Фаниль Галеев - О чем молчали звезды [litres]

Альтакс увидел, как огонь в глазах Зеты померк, оставив в них лишь выражение бессильной злобы.

– Что же ты стоишь, Джон! – закричала она, увидев, что напарник её уже оправился и успел подняться на ноги. – Этот мерзавец поставил глухую защиту, и я не могу её пробить. Используй же пульт, поддай ему жару!

Вытащив из кармана небольшой плоский прибор, Джон положил его на ладонь и со злостью стал нажимать какие-то кнопки.

В первую секунду в голове Альтакса прозвучал уже знакомый тревожный сигнал, затем на его плечи навалилась огромная тяжесть, руки беспомощно опустились, после чего он рухнул на землю, успев лишь вспомнить лесную поляну и плывущие по небу облака.

– Дерзкий упрямец! Не хватало ещё только того, чтобы нас здесь увидели и собралась толпа зевак! – услышал он, будто сквозь сон, возмущённый голос Джона. – В машину его! Зета, помоги!

Джон и Зета потащили его к своему автомобилю. Альтакс был не в силах ни говорить, ни сопротивляться. Ноги его стали ватными: он не шёл, а еле волочил их по земле.

Затащив свою жертву в автомобиль, напичканный различной аппаратурой и напоминавший передвижную лабораторию, они усадили его в низкое, снабжённое пристёгивающимися ремнями кресло, сами же заняли два находившихся напротив сиденья.

Взяв в руки свой прибор, Джон нажал на одну из кнопок, и Альтакс почувствовал, как тело его вздрогнуло, оживилось – к нему вернулась способность говорить и двигать конечностями.

– Забыли вас предупредить, дорогой Альтакс, – сказал Джон, приподняв подбородок и надменно взирая на него сверху своими маленькими, чуть улыбающимися глазами. – Ещё там, в доме вашего друга, мы проникли в находящийся в вашем левом предплечье имплантат и заменили его микрочип на свой. Так что вы, говоря языком кукловодов, полностью в наших руках и будете играть в нашем спектакле ту роль, которую мы вам отведём.

– Негодяи! Я подозревал это, всё думал, почему со мной на связь никто не выходит и не интересуется моей судьбой. Видимо, в этом и заключался весь смысл сделанной вами операции.

– Нет, нет! – замахал руками Джон. – Операцию мы вам сделали на совесть, очистили и промыли рану, залатали её вчистую. Зета у нас настоящая мастерица в этом деле, пальцы у неё работают так, что не нужно никаких хирургических инструментов. Да и я не сидел сложа руки, помогал чем мог. Так что вы не ругать, а благодарить нас должны.

Глаза Альтакса пылали ненавистью.

– Благодарить? Уж не за то ли, что вы решили сделать из меня этакого послушного робота, вынужденного беспрекословно выполнять все ваши команды?

– Ну, это уже зависит от вас, от вашего благоразумия, дорогой Альтакс, – развёл руками Джон. – Если вы добровольно вступите с нами в союз и будете помогать нам во имя наших общих интересов, то, поверьте, мы не причиним вам ни малейшего вреда, всё будет делаться в рамках дружбы и взаимопонимания. Но если вздумаете упрямиться, поднимать никому не нужную шумиху, то знайте, что с помощью вот этого маленького пультика, что находится у меня в руке, мы сумеем быстро вас усмирить, лишить сил, повергнуть на землю, вызвать у вас приступ эпилепсии и так далее. А если подсоединить этот пульт к имеющейся у нас в машине специальной аппаратуре, то не составит труда определить место вашего нахождения и пути передвижения, если вам вздумается бежать. Так что решайте сами. А с вашим другом… Впрочем, я думаю, будет лучше, если мы уедем отсюда и продолжим разговор в другом, более благоприятном месте.

Он кивнул Зете, и оба вышли из машины, закрыв за собой дверцы и оставив ещё окончательно не пришедшего в себя Альтакса в своём кресле. Через окно Альтакс увидел, как Джон, наклонившись, что-то прошептал на ухо Зете, после чего она села за руль автомобиля, где находился Ахтямов, а сам Джон вернулся в свой автомобиль и сразу завёл двигатель. Буквально через несколько секунд машины тронулись с места. Первой поехала Зета. Выбравшись просёлочными дорогами на автотрассу, похитители и их пленники двинулись в сторону Казани.

Сделав вид, что дремлет, Альтакс стал внимательно следить за дорогой, запоминая дорожные указатели и названия селений, которые они проезжали. Впереди начинался лес. Альтакс знал, что там находится длинный, крутой спуск, а сразу за ним – мост, перекинутый через овраг, по дну которого протекала небольшая, но глубокая речка.

Альтакс забеспокоился. Какая-то неясная, смутная тревога вдруг закралась ему в сердце. Она усилилась, когда автомобиль, управляемый Зетой, остановился у начала спуска.

Джон тоже, замедлив ход, остановил машину, немного не доезжая до стоящего впереди автомобиля.

Спуск, мост, овраг и начинающийся за ними подъём – отсюда всё было видно как на ладони. Альтакс заметил, как Зета, приоткрыв дверцу и высунув голову, кивнула Джону, тот кивнул в ответ, после чего управляемый ею автомобиль, как был с приоткрытой дверцей, покатился вниз, сначала медленно, затем всё быстрее и быстрее. И тут Альтакс всё понял.

Когда автомобиль проехал половину горы, Зета с ловкостью кошки выскочила из него, успев на ходу захлопнуть дверцу, и, приземлившись точно ногами на асфальт, вышла на край дороги и направилась в их сторону.

– Что вы делаете, сволочи! – вскричал Альтакс, пытаясь подняться, но тут же навалившаяся на его плечи тяжесть словно приковала его к сиденью. Он успел лишь увидеть, как покинутый Зетой автомобиль въехал на мост и, проломив перила, рухнул в речку, подняв фонтан брызг. Альтакс закричал, но из уст его вырвалось лишь невнятное мычание. В это время открылась передняя дверца их машины, в которой показалось довольно улыбающееся лицо Зеты.

– Он опять пытается бушевать. Пойди успокой его! – холодно и спокойно приказал ей Джон.

Зета, безропотно ему повинуясь, зашла в машину через заднюю дверцу и заняла сиденье напротив Альтакса. Автомобиль тронулся. Некоторое время она сидела, невозмутимо рассматривая Альтакса, словно случайно встретившегося знакомого, потом вдруг медленно встала и, раздвинув ноги, села к нему на колени, лицом к лицу, не спуская с него своих дивных зелёных глаз. Слегка дрожащими ладонями она обхватила его щёки, всматриваясь в самую глубину его глаз, он тоже смотрел на неё, как заворожённый, не в силах хоть как-то воспротивиться ей. Он смотрел и видел, как её зелёные глаза постепенно превращаются в фиолетовые, коротко стриженные каштановые волосы – в длинные, иссиня-чёрные, а сочные, ярко-красные губы наливаются цветом влажного лепестка розы. Ещё мгновение и перед ним уже сидела живая Суанта, его жена, столь далёкая и столь нужная для него в эти тягостные минуты.

– Суанта, родная! – прошептал он, прижимая её к себе, и губы их слились в долгом и страстном поцелуе. Руки его обнимали и гладили тёплое, родное тело.