Бернар Вербер - День Муравья [litres]

Корабли готовы к отплытию. Члены Свободной коммуны Корнигеры провожают муравьев до самой воды и помогают столкнуть корабли в воду. Усики у всех торчат вверх – идет обмен феромонами ободрения. Никто не знает, что труднее: создавать свободное сообщество на пустынном острове или уничтожать чудищ за краем света. Все желают друг другу упорства. Что бы ни случалось, нельзя отказываться от намеченной цели.

Корабли все дальше от берега. Участники похода, держась за листья незабудок, следят, как уменьшаются глиняные статуи, вылепленные почитателями богов. Флотилия плывет, держа строй.

Легкие кораблики, подгоняемые гребцами-плавунцами, быстро двигаются по речным водам. Сверху плывущий караван охраняют от птиц жуки-носороги.

Армия муравьев идет вперед, только вперед.

Феромоны разносят в теплом воздухе боевую песнь.

Из воды время от времени показывается спинной плавник плотвы, форели или рыбы-кошки. Но и за водяными чудищами следят жуки-носороги. Если какое-нибудь из них угрожает кораблю, они без колебаний вонзают ему свой рог между чешуйками.

Мухи-разведчицы возвращаются страшно усталые и пикируют прямо на корабли, как будто это авианосцы. Мухи обследовали другой берег: да, там и есть край света, но через него перекинули каменный мост, по которому можно пройти дальше. Вот это удача!

Номер 103 радуется: им не придется рыть туннель.

Где этот мост?

Немного севернее, вверх по течению.

Участники похода волнуются: край света и впрямь совсем рядом!

Флотилия добирается до берега почти без потерь. Только один корабль попал в пасть тритона. Ничего не поделаешь, неизбежный риск дальних странствий.

Все разбираются по легионам и видам насекомых. Вперед!

Мухи не обманули!

Как взволнованны все, кто еще никогда не переходил за край света! Но вот он перед ними – эта овеянная тайнами и легендами черная полоса. По ней туда и обратно с неимоверной скоростью носятся в клубах пыли неведомые громадины, испуская дым и острый неприятный запах. От них все вокруг сотрясается с неимоверной силой. В этом другом мире все противоестественно.

Номер 103 понимает, что мелькающие громадины – это хранители мира Пальцев. Еще он думает, что это тоже Пальцы, какая-то их разновидность.

Ну, что? Нападаем? – спрашивает один из солдат-термитов.

Нет, не на этих и не здесь.

Воин номер 103 решает, что черная полоса наделяет Пальцев необыкновенной силой. С ними лучше сражаться на более безопасной территории. По другую сторону края света, то есть за мостом, будет легче победить Пальцев.

В каждом войске есть отчаянные головы, настоящие храбрецы. Один термит хочет проверить слова прославленного воина. Он выбегает на черную полосу и вмиг превращается в плоский листок. Но таковы насекомые. Их убеждает только собственный опыт.

После гибели термита участники похода следуют за номером 103 на мост и неспешными шажками приближаются к неведомому миру, где пасутся стада Пальцев.

Женщина с винтовкой, наполовину высунувшаяся из люка в полу чердака, держала гостей под прицелом. Она стояла на стремянке и поднялась еще на несколько ступенек, чтобы удобнее было целиться. Жак Мельес, увидев ее лицо, мучительно рылся в лабиринтах памяти, пытаясь понять, почему оно ему знакомо. У Летиции Уэллс имя этой женщины, казалось, готово было сорваться с языка, но она все никак не могла его произнести.

– Бросьте револьвер, месье!

Мельес кинул револьвер себе под ноги.

– Сядьте на эти стулья.

Этот голос, эти интонации…

– Мы не грабители, – заговорила Летиция. – Мой коллега даже…

Комиссар не дал ей договорить:

– …здешний, я живу по соседству.

– И что из этого? – спросила она, старательно привязывая их к стульям электрическим проводом. И прибавила: – Так нам с вами будет удобнее разговаривать.

«Кто же все-таки она такая?»

– Что вам понадобилось у меня в доме, комиссар Мельес, и вам, Летиция Уэллс, журналистка из редакции «Воскресные известия»? Зачем вы у меня в доме в двенадцать часов ночи? Я-то считала, что вы друг друга ненавидите. Она вас оскорбляла публично в своих статьях, а вы ее запрятали в тюрьму. Но, как видно, рыбак рыбака видит издалека!

– Дело в том, что…

Однако Летиции и на этот раз не удалось закончить фразу.

– Я поняла, чем обязана вашему приятному визиту. Не знаю уж, каким образом, но вы выследили моих муравьев.

Послышался голос с нижнего этажа:

– Что случилось, дорогая? С кем это ты беседуешь на чердаке?

– С людьми, которых не хотела бы у себя видеть.

Еще одна голова, а потом и туловище появились из люка.

«А вот его я не знаю».

Из люка вылез старик с большой белой бородой в серой в красную клетку рубашке. Он очень был похож на Деда Мороза, но очень старого и слабого.

– Познакомься, это господин Мельес и мадемуазель Уэллс. Они до дома проводили наших маленьких друзей. Каким образом? Сейчас они нам все расскажут.

Похоже, что Дед Мороз очень заволновался.

– Знаешь, они очень известные люди. Он как полицейский, она как журналистка. Ты их не убивай, не надо. И потом, мы все равно не будем продолжать.

Женщина очень сухо спросила:

– Ты хочешь, чтобы мы отказались, Артур? Хочешь, чтобы все бросили?

– Да, – ответил Артур.

Она проговорила чуть ли не умоляюще:

– Но если откажемся мы, кто продолжит наше дело? Нет больше никого, никого…

Старик с белой бородой пощелкал пальцами.

– Если нас обнаружили они, обнаружат и другие. И потом, убивать, снова и снова… Понимаешь, мы никогда не покончим с этим делом. Уберешь одного, появится десять. Я устал от насилия.

«Деда Мороза я точно никогда не видела. А вот ее… ее…» – В голове у Летиции крутилась догадка, которую ей очень хотелось поймать, и она не следила за разговором, хотя прямо сейчас решался вопрос их жизни и смерти.

Артур вытер со лба пот рукой в старческих коричневых пятнышках. Разговор очень утомил его. Он поискал глазами, на что можно было бы опереться, не нашел и опустился на пол. Он потерял сознание.

Женщина молча посмотрела на молодых людей, потом отвязала их. Они невольно стали растирать запястья и щиколотки.

– Вы поможете мне отнести его в постель? – спросила женщина.

– Что с ним? – удивилась Летиция.

– Болеет. В последнее время обмороки все чаще. Мой муж болен, очень болен. Ему недолго осталось жить. Именно потому, что недолго осталось, он все это и затеял.