Инесса Иванова - Бездна, полная звёзд

— Инопланетян?

— Кто знает? Но явно не современников фараонов. Позже они решили сделать из пирамид гробницы, потому что эти постройки были столь удивительные и недоступные их пониманию, — прервался Най, чтобы сделать глоток из чашки.

— Какими же были древние боги?

— Мифология их описывает довольно точно.

— С крылами и пёсьими головами?

— Необязательно. Возможно, они умели летать, превращаться в животных и тому подобное. Пока это всё лишь теория…

— Не скучаете? – произнесла Ева и положила руки сзади мне на плечи. Увлекшись разговором, я не слышал, как она подошла. — Опять рассказываешь о Древнем мире, папа?

— Извини, Макс. Я иногда увлекаюсь, — Най посмотрел на дочь за моей спиной. В его глазах читалась безусловная любовь и гордость.

— Присоединяйтесь к нам в гостиной. Мама десерт подаёт. Макс такое точно не пробовал!

— Сейчас придём, — накрыл я ладонью кисть Евы.

— Не долго, прошу.

— Как там? — внезапно спросил меня тесть, дождавшись, пока дочь уйдёт.

— Где?

— На Оке. Еве предстоит осваивать незнакомые условия. Помоги ей!

— Обещаю!

— Хорошо, что ты долго жил на Поверхности. Вдвоем ехать в неизвестные дали - такого не пожелаешь никому!

В точку. Как едем мы.

— Вы надолго? – спросил Най то, что вертелось у меня в голове весь вечер.

— Да, думаю, очень даже.

— Спасибо, Макс! Когда Ева была подростком, она мечтала о карьере чиновника. Кэридин - культуролог периода Возрождения, рассеянная, мягкая. Дочь взяла немного от неё. Ева всегда собрана, и в детстве изображала из себя жутко-важную министерскую даму.

Не только в детстве!

— Обещаю, что буду всегда заботиться о Еве! – поспешил я заверить Ная.

— Спасибо!

Мы допили чай в молчании, глядя на зелёные мясистые растения.

— Где именно ты был, на Поверхности?

— Альфёльд, по большей части. На территории Венгрии.

—Венгрия осталась в далёком прошлом, теперь мы едины! – со снисходительной улыбкой поправил меня Най, будто перепутавшего основы первоклашку.

Я сконфужено улыбнулся. Хорошие родители и приятные, тактичные люди! Стыдно забирать у них дочь! К счастью, о колонии на Марсе они не слышали.

— Правда, что там, на Поверхности, наступил Ледниковый период?

— Да. Холод, снег и ясное небо ночью.

— Насчёт романтика я в тебе не ошибся! Уверен: дочь будет с тобой счастлива!

Я склонил голову в знак признательности. То ли ужин особенно удался, то ли я становлюсь сентиментальным, но мои глаза увлажнились. Помню прощание с отцом, мы так же были близки, как и Най с Евой. Он не понимал, что прощание навсегда, а я знал. Здесь, конечно, не ясно. Однако, гарантировать возвращение никто не сможет. В глубине души, я не верил в возможность вернуться и снова глотать теплый ароматный жасминовый чай в зеленом тропическом саду родителей.

— Понимаю, что вам нельзя говорить, где будете служить и как долго. Мы с Кэридин будем вас ждать. Всегда.

— Искренне надеюсь, что не напрасно.

***

Как не наслаждайся приятным вечером, ничто не длится вечно. Наступило мартовское утро 2255 года. Хмурое, низкое небо говорило о скором первом весеннем дожде. Настроение было мрачным, полным тоски и ощущения утраты. Запах озона навязчиво силен, до неприятия. Птичье чириканье усилилось, словно невидимые пернатые кричали о беде. Голова была тупой и тяжёлой. “Перепад давления”, — говорила в таких случаях моя мать. В данных условиях, под тысячами тонн воды, это было неуместно. За одну ночь морозная зима уступила место влажной ранней весне.

Мы тепло простились с родителями, Ева долго оборачивалась, энергично махая рукой и улыбалась сквозь слезы. Я молча протянул ей платок.

— Спасибо, не надо.

— Ты не обязана ехать со мной, я пойму, если решишь остаться, – сказал я и, стараясь не смотреть на неё, старательно укладывал наши вещи в авто.

— Обязана. Не ради тебя, это я так хочу. Просто, мне больно.

— Мы же вернемся когда-нибудь. Может, скоро наши услуги понадобятся Эллиону.

— Уже понадобились, сегодня едем в новую колонию.

— Думаешь, нас не пустят обратно?

— Не для этого отправляют так далеко. Я дольше твоего знаю и Дэниель, и нужды тайного Министерства.

— Хочешь, я спрошу у ней прямо? – посмотрел я в глаза Евы.

— Хочу, — с вызовом ответила она.

— Договорились!

Я улыбнулся, довольный созревшим планом. Глаза Евы сверкнули радостью. Не я один изменился.

***

Ровно в одиннадцать, в нулевом секторе я снова беседовал с Камиллом.

— Мне необходимо ещё раз встретиться с Дэниель.

— С какой целью? Так не принято, руководитель встречается по собственной инициативе, – он растягивал слова, как гармошку, словно бубнил заученный текст.

— Последний раз, пожалуйста. Я долго её не задержу.

— Я попробую, но ничего не обещаю. Надеюсь, вы это понимаете?

Я кивнул.

— Отлично, тогда идите домой и ждите. В случае положительного ответа за вами придут.

— Вы сообщите Дэниель о моей просьбе немедленно?

— Безусловно, — Камиль долго смотрел бесцветными глазами и, не торопясь поднялся со стула.

Я не двигался, игнорируя вопрос в его бесцветных очах.

— Я , пожалуй, подожду здесь. Вдруг, она захочет меня видеть прямо сейчас?

— Сомневаюсь, гражданин. Я уже вам объяснил наши правила. Вас проводят до лифта.

Камиль чинно удалился. Этакая фирменная марка: чтобы не случилось - не мельтеши.

На этот раз в холле меня ждал подтянутый немолодой человек, с надвинуто на лицо серой кепкой, он учтиво указал мне на лифт. Желал убедиться, что покину здание. Решили мягко выдворить, ясно.

Когда лифт приехал на первый этаж, я выпустил вперед потерявшего бдительность соглядатая, а сам визуализировал третий этаж. Лифт мгновенно помчал меня обратно. В холле было светло и тихо. Комната Камилла исчезла. Три двери безмолвно звали войти. За каждой из них может оказаться что угодно.

Я выбрал среднюю. Ну, Бог любит Троицу.

***

Внутри было тесно: мир сосредоточился за центральной поношенной деревянной дверью, обрамлённой лиловыми декоративными листьями. Проем в виде арки выполнен из такого же белого плохо подогнанного камня, справа на уровне роста крепился прямоугольный фонарь. Совсем рядом пели невидимые глазу птицы.

Я решительно постучал в дверь, эхо гулко отозвалось по ту сторону. Ответа не последовало.

Толкнуть хлипкую преграду не представляло труда. Я попал в сине-зеленый неоновый мир с шарообразными и бочкообразными, размером с подсолнухи, цветами между узкой тропинкой, которая вела к мягкой скамейке-качели. Лёгкий ветерок охлаждал лицо, разбавляя запах лаванды. Негромко стрекотали сверчки

Я уселся на мягкую скамейку. Дэниель придёт, я был в этом уверен.

— Зачем Вы здесь? Вещи бы лучше собирали, – через пару минут присела рядом та, которую я ждал.