанная стихия. И необходимо найти средство, чтобы ее покорить.

На первых порах одной команде поручили изучить насекомых, живущих в пресной воде: жуков-плавунцов, веслоногих рачков и водяных блох… Годятся ли они в пищу? Можно ли будет когда-нибудь выращивать их в искусственных лужах?

Свое первое знаменитое обращение она посвятила тлям:

«Впереди нас ждет время военных смут. Оружие постоянно совершенствуется. И мы не станем плестись в хвосте за остальными. Быть может, скоро будет трудно охотиться во Внешнем мире. Нам следует готовиться к худшему. Город наш должен разрастаться вглубь. Первым делом нам надлежит заняться разведением тлей, а потом подумать о других способах добычи столь необходимой для поддержания жизни глюкозы. Поголовья тлей надо будет разместить на самых нижних ярусах…»