Сара Маас - Дом Земли и Крови [litres]

Брайс раздула ноздри:

– Ну давай, придурок, протруби в меня!

Она дернула головой, и даже Микаю не удалось помешать ее маневру. Затылок Брайс ударил его в нос. Архангел попятился. Брайс воспользовалась паузой, чтобы выскользнуть.

Но его рука держала крепко.

Микай толкнул ее на пол, разорвав футболку на спине.

Хант не мог даже крикнуть – крик застрял у него в горле. Вместо него на весь конференц-зал закричал Рунн, глядя, как Брайс покатилась по ковру.

Послышалось сердитое верещание Сиринкса и крик Лехабы.

– Прячьтесь! – бросила им Брайс.

Архангел остановился и теперь смотрел на распластанную Брайс. На ее татуированную спину, на черные чернила, в которых Даника растворила Рог Луны.

Брайс встала, словно ей было куда бежать и где прятаться от губернатора и его чудовищной силы. Она кинулась на середину библиотеки и дальше, по ступеням подиума.

Микай двигался со скоростью ветра. Схватив Брайс за лодыжку, он швырнул ее назад. Брайс ударилась об стол, и тот рухнул. Она закричала. Такого жуткого крика Хант еще не слышал.

– Он сейчас ее убьет, – выдохнул Рунн.

Брайс выбралась из-под обломков стола и поползла назад. Изо рта у нее текла кровь.

– Это ты убил Данику и ее стаю, – прошептала она, отбросив всякую учтивость.

– Я наслаждался каждой секундой бойни, – улыбнулся Микай.

Конференц-зал содрогнулся. А может, содрогнулся один Хант. Ему захотелось закрыть глаза. Зрелище было невыносимым: схватив Брайс за шею, архангел вновь швырнул ее, теперь уже на ступени и полки подиума.

– Где эти долбаные вспомогатели? – заорал Рунн, обращаясь к Флинну и Сабине.

Сабина молчала, ошеломленно уставившись в экран.

Брайс очень медленно ползла по ступеням подиума, цепляясь за перила. Ее легинсы были залиты кровью от раны в ноге. Там застрял осколок дерева, под которым проглядывала кость. Брайс дышала шумно, со всхлипыванием.

– Зачем? – спросила она.

Лехаба сумела доползти до металлической двери душевой и даже приоткрыть ее. То был молчаливый сигнал для Брайс: перебираться туда, где они обе смогут запереться до прибытия подмоги.

– Надеюсь, за время так называемого расследования ты узнала, что я являюсь инвестором корпорации Реднера? А о моем доступе ко всем экспериментам корпорации ты тоже знаешь?

Исайя громко выругался.

– Может, ты даже узнала, чем занималась Даника в корпорации Реднера?

Брайс продолжала ползти вверх, сознавая бесполезность своей затеи. Злить Микая молчанием было бы глупо, и потому она ответила:

– Даника подрабатывала охранницей.

– Значит, она преподнесла тебе это так? – усмехнулся Микай. – По приказу Реднера Даника выслеживала нужных ему людей. Тех, кто очень не хотел быть найденным. В их число входила группа офионских мятежников. Они экспериментировали с подобием синта – искали вещество, способное заменить природную магию и тем самым помочь мятежникам в осуществлении их вероломных планов. Порывшись в древней истории, эти умники узнали, что яд кристаллосов способен блокировать магию… нашу магию. Смышленые мятежники решили узнать причину, занялись исследованием белков, на которые действовал яд. Белки – основа магии. Шпионы Реднера это разнюхали и сообщили ему. Вот Данику и отправили выяснять, кто входит в группу и чем конкретно занимается.

Брайс глотала воздух ртом и по-прежнему медленно ползла вверх.

– Астерии запрещают любые попытки создать синтетическую магию. – Ее слова звучали в мертвой тишине конференц-зала. – Как Реднеру вообще удалось получить разрешение на подобные исследования?

Хант вздрогнул. Брайс тянула время. Микай, считая, что она все равно никуда не денется, охотно рассказывал:

– Реднер знал это не хуже нас. Он понимал: астерии мигом закроют исследования, а то и всю корпорацию. Но еще раньше это сделаю я. И потому разработки по синту подавались как поиски нового лекарственного средства. Реднер пригласил меня в число инвесторов. Самые ранние результаты были обнадеживающими. Люди исцелялись быстрее, чем с помощью медведьм или фэйской магии. Тогда эксперименты распространили на ваниров. И вот тут-то наступил, как говорят в вашей тусовочной среде, полный облом. Ваниры, которым вводили синт, теряли разум и становились неуправляемыми. Да и люди тоже, если доза оказывалась чрезмерной… Так вот. Даника, пользуясь своим служебным положением, скопировала записи испытаний. Подозреваю, она где-то их припрятала для тебя. Я прав?

Пылающий Солас! Брайс продолжала ползти вверх, отбрасывая и царапая ногтями древние бесценные книги.

– Как она узнала о твоих истинных замыслах?

– Даника всегда любила совать нос в чужие дела. И всегда хотела защищать слабых.

– От таких чудовищ, как ты, – пробормотала Брайс.

Она продолжала эту игру, добывая себе время.

Улыбка Микая стала зловещей.

– Даника не делала секрета из того, что следит за результатами испытаний синта, поскольку стремилась найти способ помочь своей слабой, беззащитной подруге-полукровке. То есть тебе, поскольку ты не унаследовала магическую силу. Она думала, что тем самым подарит тебе шанс выстоять в сражении с хищниками, которые правят нашим миром. А когда увидела ужасы, творимые под действием синта, озаботилась судьбой испытуемых и чем это грозит людям, если синт просочится во внешний мир. Однако служашие корпорации Реднера утверждали, что Даника проводила собственные исследования. Какие именно – никто не знал. Она выбирала время, когда лаборатории пустели.

Все результаты наверняка были записаны на флешке, обнаруженной Брайс. Хант молил богов, чтобы она спрятала флешку в надежном месте. Оставалось лишь гадать, какие еще чудовищные сенсации хранил металлический прямоугольник.

– Но Даника не продавала синт на патрульной лодке, – заявила Брайс.

– Нет, конечно. Я мог бы и сам похитить Рог, но я слишком заметная фигура. Мне понадобилась помощь того, кто имеет неограниченный доступ в Храм Луны. И когда Даника украла записи испытаний синта, я усмотрел в этом шанс отправить ее туда.

Брайс поднялась еще на ступеньку.

– Ты сам выплеснул синт на улицы города.

– Да. Я успел изучить характер Даники. У нее была неутолимая потребность совершать героические поступки. Когда синт появился на подпольном рынке, она сразу бросилась спасать всю низкопородную шваль от разрушительного действия нового зелья. Многих ей действительно удалось спасти, но не всех. И тогда я сказал ей, что видел ее на реке и что никто не поверит, будто «принцесса сборищ» стремится очистить улицы от наркотика. Ее руки оказались связанными. Я пообещал забыть о «досадном недоразумении», если она в нужное время окажет мне небольшую услугу.