Роуз Сноу - Осколки магии [litres]

– Здесь происходит что-то жуткое, – сказала я Лили, когда мы отправились на физкультуру. Мы шли по гравийной дорожке к хоккейной площадке, которая, к счастью, не пострадала от раскопок.

– Как ты думаешь, они действительно нашли здесь кости? – спросила я тогда, глядя на вскопанное футбольное поле.

– Без понятия. Но на территории школы я ни в коем случае не хочу быть похороненной. Достаточно плохо проводить здесь свои дни, но еще и ночи? – Она вздрогнула. – Честно говоря, выражение «пройти по трупам» приобретает совершенно иной смысл, не так ли?

Я молча кивнула, думая о сегодняшнем дне. Почему-то сегодня было чертовски много людей, которые, казалось, были готовы метафорически пройти по трупам, разглашая всевозможные секреты. Неуютно щурясь, я подняла глаза к небу, желая поговорить об этом с Блейком. Несколько раз я тщетно пыталась дозвониться до него, но потом вспомнила, что сегодня был день, который он проводит в Лондоне на занятиях по искусству. Видимо, у них был строгий запрет на мобильные телефоны, потому что он ни разу не перезвонил. Но, к счастью, мрачная атмосфера постепенно отступала, и, хотя над нашими головами все еще собирались черные грозовые тучи, темно-фиолетовый цвет уступил место грязному оттенку синего.

Освежающий ветер сдул в лицо Лили несколько прядей волос.

– Действительно странная погода.

– Согласна

Она расслабила плечи.

– Тебе просто не следовало заниматься сексом. – Несмотря на то что Грейсон уже был причастен ко всему этому, я ждала, пока останусь наедине с Лили, чтобы поделиться с ней этой информацией

Я замерла.

– Ты это серьезно?

– Конечно, нет. Всему этому есть разумное объяснение, может быть, кто-то что-то подмешал нам в воду. Или на самом деле это просто Луна в неблагоприятной фазе.

– Возможно, – сказала я, искренне надеясь, что так оно и есть.

Лили вздохнула.

– Может быть, все это не так уж плохо. Я имею в виду, что вся эта честность может освободить.

– Грейсон не выглядел абсолютно свободным.

– Да, потому что его тайна не была настоящей. Что, если я просто скажу Грейс, что украла ее кольцо, а потом извинюсь за это? Возможно, это будет хорошим шагом для меня, чтобы, наконец, справиться с моей клептоманией. Кроме того, она всегда так недоверчиво смотрит на меня. – Я резко останови– лась.

– Лили, ты не можешь этого сделать.

– Почему нет?

– Потому что это безумие. Неужели ты думаешь, что Грейс в таком случае просто оставит это дело?

– Не знаю, – пробормотала Лили, пожимая плечами.

– Ты хочешь, чтобы твой брат арестовал тебя за кражу?

Лили поморщилась.

– Конечно, нет.

– Вот. Тогда лучше оставь это при себе.

– Это не так много, но, по крайней мере, больше, чем было у нас прежде, – сказала Вайолет, жестом приглашая нас сесть в зону отдыха. Рукава ее пурпурного плаща, который она надела на лавандовое платье, развевались при каждом взмахе руки. Вайолет сегодня завязала свои седые волосы в свободный пучок, и я снова была поражена тем, как свежо и молодо она выглядела.

Мы с Лили устроились на сиденье. На овальном столе перед нами лежала развернутая газета с результатами последних скачек. Шариковой ручкой было нацарапано несколько имен лошадей, и внутренне я усмехнулась тому, что старушка так любит делать ставки на скачках.

– Это парадокс, – вздохнула Вайолет, которая, видимо, что-то искала. Наклонившись, она перебирала стопку старых книг, лежавших рядом на сиреневом лоскутном ковре. Плавучий дом мягко покачивался, и я вдыхала тонкий аромат лаванды, висевший в ком– нате.

– В чем именно парадокс? – поинтересовалась Лили.

– Что мне очень повезло в моих последних ставках на скачках. Именно с той лошадью, кличка которой – Неудача. Происходят действительно странные вещи.

– Разве ты не хотела нам что-то показать?

– Терпение. Ах вот оно. – Вайолет вытащила одинокий лист бумаги и села рядом с нами. – Ты помнишь мою подругу Аманду?

Лили покачала головой.

– Женщина со слишком большой головой и туфлями на высоком каблуке.

– Извини, я понятия не имею, о ком ты говоришь.

Вайолет сделала пренебрежительное движение рукой.

– Неважно. Она та, кто управляет этим хорошеньким антикварным магазинчиком в Блэк-Кросс, рядом с цветочным магазином. Я встречалась на днях с Амандой за чаем… Кстати о чае, не поставить ли мне чайник?

– Нет, спасибо, – быстро сказала я.

Лили оперлась локтями на стол.

– Ты прекрасно понимаешь, что держишь напряжение до последней секунды, бабушка. Это нарочно? – Вайолет поджала красные губы и бросила на внучку неодобрительный взгляд, после чего Лили сделала глубокий вдох. – Ты прекрасно понимаешь, что держишь напряжение до последней секунды, Вайолет.

– Уже лучше, – улыбнулась бабушка Лили и вытащила из кармана своего плаща маленькую шоколадку, которую она неторопливо распаковала и сунула себе в рот.

– Итак, на чем я остановилась? Я спросила Аманду за чаем, знает ли она какие-нибудь старые истории Корнуолла о проклятии. Сначала она отрицала, но потом кое-что рассказала об одном историке, живущем где-то совсем уединенно. Думаю, его зовут Эдмонд, Эдисон или Эдвард – что-то с «Э». В любом случае, лет двадцать назад он продал ей страницу старого дневника. По-видимому, у него были какие-то проблемы с деньгами, или, может быть, он просто хотел произвести впечатление на Аманду у нее всегда были поклонники. – Вайолет взглянула на нас. Нетерпение, должно быть, читалось в наших глазах, потому что она тут же расправила плечи и поспешила продолжить разговор: – Во всяком случае, тогда она не придавала этому листку бумаги особого значения. Только когда им заинтересовалась женщина из местных, а старый лист бумаги оказался намного выше рыночной стоимости, ей это показалось странным.

– Ты случайно не знаешь, как звали эту женщину?

Вайолет кивнула.

– Да, ее имя я действительно запомнила, потому что ее брат постоянно появляется в прессе. Джорджина Масгрейв.

Мое сердце на мгновение остановилось. Мать Блейка и Престона купила старую страницу дневника? Это не могло быть случайностью.

– А что было написано на странице? – нервно спросила я.

Вайолет улыбнулась.

– Аманда, к счастью, была настолько предусмотрительна, что сделала копию этого листка – это делает его более распространенным, а клиенты не особо любят это. Ну, раз человек не знает этого, то оно не причинит ему вреда, Аманда всегда говорила так. Она умная женщина, наверное, поэтому у нее такая большая голова.

Вайолет положила лист бумаги перед нами на стол и развернула его так, чтобы мы могли его прочитать. Это была копия пожелтевшей страницы. Большая часть была оторвана, а строки на документе едва читались. Во-первых, потому, что страница была блеклой, а во-вторых, потому, что у автора был ужасный почерк.