Павел Корнев - Рутинёр [СИ]

Ангелы небесные! Ну и ночка выдалась!

К чести Гуго Ранита, когда помимо нас на борт «Звезды запада» подняли ещё и голого пленника со связанными за спиной руками и мешком на голове, присутствия духа он не потерял и ничем своего удивления не выдал.

– Ренегат доставлен! – во всеуслышание отрапортовал я, уложив маркиза на палубу.

– В каюту его, – коротко бросил в ответ Молот.

Матросам пленника доверять не стали, уволокли маркиза сами; вслед за нами увязался секретарь вице-канцлера, а Гуго Ранит задержался отдать необходимые распоряжения капитану. Присоединился он к нам, когда мы уже затащили аус Саза в каюту и вышли в коридор, плотно прикрыв за собой дверь.

– Во имя милости небесной! – прошипел взбешённый председатель дисциплинарного совета. – Зачем вы притащили его сюда?! Почему не допросили на яхте?

– Она утонула, – сообщил Микаэль. – Утонула-утонула.

Вице-канцлер вопросительно взглянул на меня, и я пояснил:

– Один из телохранителей оказался истинным. Повезло, что ноги оттуда унесли.

– А…

– Все мертвы, – упредил я следующий вопрос. – И не думаю, что яхту маркиза найдут. Никто не свяжет его исчезновение с нами.

Гуго не стал тратить время на пустые препирательства и потребовал рассказать о случившемся в деталях, после задал с десяток уточняющих вопросов и принялся массировать виски.

– Здесь слишком много лишних глаз, – произнёс он некоторое время спустя и повернулся к секретарю. – Придумай неотложное задание и прямо с утра отошли шхуну в Баргу. И лично проследи, чтобы весь экипаж остался на борту! Никто не должен сойти на берег в порту!

Молодой человек молча склонил голову, тогда вице-канцлер приказал ему и Микаэлю:

– Стойте здесь и никого не подпускайте к двери! – Мне же Молот протянул уже знакомый колпак с прорезями для глаз. – Магистр, будете ассистировать.

К нашему возвращению в каюту маркиз уже очнулся и слабо ворочался. Председатель дисциплинарного совета без всякой спешки снял камзол и сорочку, затем покрутил запястьями и хрустнул костяшками избавленных от перстней и колец пальцев. Мускулистый торс обильно порос седоватым волосом, с колпаком на голове Гуго смотрелся заправским палачом. Да, судя по его повадкам, кое-что в этом ремесле действительно понимал.

– Готовьтесь записывать, – распорядился он, указав стол, а сам опустился на колено рядом с маркизом, сунул руку под мешок, несильно стиснул пальцами шею и беззвучно зашевелил губами. После вдруг ткнул пленника кулаком под рёбра, посидел ещё немного рядом и поднялся на ноги. – Пульс в норме…

Он невесть откуда достал верёвочку с узелками, измерил обхват грудной клетки Вернера, затем отошёл к двери и велел принесли бочонок воды, ведро и воронку. Моё удивление проделанными манипуляциями оказалось столь явным, что вице-канцлер с усмешкой пояснил:

– Одни полагают пытки искусством, но мне больше нравится научный подход.

При этих словах маркиз заворочался, и Гуго приложил его сапогом в живот, а потом сдёрнул с головы мешок и выдернул изо рта кляп.

– На этот раз правосудия тебе не избежать, выродок! – заявил вице-канцлер и похлопал пленника по щеке. – Как же долго я этого ждал!

– Кто вы? – просипел Вернер и оторвал голову с рассечённой и опухшей скулой от пола, осмотрелся. – По какому праву?! Вы пожалеете! Вас освежуют как свиней, ублюдки!

Гуго Ранит оказался не в настроении выслушивать пустые угрозы и ударил маркиза в солнечное сплетение. Вроде бы ткнул кулаком несильно, но пленником мигом заткнулся и поджал колени к животу.

– Тебя арестовали рядом с замученным до смерти человеком! – объявил вице-канцлер. – Теперь не спасёт даже дружба с его императорским высочеством, мерзкий червь!

– Этого так не оставят! Вас всех в казематах сгноят! – выкрикнул аус Саз, которого ввели в заблуждение наши колпаки с прорезями для глаз.

Нехитрый маскарад убедил высокородного изувера, что он подвергся официальному аресту, и Гуго не стал его в этом разубеждать, а подозвал меня.

– Помогай!

Несмотря на попытки брыкаться и сопротивляться, мы усадили маркиза на стул и привязали его к спинке и ножкам прочными кожаными ремнями, потом занесли в каюту бочонок с водой, ведро и жестяную воронку.

– Фальберт Бинштайнер обо всём рассказал, – произнёс вице-канцлер. – Нет смысла юлить и запираться.

Маркиз рассмеялся пронзительно и нервно.

– Да кто вы вообще такие?!

Вместо ответа Гуго осенил его святым символом, и жест этот оказался столь красноречив, что пленник яростно задёргался в тщетной попытке высвободиться.

– Нет! – зарычал он. – Нет! Нет! Нет!

– Тебя сожгут, вероотступник, – продолжил нагнетать ситуацию председатель дисциплинарного совета, безмерно довольный произведённым эффектом. – Но ты ещё можешь покаяться и спасти свою бессмертную душу. Душу, не жизнь.

– Архиепископ знает о моём аресте? – хрипло выдохнул Винсент, враз побледневший как полотно. – Сообщите его высокопреосвященству об этом! Немедленно сообщите!

Гуго ухватился за страх маркиза и повернул допрос в новое русло.

– Сообщим, сын мой. Непременно сообщим. Но сначала тебе придётся подписать признание…

– В запределье вас!

Вице-канцлер не стал вступать в бессмысленные пререкания, и махнул мне рукой. На пару мы навалились на стул и уложили его на пол, так что лицо поставленного на колени маркиза оказался прямо перед бочонком.

– Нет! – только и успел крикнуть тот, прежде чем Гуго надавил своей лапищей на затылок и опустил голову пленника под воду.

Председатель дисциплинарного совета начал вести отсчёт, а когда судороги Винсента пошли на убыль, за волосы выдернул его из бочонка и позволил хлебнуть воздуха, но лишь для того, чтобы тут же продолжить пытку. Действовал Гуго Ранит по непонятной мне системе, и она оказалась достаточно эффективной; по крайней мере, когда маркизу дали небольшую передышку, он не стал тратить её на проклятия и богохульства, а вместо этого крикнул:

– Не имеете права! Это дело Верховного трибу…

Вице-канцлер не дал закончить фразу и вновь макнул пленника лицом в воду, потом выразительно посмотрел на меня. Мы подняли стул, но оставлять его в вертикальном положении не стали и уложили пленника на спину.

– Расскажи нам об остальных! – потребовал Гуго, а когда маркиз сплюнул и хрипло задышал, накрыл его лицо мешком и велел лить на него воду. – Тонкой струйкой, брат мой. Излишнее рвение тут неуместно.

Мешковина намокла, Винсент судорожно задёргался, но вице-канцлер легко удержал его на месте. Немного спустя он остановил меня и позволил пленнику хватануть ртом воздуха, а потом велел продолжать экзекуцию.

И всё же водные процедуры сломать волю маркиза не смогли. Нам пришлось поднять его и установить стул на все четыре ножки, тогда Молот скомандовал: