Литтмегалина - Острые камни

– Тут неподалеку еще одна станция. Вдруг пока не закрыта. Давай проверим на всякий случай.

Они въехали на полутемную заправку, хозяева которой явно экономили на освещении.

– Сколько литров? – спросил мрачный низкий женский голос, когда Илия опустил окно.

– Нисколько, – сказал Илия. – Вы не могли бы нам помочь?

– Я могла бы заправить вам бак. Если такая помощь вас не устраивает, валите.

Илия вышел из машины. За ним выскользнула Лиза.

– Мы ищем Эйну.

Женщина молчала. На ней был тот самый красный рабочий комбинезон, который упоминала бабушка крикуна, делающий ее визуально шире и массивнее. Грубое, почти мужское лицо и короткие, небрежно подстриженные волосы, бывшие раньше просто светлыми, а сейчас еще и наполовину седые. Почти ничего общего с щуплой серьезной девушкой с фотографии. Но Илия узнал Эйну сразу.

– И мы ее нашли, – заключил Илия. – Полиция. Нам нужно задать вам несколько вопросов.

– Катитесь отсюда, – отчеканила Эйна, с шумом втыкая заправочный пистолет в гнездо автомата.

Она развернулась и спокойно пошла прочь от них.

– Мы хотели поговорить о Морен.

– Говорите о Морен друг с другом, – бросила Эйна, готовая шагнуть за дверь в здание автозаправки.

Илия подскочил и схватил ее за руку.

– Мы никуда не уедем, – сказал он яростно. – Ваше дальнейшее сопротивление мы будем рассматривать как противодействие лицам при исполнении.

Эйна посмотрела на пальцы Илии, которые сразу разжались под ее взглядом. Страха в ее лице не было – только свирепая решимость. На миг Илии показалось, что сейчас она атакует его, и он напрягся в ожидании удара.

– Мне нужно работать, – сказала Эйна неожиданно ровным голосом. – Еще могут приехать клиенты.

– Когда вы заканчиваете?

– В десять.

– Ничего. Мы второй день вас ищем. Еще час как-нибудь перетерпим.

Сидя в машине, они наблюдали, как подъехала одна машина, затем другая. На этом поток иссяк. Полностью стемнело, лишь светил тусклый желтый фонарь, да окна кафе при заправке. Эйна собрала бумажные стаканчики, крупный мусор, подмела территорию, проверила все оборудование. Двигалась она спокойно и размеренно, даже по-своему грациозно.

– Хладнокровная баба, – с долей восхищения заметила Лиза.

Илия согласно кивнул, хотя его не оставляло чувство неуверенности. Что-то не сходилось. Он вспоминал прямой смелый взгляд Эйны и у него возникали сомнения в ее виновности.

Без пяти десять Эйна заперла помещение заправки и кафе и широкими шагами потопала прочь все в том же красном комбинезоне. Казалось, она забыла напрочь об их существовании. Илия завел двигатель и тихо поехал, держась вровень с ней, марширующей по обочине. Эйна просто не обращала на них внимания. Она шла домой после долгого рабочего дня. Как обычно.

– Эйна, нам только нужно поговорить с вами. Мы не сделаем вам ничего плохого.

Она притормозила на секунду, чтобы окатить его ледяным презрением.

– Слушай, дылда, я с десятью такими, как ты, справлюсь.

Это звучало как некоторое преувеличение, но не как совсем пустая бравада.

– Я в любом случае не собираюсь с вами драться.

– Эйна, мы знаем, что вы убили Морен, – подала голос Лиза. – И что она была сестрой Лайлы. Что вы ревновали Лайлу к ней, чувствуя, что теряете подругу.

– Если вы сами со всем разобрались, чего вам от меня надо?

Илия выскочил из машины и пошел с Эйной рядом. Вокруг шумели деревья, едва видимые в темноте. Если бы не включенные фары автомобиля, здесь сослепу ногу бы можно было сломать. Но Эйна, видимо, без проблем проделывала этот путь каждый вечер.

– Эйна, спрошу вас не как полицейский. А просто как человек. Вы когда-нибудь сталкивались с тайной, которую не можете разгадать? – спросил он. – Которая не дает вам покоя. Которая будит вас с утра и не отстает по ночам. Как будто в вашем черепе заперли крысу.

– Что ты знаешь об этом, парень? – Эйна даже не взглянула в его сторону. – Я живу так всю жизнь.

– Я тоже проживу, если вы не поможете мне разобраться.

Что-то дрогнуло в лице Эйны. Как будто по бетонной стене пробежала трещина.

– Хорошо, – сказала она, – я поговорю с вами. Но к себе домой я вас вести не хочу – не в настроении для гостей. Вернемся в кафе при заправке.

Бросив машину на обочине, они в молчании проделали обратный путь. Эйна отперла дверь кафе, щелкнула выключателем, и на потолке, замигав, включились лампы, залив помещение резким светом. Эйна кивнула на столик у противоположной стены, застеленный красной скатертью, и прошла к холодильнику за стойкой.

– Держите. За мой счет.

Илия отвлекся на редкой изысканности картину с гранатом в желтой тарелке и едва успел поймать брошенные Эйной бутылки, по одной на каждую руку, прежде чем они грохнулись бы на черно-белый плиточный пол.

– Спасибо.

– Ничего так, ловкий, – прокомментировала Эйна, как будто он успешно прошел тест.

Илия и Лиза устроились за столом. Эйна прикурила сигарету, подцепила ногой стул, развернула и села на него верхом, лицом к спинке. Одна рука с сигаретой, другая сжимает бутылку с потекшей через край пивной пеной.

– Я не убивала Морен. Морен убила Лайла. И вы бы не добились от меня ни слова, если бы я не знала, что привлечь вы ее уже не сможете.

Илия отпил пиво. Оно было ледяное. Он редко пил, но сейчас это было то, что нужно.

– Как это произошло?

Эйна сделала глоток, прежде чем начать, и пиво закапало на ее комбинезон.

– Я дружила с Лайлой. В смысле, я дружила только с Лайлой. С первого класса и до восьмого. Думаю, изначально нас притянуло друг к другу то, что мы обе были отбросами. Дочь алкаша и незаконнорожденная дочь портнихи. Вот уж судьба свела. Все, что Лайла знала об отце, – он бросил ее мать еще до её рождения и уехал в Торикин с другой женщиной. Своей бедности – убогих одежды, обуви, всего – Лайла очень стыдилась. Каждый день говорила об этом. Но я действительно полюбила Лайлу. Считала ее лучшим человеком на свете. Она была мягкой по характеру, доброй. А я пошла в своего папашу, в любой момент взрывалась. Но если я бесилась, она только брала меня за руку, смотрела мне в глаза своим кротким взглядом, и я утихала.

Илия и Лиза слушали Эйну, не прерывая.

– В июне, перед тем учебным годом, когда все случилось, мать Лайлы сломала руку. Ей пришлось приостановить работу. Денег в семье совсем не стало. Выживали на гречке, пока кость не срослась.

В сентябре мы перешли в восьмой класс. А в середине сентября появилась Морен. Она переехала из Торикина. Ее отец был военным и на год был отправлен служить в отдаленную местность. Мать Морен сама была из здешних мест и решила не отправляться с мужем, а пожить этот год в Риндарине у своей матери (Морен как-то намекнула, что незадолго до этого у родителей произошла размолвка). По Морен сразу было видно, что она – высший класс. Вся такая воспитанная, ухоженная, высокая, говорила по-другому. У нее даже серьги были с настоящими изумрудами. Все это было для нас выше неба.