Александра Завалина - АЛЬТЕРнативная жизнь [litres]

– Я в самом деле считаю, что он околдован, – тихо признался Летос. – Глазастые… они коварные и жестокие. Они заставляют нас сражаться со своими же, гипнотизируя их.

– Может быть, – пробормотала Дия, глядя на струящиеся по стеклу ручейки дождя. – А может, вы оба околдованы и ругаетесь из-за какой-то пустоты.

Летос замолчал и уставился в стакан с мороженым. Дия поняла лишь несколько вещей. Летос на стороне наемников, которые охраняют докторов, которые, в свою очередь, изучают Джунгли и пытаются найти лекарство. Мартин на стороне коренных жителей Джунглей, которые противостоят контрабандистам-докторам, которые – подумать только! – перепродают альтеров. У этих двух идиотов разная правда, так неужели не может быть, чтобы они оба запутались?

– Летос, не пойми неправильно, – сказала Дия. – Я хочу вытащить Марта из тюрьмы, потому что точно знаю, что он невиновен. Вы оба, хоть и ведете себя по-дурацки, очень дороги мне, и я хочу, чтобы у нас все было как раньше. Я хочу ходить с вами в школу, веселиться, сидеть у костра под звездами и слушать музыку волн.

– Да, – только и сказал Летос, а голос его дрогнул.

Она была благодарна ему, что он полетел вместе с ней. Надежное плечо Летоса всегда рядом, и стоит ей оступиться, он подхватит. Рядом с ним не страшно.

Летос достал из сумки листок бумаги, ручку и принялся что-то выводить, продолжая есть мороженое. Он все время тер переносицу, пока писал, и Дия полюбопытствовала:

– Что делаешь? Домашку?

– Нет, – отозвался Летос. – Придумываю, что мы будем говорить в оправдание Мартина. Быть может, нам удастся провести суд и выиграть, и тогда… А ты разве не будешь писать?

– Нет, просто выскажу все, что думаю.

– Ладно, тактика не твоя сильная сторона, – согласился Летос, а Дия, перегнувшись через стол, пихнула его в плечо:

– Повтори, что сказал!

Он увернулся от ее руки, а она звонко рассмеялась, из-за чего все посетители кафе, хмурые и недовольные, уставились на нее со всех углов. Дия только откинула с плеч косички и улыбнулась, извиняясь за шум. Она поймала взгляд Летоса, и тот, состроив рожицу, покачал головой.

– Знаешь, на нашей стороне правда, – заметила Дия, когда все отвернулись от них. – Март точно невиновен. И раз уж мы прилетели в Мегаполис, мы докажем это, я точно знаю!

На стол легла тень. Дия повернула голову и увидела парня. Он подошел к их столику и загородил свет, настолько был высокий и широкий в плечах. Фигурой он напоминал Летоса, да и волосы у него тоже кудрявились, только гораздо сильнее, скручиваясь в мелкие кудряшки.

– Я присоединюсь к вам? – спросил гигант, и Дия увидела серебряное кольцо в правом ухе.

– Не думаю, – ответил Летос прежде, чем Дия успела открыть рот. – Тут полно свободных мест, оставьте нас с девушкой наедине, пожалуйста.

Парень свысока глянул на него, а ведь Летос попросил мило и вежливо, без капли злобы или раздражения. Дия разглядела цвет глаз незнакомца: ярко-карие, с огненными точками. Она любила смотреть людям в глаза и различать оттенки, выделять необычные точки и ободки, а у этого парня такие карие глаза, как будто он нагнал яркости в фотошопе.

За окном сверкнула молния, и почти сразу громыхнуло. Дия вздрогнула, а незнакомец подождал, пока шум непогоды утихнет, и сказал, точно констатируя факт:

– Вы говорили о Мартине Аурийском. Вы его друзья из Океанска.

Что? Откуда он узнал? Подслушал? Но ведь они не называли фамилий!

– Ты, видимо, тоже его знаешь, – заметил Летос, но от Дии не укрылось, что он удивлен не меньше ее.

– Да, – кивнул парень. – Но едва ли Мартин упоминал обо мне. Вы говорили, у него проблемы? Он здесь, в Королевской тюрьме, не так ли?

Дия окинула его более внимательным взглядом. Да кто он такой? Одет обычно: коричневые брюки и ярко-красная рубашка навыпуск с закатанными по локоть рукавами. Только его взгляд, достоинство, с которым он держался, и размеренная, неторопливая речь выдавали в нем важную фигуру.

– Прости, но, может, тебе для начала представиться? – спросила она, и парень перевел взгляд с Летоса на нее.

Высокомерная атмосфера смягчилась, он улыбнулся, и эта улыбка будто разгладила его загорелое лицо.

– Я друг Мартина, Меморис Леонийский. Думаю, я могу вам помочь. Просто расскажите, что случилось.

Нет, это ошибка, это чья-то злая шутка, это просто сон. Я сидел на железной койке, смотрел в пол и сжимал в замок трясущиеся руки. Ноги тоже тряслись, точь-в-точь как в тот раз, когда мы сбежали от Зеленой Обезьяны. Ну-ка, Мартин! Соберись, трус! Возьми себя в руки, сопля!

Не помогло. Я сцепил зубы, кулаки, вдавил ноги в пол и весь сжался в тугой комок, но и это не помогло. Подбородок задрожал, в глазах помутнело, и горячие слезы покатились по щекам.

Невыносимо. Я ошибся, друзья бросили меня, а на родителей я даже смотреть недостоин, чего уж говорить о короле. А самое главное, я буду полгода гнить в этой камере за то, чего не делал!

Я грохнул кулаком о кровать и не почувствовал боли. Другая боль, та, что распускалась внутри ядовитым цветком, терзала меня и колола шипами.

Все рухнуло. Я попался, я в тюрьме. Моя карьера оборвалась, так и не начавшись, король Риллус считает меня опасным для общества нарушителем, а мои родители опозорены. Да уж, о таком сыне они вряд ли мечтали! Такой жалкий, сопливый и слабый дурак никому не нужен!

Тсс, Мартин, хватит. Возьми себя в руки. Возьми себя в руки и не реви, как девчонка. Хватит себя жалеть.

Но слезы продолжали капать с подбородка и с тихим плеском ударяться о пол…

Соберись, Мартин! Я шлепнул себя по щекам – да так рьяно, что в глазах потемнело. Соберись! У тебя еще есть шанс! Я вытер лицо рукавом и встал. Зашагал по камере. Ходьба успокаивала, и я стал собирать мысли по кусочкам, как пазл. Ладно, тебя поймали. Ладно, у тебя нашли шил-сок, а король считает тебя сумасшедшим и опасным. Подумаешь. На твоей стороне еще остается самое главное: правда! А раз так, ты сможешь показать ее королю!

Тюрьма – это всего лишь очередная неудача, ведущая к победе. Сейчас наступило лучшее время. Теперь мне не надо сдерживаться, тратить силы на школу, домашку, альтеробой и прочую ерунду. Я забыл одну простую вещь: быть лучшим во всем невозможно. Хочешь попробовать победу на вкус, сфокусируйся на чем-то одном.

Да, а теперь мне нужно выбраться отсюда. На родителей рассчитывать нельзя, значит, придется сбегать. Я не могу прозябать полгода в этом убогом месте! Я могу использовать каан, чтобы выбраться из камеры, быть может, даже могу расплавить золотой браслет и перекинуться, но дальше… это же тюрьма. Тут всюду опытная охрана и пушки, стреляющие золотыми сетями.

Нет. Попытка – не пытка. Я уже преступник, так какая разница, сколько раз меня поймают? Я подошел к двери и взялся за прутья. Ладони обдало могильным холодом.