Литтмегалина - Острые камни

– Да.

– Адрес Эйны есть в списке, – проверил Илия. – Может быть, мы всего в нескольких километрах езды от нашего убийцы.

– Я хочу переодеться. Я вся пропотела насквозь. Если эта Эйна все еще остается на месте спустя тридцать семь лет, то, думаю, риск того, что пара часов – и мы ее потеряем безвозвратно, минимален.

К четырем часам они добрались до мотеля, поели, воплотили в жизнь эротическую фантазию Илии о сексе в душе, еще раз поели и поехали по адресу Эйны, от жары едва ли не растекаясь лужами по сиденьям машины.

Если дом Эйны и знал лучшие деньки, то они миновали уже очень давно. Сейчас же, с мутными от грязи оконными стеклами и заваленной мусором лужайкой, он выполнял почетную роль бельма на глазу для жителей всей улицы. Давно заброшенный дом прабабушки Илии и тот выглядел более ухоженным. У Илии и Лизы даже возникли сомнения, что неуютное жилище еще обитаемо. Тем не менее на стук в дверь вполне себе живо выкатилась весьма неряшливая старушенция в платье явно с чужого плеча. Слишком старая, чтобы быть той, кого они ищут. На гостей она уставилась со смесью любопытства и некой базальной неприязни к человечеству в целом.

– Здравствуйте. Эйна здесь живет?

– Лет сто как нет.

Илии не надо было изображать разочарование. Оно и так буквально сочилось из каждой его поры. Вместе с потом.

– Мы ее друзья. Нам очень нужно ее найти.

– С каких пор у Эйны есть друзья? – хрюкнула старуха.

– Вы же ее мать?

– Уж свезло так свезло.

Такой ответ мало что прояснял, но Илия решил, что мать.

– Когда вы видели дочь в последний раз?

– Лет десять назад прошла мимо меня на улице. Даже не оглянулась. Всегда была такая. Сволочной характер. Слово ей твое не понравится – нарвешься. На отцовские похороны даже не приехала, коза…

– Как давно она съехала?

– Да после школы и съехала. Свалила в Торикин с каким-то парнем. Потом вернулась. Сейчас, может, опять куда умотала.

– После школы? То есть одиннадцатого класса?

– Нет. Восьмого.

– Она бросила школу? – поразился Илия.

Мать Эйны посмотрела на него с недоумением.

– А че ей была эта школа?

Они возвращались в машину практически уверенные, что Морен убила именно Эйна. Тем не менее шанс, что им удастся ее отыскать, висел на волоске.

– Последний адрес, – постучала по списку ногтем Лиза. – Если с ним облом, не знаю, что делать.

Из трехэтажки на Звездной, 11 доносился дикий младенческий ор. Илия и Лиза с прискорбием обнаружили, что ласкающие слух звуки исходят именно из нужной им квартиры. Понимая всю тщетность своих действий, они постучались. Спустя десять минут им таки удалось урвать пятисекундный интервал между приступами крика, и по приближающемуся реву они поняли, что их услышали.

Распахнув дверь, на них уставилась низенькая женщина с черными, тронутыми сединой волосами, свисающими мокрыми лохмами вдоль блестящего от пота лица. У нее на руках самозабвенно извивался предающийся истерике младенец, покрытый изумрудными пятнами зеленки и замотанный в пеленку.

– Вы – Аэрель?

Женщина что-то ответила. С тем же успехом она могла пошептать им, стоя возле несущегося на всех парах поезда.

– Что? – спросил Илия.

Губы женщины зашевелились снова.

– Что? – крикнул Илия.

– Да замолчи ты, наконец, чудовище! – прикрикнула женщина на младенца.

Младенец обиделся и усилил громкость, приобретая от натуги помидорно-красный цвет.

– Давайте я подержу его! – провопил Илия.

Женщина скептически выгнула бровь, но младенца отдала, видимо, решив: когда сделано уже все что можно, почему бы не попробовать постороннего парня в качестве крайней меры.

Илия размотал как минимум три слоя пеленки, открывая грудку и плечи ребенка, поднял его перед собой столбиком и сказал:

– Привет.

Младенец внезапно замолчал, расслабленно повиснув в руках Илии и ошалело глядя на него чуть косящими круглыми глазами.

– Надо же, успокоился, – пробормотала Аэрель.

– Ему было жарко. И, видимо, эти волдыри чешутся.

– Надеюсь, у вас была ветрянка, – женщина с явным облегчением потрясла усталыми руками. – Потому что если не была, то будет. Дочь вон лежит, стонет с температурой. Кручусь и с ней, и с внуком.

Илия вопросительно посмотрел на Лизу.

– У нас была ветрянка, – сказала Лиза.

Малыш повернул к ней голову. У него было уже два новых симпатичных объекта для изучения, что должно было занять его на некоторое время. Илия положил младенца на сгиб руки и спокойно продолжил разговор.

– Видите ли, мы пытается разыскать нашу тетю. Она когда-то училась с вами в одном классе. Может быть, вы знаете, где она проживает сейчас?

– Кто вам нужен?

– Эйна.

– Эйна? Да Эйна не нужна самой себе.

– Вы что-то слышали о ней? – встрепенулся Илия.

– Видела ее. В универсаме. Она покупала сигареты, клейкую ленту от мух и набор отверток. Обкорнала волосы, набрала вес. Стала похожа на мужика. Я ее едва узнала.

– Вы с ней разговаривали?

– Нет. Она казалась угрюмой. И не совсем трезвой. Надеюсь, не пошла по папашиным стопам.

– Как она была одета? – спросил Илия уже больше от отчаянья.

– Красный комбинезон с короткими рукавами.

– Ткань?

– Грубая такая, как парусина.

Очень странно для такой жары. Может, униформа? Это уже была ниточка.

– Опишите комбинезон подробнее. На нем были надписи, рисунки? – Илия подал завозившемуся младенцу палец, который тот сразу схватил и крепко сжал. Лиза наблюдала за ними примагниченным взглядом.

– Нет. Просто красный однотонный комбинезон. Довольно грязный, с жирными пятнами.

– Спасибо за помощь, – просиял Илия.

– Тебе тоже. Странно видеть мужчину, который сам предлагает успокоить младенца.

– У меня хорошо получается ладить с детьми.

Аэрель сдула со лба прядь волос и протянула руки, принимая ребенка:

– Иди к бабушке. Да ты мой сладкий. Когда не орешь.

Илия потянул Лизу за руку.

– Едем, едем, – поторопил он ее на улице.

– Куда едем-то? – спросила Лиза, пристегнув ремень безопасности.

– На автозаправочную станцию.

– Нам нужно заправиться?

– Да. И, если я правильно догадался, поискать там Эйну. Порасспрашиваем сотрудников.

В девять вечера повисли синие сумерки. Заправились они пять станций назад, но так и не нашли Эйну. И обнаружив, что очередная заправка уже закрыта на ночь, почти потеряли надежду. Назавтра, в понедельник, им предстояло выйти на работу, но даже если они еще и могли успеть, проведя полночи в пути, они не были готовы уехать. Лиза позвонила с телефона-автомата на дом Медведю и довольно откровенно поведала, что ее резко настигло интимное женское недомогание.

– Думаю, он теперь постесняется звонить мне домой с вопросами сильно ли болит и меньше ли чешется. Поехали в мотель?