Сергей Григоров - Каждый выбирает [СИ]

— Вы бывали в Сумеречных Созвездиях?

На сей раз Шамон надолго задумался. Олмиру пришлось повторить:

— Я спрашиваю, посещали ли Вы Сумеречные Созвездия.

— Нет, не посещал. Я догадываюсь, почему Вы задали этот вопрос. Интересная мысль. Вы полагаете, что идя по этому пути можно добраться до того, кто… приказал убить Рагозу?

— Да. К числу его жертв я бы отнес и Антуана Смирнова. Приходят на ум и некоторые другие непонятные события. Скажем, появление отравленного торта в нашей школе… Если, конечно, это не Ваших рук дело или не очередная глупая шутка старика Шойского.

— Я, пожалуй, смогу высказать некоторые свои соображения по данному поводу. При условии, однако, если будет принято предложение, сделанное Вам при первой нашей встрече.

— Полностью подчиниться КЗЧ?

— Тогда я высоко поднял планку, чтобы было чем торговать. Достаточно формального согласия на сотрудничество. Мы оставим вам полную свободу действий. Вы будете только информировать нас о своих контактах с меритцами. В тех объемах, какие сочтете нужными. Единственное дополнительное условие — согласие учеников королевского лицея на снятие развернутых психограмм.

— Зачем это Комитету?

— Нам это не надо. Это нужно всему Содружеству, чтобы придать импульс исследованиям федерального Института психодинамики.

Олмир выдержал паузу и торжественно произнес:

— Во внешней политике мы будем точно следовать принципам Джорджа Второго.

— Жизнь идет вперед, Ваше Величество. Из колонизируемой планеты Ремита превратилась в удобный для проживания человека мир. Выросло ее население. Нынешнее политическое и экономическое значение Вашей общины в Содружестве несравнимо с существовавшим во времена Реформатора. Вы должны получить право иметь в Галактическом Совете полномочного представителя.

— Мы рассмотрим этот вопрос, когда получим из Содружества официальное уведомление о целесообразности изменения нашего внешнеполитического статуса. Но с нашей стороны никаких инициатив не будет. Ремитцы с раздражением воспринимают большинство указаний и рекомендаций Содружества, оценивая их как вмешательство в личную жизнь.

— Как я понимаю, Вы отказываетесь принять мое предложение?

— Да, отказываюсь. Никаких особых отношений с Комитетом Защиты Человечества у нас не будет по причине его несостоятельности. Вы допустили, чтобы какой-то неизвестный орудовал за вашей спиной — невозможно придумать примера большего непрофессионализма. Граф Ламарк сегодня по своим каналам пошлет соответствующее сообщение в штаб-квартиру Комитета.

Ламарк согласно закивал, давая понять, что воспринял указание короля. Шамон нервно завертелся в кресле.

— Боюсь, Вы совершаете фатальную ошибку, Ваше Величество. Людям свойственно следовать императиву «кто не с нами, тот против нас». Комитет может начать планомерную работу против Ремиты. А с системой бороться невозможно. Пусть, как Вы утверждаете, комитетчики ленивы и глупы. Но рано или поздно тысяча страдающих от безделья тупиц придумает, как обвести вокруг пальца любого мудреца.

— Может быть. Но мы будем придерживаться курса на полную независимость нашей внешней и внутренней политики. Ремита станет самостоятельным полюсом силы в Содружестве.

— Но рационально ли…

— Решение мною принято, Ваше Святейшество, и обсуждению не подлежит. Давайте займемся Вашей судьбой. Доказательств нарушения наших законов более чем достаточно для объявления Вас персоной нон грата. Так мы и сделаем. Но в знак уважения к Вам мы не будем посылать центральным органам Содружества обязательное в подобных случаях определение. Если они заинтересуются причинами выдворения Вас с Ремиты — пожалуйста, пусть узнают по своим каналам.

— Даже не знаю, как отблагодарить за невиданную милость.

— Не ехидничайте. И не нагнетайте обстановку. Все равно мы не сделаем из Вас, Ваше Святейшество, мученика. Так вот. Информировать всех и каждого нас никто не обязывал, но подданные королевства должны знать правду. Поэтому сегодня вечером канцлер — Краев согласно закивал — выступит по телевидению с подробной информацией по Вашему вопросу. А граф Ламарк даст своим подчиненным указание немедленно переправить Вас на крейсер Межзвездного Флота.

— Вместе с Анн-Мари Ло.

Олмир вспомнил свои переживания во время визита Юлианны с гувернанткой и согласился:

— Да, вместе с Анн-Мари Ло. А также вместе с Родом и Нилом. Мы отзываем их лицензию на право заниматься у нас прогностической деятельностью. Все, аудиенция завершена.

Олмир с канцлером задержались, чтобы позволить Ламарку увести Шамона.

— Их Святейшество признал свое поражение, — сказал Краев, благоговейно поедая глазами короля. — Вероятно, он до последнего момента не верил, что кто-то осмелился орудовать за его спиной. Открытия в родиниловской обители выбили его из колеи, но окончательно он сник после Вашего вопроса о Сумеречных Созвездиях. Разъясните, пожалуйста, смысл спрашиваемого.

— Я сам толком не понимаю, что имел в виду. Возникла случайная ассоциация — я и задал вопрос, пришедший в голову. Общение с людьми, подобными Шамону, сильно утомляет, и я начинаю плохо контролировать себя. Да, после официального объявления причин выдворения Шамона попросите Кутузова сделать большую программу на эту тему. Предоставьте ему необходимые служебные материалы. В ваших объективках на него говорится, что он истинный патриот Ремиты. После личного общения с ним я могу это подтвердить. Слава, я уверен, все сделает правильно.

— Будет исполнено, Ваше Величество.

Канцлер провожал Олмира до дверей личных королевских покоев. Там, увидев скучающего Вана, тактично поспешил откланяться.

— Привет, Седой. Ты что здесь делаешь?

— Жду тебя, чтобы поговорить.

— Заходи, поговорим. Что за проблемы?

— Ты был на выставке космической техники?

— Да, заглядывал.

— Я только что оттуда. Целый день там провел. В общем, я решил поступать на Высшие астронавигаторские курсы. Одобряешь?

— Нет.

— Почему? — удивился Ван. — Я понял, что на Ремите не найду для себя достойного увлечения. Парусный спорт и прочее не для меня. Только в космосе настоящие приключения и открытия.

— Да брось ты. Все действительно важное совершается на земле, среди людей.

— Ты ничего не понимаешь! Здесь — обыденность, а там…

— Ван, космос не для человека. Ты, поди, начитался всякой макулатуры…

Ван замотал головой, не соглашаясь с Олмиром. А у самого безостановочно вертелась в голове вычитанная когда-то фраза из бульварного боевика: «приземляешься, с трудом отлепляешь пальцы от штурвала, выныриваешь из амуниции, как моллюск из раковины, степенно спускаешься по трапу — и все девушки Солнечного берега твои». В Информатории ему попадались красочные описания «подвигов» космолетчиков, оттягивающихся в злачных местах после длительного пребывания в космическом пространстве. Астронавты традиционно пользовались всеобщим уважением и симпатией. Ван не понимал и не хотел признавать, что истинная причина его желания податься в курсанты связана с надеждой вызвать к своей персоне живой интерес женской половины жителей Ремиты.