Инесса Иванова - Бездна, полная звёзд

— Простите, но что же он делал?

— Отрабатывал серию ударов.

— Надеюсь, не на Вас? — доктор подозрительно вскинул бровь.

— Разумеется, нет, — выпалил я слишком поспешно. — Нет ли у вас льда?

Некоторое время он изучающе меня рассматривал.

— Я дам вам охлаждающую мазь, она творит чудеса. Говорят, даже следов не оставляет. И пусть ваш сосед зайдёт ко мне после обеда, — доктор продолжал буравить меня укоризненным взглядом.

— О, это то, что нужно. Спасибо!

— И прекращайте тренировки. В условиях повышенного давления и сухого воздуха это может привести к травмам мышц или даже к инфаркту. В противном случае, я рапортую о нарушении режима командиру.

— Хорошо, я понял.

Я с нетерпением ждал, пока мне дадут чудо-средство, чтобы наконец уйти от этого пытливого взгляда, но доктор мешкал, словно желал сказать что-то ещё. Наконец, он повернулся к шкафчику, не торопясь достал оттуда тюбик, и отдал его мне. Тот был небольшого размера, и полупустым в придачу.

— Учтите, этого хватит на три применения. Смажьте, смойте через пять минут под краном. Будет очень неприятно, но результат того стоит.

— Спасибо ещё раз!

— Не забудьте передать гражданину Ларссону, чтобы он зашёл ко мне.

Я кивнул и собирался уйти. На пороге меня остановил насмешливый голос:

— Следующую порцию получите только тогда, когда я увижу вашего соседа в добром здравии.

Я повернулся и выдержал ледяной взгляд:

— Безусловно. Что-то ещё?

— Одно: чтобы сохранить душевное и телесное здоровье на Оке, учитесь находить компромисс в диалоге.

Я слегка наклонил голову в знак благодарности.

Сейчас я желал только одного: чтобы с Марком всё было в порядке!

***

Если бы я не знал, что субмарина плывёт на глубине нескольких тысяч километров, то никогда не догадался бы, что вот так, незаметно для пассажиров, можно путешествовать на огромные расстояния по океану. Никакой тряски и вибрации не было.

Я медленно шёл обратно, что-то меня в намёках этого доктора смущало, хотя я пока не понимал что. Создавалось впечатление, будто все вокруг что-то знают об Оке, позорную тайну или жирный минус, один я бреду на Пустошь с невидимой повязкой на глазах. Сдавалось мне, что работа на Оке не так проста, как рисовала Ева.

И ведь доктор не сказал мне ничего обидного, даже драку замял и не стал поднимать шум. К тому же, мне досталась волшебная мазь от ушибов!

Марк уже начал терять терпение из-за того, что меня долго не было.

— Где ты болтаешься? Час целый бродил!

— Я у доктора. Вот, мазь тебе взял, говорят, помогает.

— Всё ему разболтал?

— Нет! Но кое о чём он догадался. Велел тебе прийти после обеда. Держи чудо-мазь! – протянул я ему тюбик.

— Быстрее давай! Синяка мне ещё не доставало! — его левая скула отекла, кожа побагровела.

Мазь и вправду оказалась волшебной: отёк почти исчез, кожа побледнела, ссадина почти зажила.

— Чёрт, жжёт! Как будто пол-лица отморозил, не чувствую.

— Слушай, извини, я вспылил немного. Как ты теперь? — спросил я, пока Марк рассматривал свою физиономию в зеркале.

— Немного? Откуда только ты такой взялся, а?

— Издалека.

— Ага, заметно. Девчонка болтала, что ты никогда не покидал Аталью. Не похож ты на лощёных неженок столицы! – Марк аккуратно ощупал лицо. Если не знать, что у его синяк, можно и ничего не заметить.

— Какое-то время я в коме был, теперь многого не помню.

— Стукнутый, значит. Повезло мне в этот раз! - Марк закончил заниматься лицом и вытер лицо освежающей салфеткой. Повернувшись ко мне, спросил:

— Ну, как я?

— Я бы и не подумал, что у тебя здесь был синяк. И не скажешь, что участвовал в потасовке!

— Где? Слово-то какое, мудрёное. Да, парень, ты странный!

— Я, по-моему уже извинился пере тобой!

Марк пристально изучал моё лицо, будто видел впервые. Уверен, что только сейчас он признал во мне если не равного, то хотя бы человека, заслуживающего внимания. Его голубые глаза перестали походить на колкие льдинки.

— Ладно, принимай и мои извинения. Смотрю – ты не доносчик! Если нужна моя помощь - обращайся!

— С радостью, спасибо. Очень нужна.

— Только не проси вещать с утра до вечера. Долгие разговоры меня утомляют.

— Постараюсь. Если забуду - просто скажи.

— Давай, умник! Полдник скоро.

И я решился:

— Доктор намекнул, что на Оке мне придётся нелегко. А Ева утверждает, что назначение - честь и высшая награда. Так чего мне ожидать?

—Жди трудностей. На Поверхности сложно, поэтому все толкутся на дне Океана. В условиях изоляции некоторые готовы глотки перегрызть. Все, как ты, на нервяках.

— Какой ты можешь дать мне совет? Самый главный, на твой взгляд?

— Смотри в оба, меньше болтай о себе. Сколько времени ты планируешь там работать?

— Не знаю ещё, — пожал я плечами.

— Я слышал от знающих, что там безопасно. Только вот что я скажу тебе: Пустошь меняет людей.

— Как это, меняет?

— Что услыхал, то значит. Словом, это честь и бла-бла-бла, вот только Око уродует людей, верняк говорю. Надейся на себя и выносливость. Сдаётся, не сдюжишь! Всё, хватит. Лицо жжет немного, посоплю до обеда.

Марк с зевком отвернулся к стене. Не знаю, спал ли он, а у меня надолго пропали аппетит и сон.

День прошёл напряжённо, но более никаких стычек с Марком у меня не было.

Ночью, перед самым рассветом мне снилось очередное пророчество: ледяная безветренная пустыня, из глубины кто-то безмолвно выкрикивал моё имя. Которое из имён?

***

Противно выла сирена, словно банши, предрекающая беду. В тесный коридор высыпал народ с заспанными лицами, отчего тот напоминал консервную банку с плотно и аккуратно утрамбованными шпротами. В воздухе пахло озоном и страхом. Красные отсветы аварийных ламп оставляли на лицах кровавый отпечаток беды.

— Что случилось? – спросил я у Марка, на ходу застёгивая непослушными пальцами униформу. На часах было без четверти пять, раннее утро.

— Тревога. Надеюсь, проблема не в нашем отсеке.

— Почему? - скорее автоматически, чем осознанно поинтересовался я.

— Если в одном отсеке происходит авария, он задраивается, и люди своими силами ликвидируют последствия. Никакие мольбы не отворят соседние люки.

— И часто случаются подобные аварии?

— Нет. Но от этого никому легче не станет.

Одетый наспех, я взял самые необходимые вещи, на что Марк с усмешкой и жалостью хмыкнул:

— Если с банкой что-то произойдёт, никто нас не спасёт. Это тебе не Эллион!

Стоя в коридоре, мы узнали, что в отсеке управления, на штурманском посту случилось возгорание, и теперь вахта во главе с командиром пыталась его ликвидировать. Командование временно принял старший помощник, с просьбой не поддаваться панике он бодро протискивался в самую кучу и спокойным тоном раздавал поручения. Экипаж действовал слаженно и эффективно, но я тревожился не столько за себя, как за Еву. Она была такой растерянной, беспомощно смотрела по сторонам, прикусив нижнюю губу. Казалось, девушка вот-вот расплачется.