Ольга Романовская - Волчья луна [СИ litres]

– Мне хватит того, что я лишила ее денег обоих любовников, – фыркнула Шарлотта.

Для некоторых это хуже камеры.

– Дела Крауча плохи, от него отвернулся даже могущественный тесть. Зато журналисты осаждают мой кабинет, спасения от них нет! – пожаловался Гийом. – Но хватит думать о всякой ерунде, отправлять людей на виселицу – моя работа. Твоя же – съездить сегодня к мадам Огер.

Портниху, недешевую, но жутко модную среди дам высшего света, отыскал секретарь начальника полиции. Задание чрезвычайно его удивило, но молодой человек привык не задавать вопросов. Он обо всем договорился, терпеливо ездил вместе с Шарлоттой и ждал, пока она обсуждает фасон и ткани. И вот настал день, когда платье было готово, предстояло его примерить, чтобы исправить мелкие недочеты.

– Ты слишком балуешь меня! – покачала головой Шарлотта.

В душе она радовалась щедрости любовника, его стремлению во всем угодить ей, сделать приятное.

– Не более чем самого себя, – возразил Гийом. – Пожалуй, я съезжу с тобой: хочу взглянуть, за что плачу деньги.

– Немалые, – со смешком добавила девушка.

Как прекрасно снова выходить на улицу, не опасаясь нежданных встреч! Какая прелесть – спокойно заходить в любые магазины, не считая пенни в кошельке. Гулять по городу, наслаждаться хрустящим снежком под ногами. Топить камин в загородном доме в Мадален и засыпать с любимым, пусть даже он не совсем человек. Было еще кое-что, о чем Шарлотта пока предпочитала молчать. Пусть сначала отгремит бал, уляжется шумиха с процессом Крауча. Ей выступать одной из ключевых свидетельниц обвинения, не стоит дарить адвокату чернокнижнику рычаг давления. Она не боялась мести госпожи Крауч: получив письмо отца, та предпочла задержаться в Свайсии. Оставался только сам Норман, его неуемная ненависть и общественное мнение. Последнее страшило Шарлотту больше всего. Любовница – это одно, а любовница в положении – совсем другое.

До мастерской госпожи Огер добрались быстро. Гийом помог Шарлотте выйти из экипажа и придержал дверь, пропуская внутрь нагретого помещения. Помощницы мадам уже спешили навстречу клиентам. Одна приняла пальто, вторая предложила газеты и чаю с восточными сладостями. Госпожа Огер увела Шарлотту в соседнюю комнату, а господин Бош остался на диванчике в окружении манекенов. Время тянулось мучительно медленно, как для всякого мужчины, волей случая оказавшегося в дамском магазине. Но вот вернулась владелица и предложила взглянуть на плоды своих трудов.

Шарлотта стояла на специальном постаменте, прекрасная и величественная, словно королева. Гийом залюбовался ей и на минуту забыл, зачем на самом деле поехал на примерку. Платье сидело чудесно, приукрасив достоинства и скрыв недостатки, но ему не хватало самой малости.

– Оставьте нас, – попросил господин Бош и, дождавшись, пока женщины выйдут, взял Шарлотту за руку.

– Что случилось? – встревожилась она, пытаясь прочитать ответ в его глазах.

– Ничего, любовь моя, успокойся. Всего лишь ответь на один маленький вопрос.

– Какой?

Заинтригованная Шарлотта жалела, что не может толком пошевелиться без опасений получить укол булавкой.

– Госпожа Шарлотта Хэмптон, – нарочито торжественно начал Гийом, – не соблаговолите ли вы стать моей женой?

Девушка ахнула и прижала ладонь ко рту. Расплакавшись, она блестящими глазами смотрела на любовника, не в силах произнести ни слова. Наконец ей кое-как удалось выдавить из себя «да». Порывшись в кармане, Гийом извлек бархатную коробочку и надел на палец Шарлотты кольцо.

– Ну вот, – довольно кивнул он, – теперь ты моя полноценная невеста и в этом качестве предстанешь на балу. Свадьбу назначим на лето.

– Ох, Гийом, летом уже поздно! – покраснела девушка и положила руку на живот.

Она замерла: от реакции господина Боша зависело так много. Сначала он нахмурился, но затем расслабился и согласился:

– Тогда весной.

– То есть ты не злишься? – осторожно уточнила Шарлотта.

Ни радости, ни сожаления – проявит он хоть одну эмоцию! Складывалось впечатление, будто речь шла о покупке дивана, а не зарождении новой жизни.

– На что? – поднял брови Гийом. – На то, что сын появится столь рано? Нет, конечно. Прости, – виновато улыбнулся он, – я немного обескуражен и не знаю, что сказать.

Чуть помедлив, господин Бош, усмехнувшись, добавил:

– Ты хоть понимаешь всю важность момента, Шарлотта? Ты родишь первого Боша без печати родового проклятия.

– Зато он тоже будет любить волчью луну, – успокоившись, широко улыбнулась девушка. – Как я и ты. Самое лучшее время суток, потому что оно твое.

Гийом осторожно спустил невесту с пьедестала и заключил в объятия.

– Булавки! – ойкнула Шарлотта и через мгновение о них забыла, утонув в поцелуях самого близкого и безгранично любимого оборотня.