Елена Свительская - Песня моей души [СИ]

— Вообще-то, не ты один засорял этот мир искусственными веществами. Просто твои как-то раз среагировали вместе с теми, которые выбросил не ты. Не ты один виноват в появлении и размахе «Проклятья алхимиков». Кстати, твоего деда и твоего отца никто не просил использовать алхимическое оружие против врагов! Другого оружия им, видите ли, было мало! За яды взялись!

Он по груди себя ударил, со всей силы. Выдохнул отчаянно:

— Какая мне разница, что сделали другие? Мне больно, что в этом ужасе замешан и я! Я ненавижу себя за тот выбор!

И выглядел он таким потерянным! Мне было больно смотреть, как мой друг страдает.

— Да ладно тебе! — я примиряющее хлопнул его по плечу, — Если вот эту Мириону послушать, то мы вообще все последние тысячелетия, а то и десятки тысяч лет занимаемся в основном ерундой. Хотя… вот не хочу я в это верить! Я же нормально жил. И даже прилично. А её послушаешь — так всё не то.

— Но из-за меня…

Я вдруг подумал, что мы с ним чем-то похожи. Знанием какой-то неприятной правды о нас самих. И той болью, которую оно вызывает. Точнее, он точно знает, что совершил плохую вещь, а я — не уверен в этом. Он сделал в этой жизни. А я, если верить Мирионе, в какой-то прошлой своей жизни. Он ненавидит себя за сделанное, он сейчас в ужасе и в отчаянии. А я — разозлился, услышав. Он точно сделал и точно знает. А меня как будто оклеветали: я из-за этого так злюсь. Вот только… Только эльфийский дворец я разрушил сам, чтобы отомстить — и это я точно знаю. И это я никогда не смогу забыть. Быть может, Нэла больше никогда не смогу увидеть. Или он пострадает из-за меня. О, только бы обошлось! Только бы брата моего не трогали! Но…

Запоздало припомнил тот наш последний разговор.

Нэл ведь полюбил дочь своего короля. И та на его стороне. Да и наследник… был… вступился за моего брата.

Как-то гадко стало на душе от всех этих воспоминаний. Сердце сжалось напугано. Ничего, сердце. Будем надеяться, что любимая моего братишки хотя бы немного позаботится об моём братишке. Как заботилась обо мне… Нет, лучше, чтобы о нём она заботилась больше. Это он её полюбил. Не я.

А друг сидел такой потерянный. На него тоже мне было больно смотреть.

— Послушай, Вячеслав! — сказал я твёрдо.

Он поднял взгляд на меня — и в глазах у него были слёзы.

— Да, так бывает, что мы иногда вольно или невольно совершаем плохие вещи. По глупости ли, из мести ли, сгоряча ли… И только часть из этих вещей мы можем потом исправить. Увы. Но, знаешь… Пока мы живы, мы можем что-то изменить! Нам именно об этом и нужно думать. Потому что прошлого не изменить: оно уже было и сейчас его уже нет, а будущего пока ещё нет, там неопределённость. А мы сейчас здесь, в настоящем. Мы что-то сумеем исправить, если начнём исправлять. И пока мы живы, мы что-то точно сможем исправить. Поэтому, давай, вставай — и пойдём вперёд.

Он недоумённо моргнул, потом его лицо озарила счастливая улыбка.

— Да, я могу что-то исправить! Ты прав, Кан! Я что-то могу исправить!

Я протянул ему руку — он взялся за неё — и я помог ему подняться.

— Вы многое может исправить, пока живы.

— Мир, а не помолчал бы ты, а?..

— Молчу уже!

— Это так ты молчишь?!

— Да, молчу. Стараюсь молчать!

— Кан, пойдём! — бодро предложил отрок.

— Да, пойдём, — вздыхаю.

А то я ещё чего-нибудь сегодня узнаю. Такое, что потом покоя не найду. Хотя я и так уже…

Мир на сей раз смолчал про своё мнение.

— Ну, полезли?

Мальчику было больно подниматься, но он об этом даже не заикнулся. Я, не слушая протесты, помогал ему карабкаться по склону.

Нечто, привлёкшее моё внимание, оказалось входом в пещеру. Мы устало опустились на холодный камень возле него. Я высушил нам одежду. Вячеслав вытащил из своего мешка пару шероховатых камней: бледно-розовый и бордовый. Потёр их. Бордовый тут же осветил пещеру.

— А ты не боишься, что мы можем взлететь в воздух вместе с этим холмом и всем, что на нём находится?

— Я взял только безопасные.

Выходит, эти не единственные. Ох…

— Пройдусь немного и осмотрюсь, а ты пока посиди и отдохни, — бодро предложил друг, оживлённый близостью к цели своего пути.

— Только осторожно.

— Обещаю, — и он скрылся, унеся с собою светящийся камень.

Немного посидел, наблюдая за умытыми кустами и деревьями, потом вытащил хлеб и только собирался откусить кусочек, как услышал где-то в глубине пещеры вскрик. Бросил ломоть на сумку, вскочил, торопливо создал огонь и побежал. Пещера оказалась длинной, всё тянулась, тянулась…

За дальнем изгибом пещеры маячил яркий свет. Вот, значит, как он немного прошёлся!

Вокруг алхимика было светло, будто мы оказались на поляне, залитой солнечным светом. Принц сидел на полу и разглядывал непонятные значки под портретом какого-то мужчины, нарисованном на стене.

— Свет был слабым — и мне показалось, будто кто-то выступил из темноты, — не отрываясь от значков, объяснил друг. — Сделал поярче — и увидел портрет и надпись над ним.

Выше и правда красуется надпись из изящных букв: «Здравствуй, сын!». Что это значит?

— Эту пещеру уже нашёл какой-то алхимик до нас. И тут что-то спрятал, затем передал своему сыну письмо, в котором была карта и просьба зайти сюда.

— Откуда ты…

— Тут написано, — Вячеслав указал на значки.

— Так ты… разбираешься в этих каракулях?

— Это тайный язык алхимиков. Ему больше сотни лет. Он очень простой: известные всем буквы заменены на выдуманные знаки.

— Ясно, — вздохнул, — Что ещё тут написано?

— Да много всего. Разные байки, выдуманные алхимиками много веков назад. Лишь самые наивные из нас в них верят.

Приглядевшись, обнаружил странный рисунок: ладонь, держащую солнце.

— Что это за буква?

— Это не буква. Это Камень, дающий могущество. Тот самый легендарный камень, который никто до сих пор не создал. Он делает возможным разные необыкновенные вещи. Какие, никому не известно. Точнее, каждый придумывает свои чудеса. Будто с ним можно ходить по воде, летать, превращаться в зверя, делать из любого металла золото, жить вечно, исцелять любые болезни, раны или отравления… И ещё много чего.

— Что-то мне вдруг вспомнились драконы, — усмехаюсь.

— Кстати, да, чем-то напоминает их.

Мы некоторое время изучали загадочные письмена. Точнее, я — смотрел на загадочные знаки, а вот мой друг читал разные истории, скрытые в этих значках.

— Похоже, и у алхимиков есть свои неповторимые и увлекательные легенды.

— Хочешь, пополню твой запас сказаний нашими?

— Не откажусь.

Слушая мальчика, разглядывал надпись на стене. Темнота, отступившая от нас примерно на двадцать шагов, свет, льющийся из камня на ладони принца, непонятные мне буквы, таинственные легенды и идущий далеко над холмом дождь создавали какое-то особое настроение, немного пугали и одновременно манили какими-то загадками, открытиями…