Александр Скуридин - Крысиная нора

После атак на подземные базы глобалистов начались засухи, вскрылся разлом Сан-Андреас, от побережья Бразилии ушла вода. Но последний оплот «крыс» остался. И он нес огромную угрозу.

Просто так ликвидировать громаднейший бункер нельзя. Рептилоиды и «серые» могут пойти ва-банк: осуществить бесчеловечный проект «Орион», который нацелен на уничтожение основной массы населения Земли. По задумке «орионовцев», оставить в живых предполагалось только часть населения планеты, разумеется, богоизбранных. Но на основную, рабочую роль этой части идеально подходили не евреи или англосаксы, а китайцы. Китайцы — лучшие в мире потенциальные рабы. Они неприхотливы, дисциплинированы и готовы работать с утра до позднего вечера за миску риса, обильно приправленного жареными… тараканами.

Европейцы избалованы цивилизацией. Русские же, по мнению вершителей судеб, лентяи и алкоголики. К тому же они совершенно непредсказуемы! И Спутин поддерживал это нелестное мнение о Его народе, естественно, не озвучивая прилюдно.

Чего Нашему быдлу надо? Зарплаты и пенсии малы? Радуйтесь тому, что есть. Недаром существует поговорка: «Бог терпел и нам велел». Все равно вам суждено вымирание. А богоизбранным — процветание и прочие жизненные «бонусы».

Незабвенная Маргарет Тэтчер, «железная леди», предлагала оставить на территории России десятую часть населения. «Пятнадцать миллионов русских вполне хватит для обслуживания нефтяных вышек», — как-то сказала она.

Уже открыты неофициальные каналы переселения китайцев в города Дальнего Востока и даже в деревни Сибири. Как же: китаец не пьет по-черному, пашет с утра до ночи. Поэтому он и изголодавшуюся бабу «обслужить» может, не только нефтяную вышку. И пусть русская баба родит ему китайчонка, а то и всех десятерых. Китайчата вымирающие деревни быстро превратят в подобие Шаолиня. Они будут массово издавать боевой клич единоборств: «Кийя!..», демонстрировать различные стили кун-фу. И зарубежные туристы потянутся в новые этнографические деревни.

Все эти демографические изменения хороши и нужны. Более того, они полезны, так как уменьшают число непонятных, нехороших русских. Но взрывать весь мир!..

Конечно же, надо противопоставить затаившейся подземной угрозе Своих проверенных и хорошо обученных людей из ФСБ или ГРУ. Пускай они наведут порядок в современном царстве Харона.

И Он придвинулся к Хартсману:

— Передайте вашему президенту, господин посол, что Мы поможем людьми и соответствующим вооружением.

— О! Автомат «Калаш»!.. — расплылся в улыбке восхищения заокеанский гость.

— У Нас, сэр, кроме известного всему миру «Калаша» найдутся такие технологические примочки, которые вам и не снились!

— Примочки? Это что? И почему они должны сниться? — переспросил посол, довольно сносно понимающий русский язык.

— Новейшие военные разработки, господин Хартсман, — ответил Он и встал.

Этим Он дал понять послу Тромба, что визит сэра Джона в Кремль окончен.

Он не только примет к сведению все то, что передал Дональд Тромб, но и окажет посильную помощь господам американцам в уничтожении орионской угрозы. Но… Его люди непременно должны возглавить отряд по спасению мира. Только так и не иначе!..

Придется прямо поставить это основополагающее условие американскому президенту. И Тромб не должен кочевряжиться, если хочет спасти свою страну, а вместе с ней и остатки былого величия Штатов.

В кабинет заглянул Дима Лесков, уставился на Него выкаченными на лоб немигающими глазами.

— Срочно пригласите ко Мне руководителей СВР, ФСБ и ГРУ! — приказал Он.

На юг! Понежиться под мягким, весенним солнцем — поет все во мне. Я уверен, так же чувствует себя и Витя Кот. Конечно, служба — прекрасно! Но и отдых от трудов праведных спецназовцу все-таки необходим. Нельзя постоянно жить, как взведенная пружина, иногда полезно и расслабиться.

Так думал я всю поездку от столицы до уютного Севастополя — точнее, недолгий перелет. Оба наших «спецназовских» семейства вот уже третий день отдыхают на пляже в бухте Омега. Вообще-то, Омега — настоящий лягушатник, отличный пляж для детворы. Но так как с нами Леночка, то приходится с утра, пока не особенно жарко, приезжать именно сюда.

Леночке уже два года. А у Наташи живот заметно округлился. Получается, что она осваивает Омегу с прицелом на будущее. Придется и нам, мужчинам, торчать здесь, на мелководье, весь отпуск. Но на пляже не только мелководье, но и безлюдье. Купаются те, кто редко видит море, и это — малочисленные приезжие, такие же романтики, как и мы.

Оба наших семейства поселились в гостинице «Украина» в соседних номерах. По вечерам мы с Витей пьем портвейн, слушаем щебетанье жен и топот Леночки по гостиничному номеру. Но наши «половины» с раннего утра будят нас, чтобы «выехать на природу, вдохнуть морской воздух».

Я и Витя отрываемся от чисто женского коллектива и бредем по западной части бухты. Оказывается, Витя как настоящий разведчик узнал, что там, «на западе», можно спокойно понырять «со скалок», как говорят потомственные севастопольцы. Там — глубина, раздолье и — чистая вода! Правда, в начале апреля вода в Черном море холодная. Но разве это может остановить бывших спецназовцев? А они, как и разведчики, бывшими не бывают.

Но мы не успеваем пройти и сотню метров в вожделенном направлении: раздается назойливый рингтон мобильника. Звонит «сам» генерал-лейтенант Ларин.

— Как погода в Севастополе? — по-иезуитски заинтересованно спрашивает начальник Управления аналитики.

— Прекрасная, Сергей Петрович, солнце светит, волны колышутся, птички поют. Я думаю, что мы с Витей свое отгуляли?

— Два дня вполне хватит для настоящего разведчика. Считайте, что вы сполна разведали обстановку там, на юге… — Ларин делает паузу, затем шумно выдыхает. — Подоспела новая вводная, отрок. Ты и майор срочно откомандировываетесь в ту самую войсковую часть, где ты уже проходил обучение. Ну, ты меня, Дима, понимаешь…

— Понимаю. Когда мне и Котову прибыть туда?

— Немедленно!

— Разрешите выполнять, товарищ генерал-лейтенант?

— Выполняйте, товарищ полковник, — милостиво разрешает голос в трубке.

— Все, Витя, отгуляли мы свое! — говорю я напарнику, внимательно прислушивающемуся к моему разговору с высоким начальством.

— К чему минор, Дима? Вперед, к новым свершениям!

— Оптимист!.. Вперед и с песней! — подытоживаю я, понимая, что нам предстоит трудный разговор с женами…

Но слегка брюзжит только Наташа. Впрочем, ей это положено по статусу будущей мамы. Света, умудренная отцовскими неожиданными исчезновениями, философски замечает: