Анна Мария Роу - У каждой лжи две правды [publisher: ИДДК]

Янек… Что бы ни задумал Рунихен, что бы ни устроила разгневанная и преданная женщина, но пана Йержимановского ни тот, ни другой жалеть не будут. Пустят в расход. По привычке, ведь цель оправдывает кровь. Особенно кровь не свою.

– Думаете, ваша Прекраснейшая будет рада встретиться со своим убийцей?

– Не сомневаюсь, – древний жрец к чему-то прислушался. – Тем более, что мы это скоро узнаем… Здравствуй, любовь моя!

– И тебе… коротких лет, сладость моя, – пропела Божена.

Рыжая девушка не шла, а словно парила над белоснежным песком дорожек. Тяжёлые юбки были похожи на сложенные крылья летучей мыши, лиф платья приобрёл вызывающее декольте. Капор с шёлковыми цветами она сдёрнула, вытащила шпильки, и волосы огненным водопадом рассыпались по плечам.

– А здесь жарко!

– Ты всё так же прекрасна, – Рунихен улыбнулся краешком губ. Он был счастлив? На что-то надеялся? Стефания стояла между ними и не могла понять, что ей делать. Кто из них двоих опаснее?

– А ты не узнал меня сразу… – колдунья Та-Мери капризно поджала губки и жест этот, столь часто используемый Боженой и девушками её круга, в исполнении Прекраснейшей был чуждым и неестественным, как поношенные туфли не по размеру. Но, может, так Стефе показалось.

– Где Янек? – прошептала она, но её не услышали. Рунихену и его возлюбленной не нужны были свидетели.

– Догадывался, – лёгкий кивок. – Но не стал мешать.

– Тут мило, – рыжая продолжила вести светскую беседу, но только в её глазах бушевала не нежность, а ненависть. Это из-за той связи с мумией Стефа видит её чувства? Почему Пшемислав-Рунихен так беспечно подпускает её всё ближе и ближе?

– Всё для тебя, дорогая моя… – и шаг навстречу. – Я ожидал, что твоё появление будет более… эффектным.

В воздухе замерли птицы. Оборвалась музыка. Упала синекрылая бабочка.

– Если ты о своих запирающих заклятиях, то мне помогли…

– И где же твой помощник? – растения расступались, отползали всё дальше… И вот уже двое ходят по песчаному кругу. Как на арене. – Или его стоит ждать в самый нежелательный момент?

– Он перестал быть мне нужным.

Стефа не смогла сдержать вскрик.

– Осторожнее, любовь моя, – укорил Рунихен. – Тебе ещё от неё питаться и питаться. А девушки в хорошем настроении отдают намного больше энергии.

На практике выяснил. Чем больше в жертве счастья, надежды и любви, тем сильнее отдача. Влюблённые и наивные молодые дурочки идеально подходили для донорства новых лет жизни.

– И ты не спросишь, что же это за ритуал, которому ты помешал? – как можно искренне удивилась Божена, не сбиваясь с шага.

– Я бы сам с радостью лёг под нож ради тебя, владычица грёз моих…

– Мне было так плохо, – и неясно было теперь, кто от кого уходил, кто кого нагонял. – Так одиноко!

– Тебе служили сотни жрецов, слуг и рабов…

– Все мне лгали, – жалостливый всхлип.

– И за ложь все поплатились, сердце моё…

Как будто каждый из них чего-то выжидает.

– Все хотели моей смерти…

Усыпляет бдительность противника.

– Извини, сладость моя, но некоторые твои приказы были слишком революционны для твоих подданных…

Стремится подобраться ближе.

– Даже ты предал меня! Или ты просто так пришёл тогда ко мне с кинжалом?

– Я хотел увести тебя из дворца! Защитить.

И ударить наверняка. Песочной змеёй, обвивающей ноги. Или же воздушной стеной, выбивающей воздух из лёгких так, что потом сложно вздохнуть. Стефанию отнесло в сторону, словно про неё забыли… или же отбросили как ненужную вещь.

– От кого? Я была сильнее всех! Сет склонял колени предо мной! Ра был лишь моим отражением!

Рунихен ударил несколько раз ладонью по воздуху, словно толкая что-то вперёд. А Божена уклонилась от невидимой атаки. Изящно, как змея. И так же стремительно перешла в нападение.

– Боги не любят гордыню…

– Они сами ею грешат!

В этой битве магия не была заметна, не было ярких вспышек, громких звуков, летающих сфер и сияющих плетей.

Молчала Божена, танцуя на песке. Рунихен тоже хранил безмолвие, нанося руками рубящие движения по воздуху, который стал густым и тяжёлым, напитавшись колдовством и ненавистью. Замер ветер, поблёкла листва на пальмах и кустах, цветы стали серыми и хрупкими, как сожжённая бумага. Осыпа́лись пеплом от случайного прикосновения…

Иллюзия переставала быть похожей на реальность, по реке и пальмам вдали пробежала рябь. Слишком много сил уходило на невидимую магию.

Рунихен вдруг замер на мгновение и нарисовал в воздухе какой-то огненный символ, похожий на анх. Египетский крест с петлёй рассыпался искрами, а Божена схватилась за горло. И заговорила. Будто не могла молчать.

– Глупец! Я бы возвеличила твоё имя! В твою честь были бы поставлены сотни обелисков! Выше всех, что есть на свете. Я умею быть благодарной! Ты не забыл? Я бы завоевала Сирию и Пунт, Палестину и Нубию, пересекла бы пустыню, и власть моя была бы от моря до моря. Мои корабли стали бы крылатыми и нашли бы острова, покорили бы ещё диких эллинов и огнём прошлись бы по северным землям. Как ты посмел помешать моему ритуалу? Как посмел пойти против воли дочери Ра, против воли самого бога? Везде, где светил диск солнца, должна править кровь от крови его! Пусть прошли тысячи лет, но я сдержу обещание своему богу и поставлю мир на колени. Уж не стану тратить силы и таланты на захудалые городочки!

Рунихен слушал и мрачнел. Выплетал пальцами сложную паутину, но удар от бывшей возлюбленной пропустил. Она вроде говорила и говорила, чуть не плакала, брызгала слюной, а потом вскинула руку и… всё.

Пшемислав рухнул на песок, как будто из него выдернули стержень. Божена же запела противным голосом, потёрла ладони. К ним поднялась струйка песка, завертелась и свилась в кинжал.

Уж женщина-фараон точно знала, как можно убить почти бессмертного жреца.

Янек очнулся от холода. Тело затекло и отказывалось слушаться.

Маг с трудом повернулся, попытался встать, потрогал затылок. Всё-таки крепкая у него голова. Жаль, думает не всегда быстро.

Он, конечно, ожидал подлости… Доверять Божене глупо, а верить Прекраснейшей и вовсе безумие. Подготовиться он сумел, поставил защиту, которая, собственно, и сберегла его черепушку. Но всё-таки надеялся, что мумия нападёт чуть позже…

Маг прислонился к стене склепа, закрыл глаза. Вдох-выдох. Нужно запустить регенерацию. В идеале на несколько часов, но и пять минут будут полезны.

Когда голова перестала кружиться, Янек приоткрыл один глаз и присмотрелся к воротам.

А вот это наглость. Опять взламывать придётся.

Но в этот раз нити структуры оказались более послушными и «развязались» намного быстрее. Даже напрягаться не пришлось.