Саймон Морден - Билет в один конец [litres]

– О, кающийся грешник, спускаемся вниз, спускаемся в долину, чтобы помолиться.

Один за другим голоса умолкали. Фрэнк не мог видеть, что происходит с его товарищами, но его собственная пара медиков поднесла к его лицу маску. Он услышал шипение газа, успел увидеть беспорядочно мелькнувшие перед глазами яркие краски.

– Кажется, я слышу, как кающийся грешник говорит: «Идем, спускаемся в долину, чтобы помолиться».

Маска прижалась к лицу, ему нужно было вдохнуть газ, но он этого не хотел. Продолжай петь. Продолжай петь. Ты остался последним.

– Ты наденешь терновый венец, милостивый господь, и укажешь мне путь…

[Отредактированный отчет Подготовительного центра «Голд-Хилл», строение два (2), руководству проекта «Спарта», 20.05.2047]

Киттридж, Франклин Майкл

Дата рождения: 20.01.1996

Место рождения: Модесто, штат Калифорния

Женился: на Скотт, Жаклин Кристине, 11.06.2022. Развелся: 05.07.2040.

Дети: сын, Скотт, Майкл Клэй, 05.12.2023.

Арестован: 04.07.2038, по обвинению в убийстве при отягчающих обстоятельствах.

Осужден: 20.03.2039, убийство при смягчающих обстоятельствах, 120 лет заключения без права на условно-досрочное освобождение.

Стремление доминировать: 38

Эмоциональная стабильность: 78

Открытость к переменам: 35

Стремление к совершенству: 82

Замкнутость: 92

Соблюдение правил: 86

Самодостаточность: 87

Социальная активность: 25

Пригодность для проекта в целом: 83

Его пробудила боль.

Ему показалось, что он горит, и какое-то мгновение он видел языки белого фосфоресцирующего пламени, поглотившие его. Но первое чувство быстро схлынуло, и остался один холод.

Что-то пыталось протиснуться ему в рот, а он не мог отвернуть голову, чтобы защититься, поэтому ему оставалось только стиснуть челюсти, не впуская это что-то внутрь.

– Пожуй, но не глотай. Это губка.

Это была… Алиса?

У него во рту пересохло, будто в склепе. Смоченная в воде губка медленно освободила ему язык, а тем временем Алиса сорвала изоленту с его век – резче, чем этого требовала необходимость.

Свет был слишком ярким, невыносимо ярким, и, хотя глазные капли попали куда нужно, он по-прежнему фактически оставался слепым. Он пожевал губку и, полностью забрав из нее влагу, вытолкнул ее языком изо рта.

– Марс? – прохрипел он.

– Или он, или особенно дерьмовая версия загробного мира.

Он попытался моргнуть, и, хотя резь была адской, это оказалось осуществимо. Свет над ним из сплошного белого тумана начал разделяться на отдельные источники. Губку сменила трубка, и ему на язык плеснула струя холодной воды.

– Глотай!

Он послушно глотнул, и это было все равно что отправить в горло камень. Он взмок от усилий.

– Еще раз!

Он не хотел, но понимал, что надо. Если только Алиса не пыталась его отравить. Но он все равно никак не мог ей помешать, поэтому подхватил языком водяной шарик и запихнул его в себя.

– Ее у нас в обрез – вся, что есть, здесь твоя. Но, как выясняется, у нас всего в обрез.

Он слышал, как она ходит, оставаясь вне поля его зрения, которое ремнями, стиснувшими ему голову, ограничивалось одним потолком над ним. Он попытался пошевелить пальцами и с удивлением обнаружил, что они повиновались сразу же. Как и пальцы на ногах.

– То есть?

– То есть запасов у нас катастрофически мало. Поголодать мы еще можем себе позволить, но вот без воды совсем никак.

Он лежал на мягкой резине, имеющей форму его тела, которая удерживала его тело в определенном положении. Он поднял руку, и она отделилась от резины с отчетливым чавкающим звуком.

– Но Марс?

– Внизу иллюминатор, в который ты можешь выглянуть, и снаружи на корпусе есть видеокамеры. Это определенно похоже на Марс. Но главный фокус – это уменьшенная сила тяжести: такое не подделаешь. Следи за своими движениями, потому что это та еще штука. – Алиса протянула руку, но он не смог ее схватить с первой попытки. – Просто лежи спокойно. Предоставь все мне.

Схватив за запястья, она его потянула. Ему было плохо. Он чувствовал себя слабым и отупевшим, и у него кружилась голова; ему пришлось вцепиться в стенки своего гроба и подождать, когда окружающий мир, каким бы он ни был, перестанет вращаться.

– Какое-то время ты будешь приходить в себя. Но чем скорее ты начнешь двигаться, тем лучше. Ты у меня не единственный пациент.

Фрэнк не узнал то место, где находился. Ему еще ни разу не приходилось видеть изнутри капсулу спускаемого аппарата. Он увидел два ряда по четыре гроба, стоящих вдоль изгиба круглой переборки, и отверстие посредине, ведущее вниз. Сверху, похоже, ничего не было – значит, они находились на самом верхнем ярусе спускаемого аппарата.

Алиса бросила ему комбинезон. Он даже не попытался его поймать – просто позволил ему закрыть ему лицо, а затем сползти вниз к ногам. Плоская дуга, по которой пролетел комбинезон, показалась необычной. Чуждой.

– Черт, никак не наловчусь попадать в цель, – выругалась Алиса. – Давай, вставай. Следующая Марси, и я обещаю, что она будет визжать, как ребенок.

– Кто еще уже проснулся и бегает?

– Брэк. Я. Ты. И, честное слово, мы не можем терять целый день.

День, который теперь, на Марсе, будет на сорок минут длиннее.

– Не тешь себя, ты никакой не особенный. Я занимаюсь вами в порядке очередности, и в настоящий момент очередь ваша с Марси, вы сейчас нужны больше всех. А теперь уходи с дороги.

Лицо у Алисы отекло и покрылось красными пятнами. Возможно, и у него тоже. Они провели целый год в условиях пониженного давления воздуха и отсутствия силы тяжести. Фрэнка предупредили быть готовым к тому, что жидкость будет скапливаться в тех местах, где не должна, по крайней мере до тех пор, пока его организм не привыкнет к новым условиям. И даже хотя он проспал… неважно, сколько проспал… почти все это время он находился в невесомости.

Фрэнк подобрал ноги, правую, затем левую и, перекинув их через край гроба, старательно натянул комбинезон. На нагрудном кармане была вышитая метка. Не с его именем, не с красивой эмблемой миссии. Только цифра. Двойка. Он был номером два.

С трудом сфокусировав взгляд на Алисе, Фрэнк увидел, что она в таком же синем комбинезоне, как и он. Алиса стояла спиной к нему, изучая показатели другого гроба: предположительно в котором находилась Марси.

– В чем дело? – проворчала она.

– Какой у тебя номер?

– Один, – ответила Алиса, не оборачиваясь. – Наверное, потому, что я лучше тебя. Господи, не знаю. Это не мой тюремный номер, так что, возможно, нам их просто выдали в случайном порядке.

– А как ты себя чувствуешь?

Алиса ответила не сразу. Наконец она оглянулась через плечо, и ее хвостик качнулся неестественно медленно.