Илона Эндрюс - Магия побеждает [litres]

Ему давали сотни имен, хотя теперь он называл себя Роландом. Он являлся учителем для многих мужчин и был любовником для многих женщин, но не любил никого так сильно, как мою маму.

Она – умная, добрая и щедрая – наполнила жизнь Роланда смыслом. Моя мать хотела ребенка. Прошли тысячелетия, прежде чем он решился стать отцом, потому что он знал, что дитя унаследует и силу его древней крови, и все его амбиции в придачу.

Роланд развязал столько войн, что не хотел еще и убивать восставших против него детей.

Но он столь сильно любил мою маму, что решился. Только ребенок сделал бы ее по-настоящему счастливой.

Она носила меня уже два месяца, когда он начал сомневаться. Он зациклился на том, что ребенок будет против него, и решил убить его в материнской утробе.

Но моя мама любила нерожденного малыша. Чем более одержимым становился ее мужчина, тем сильнее она отдалялась от него.

У Роланда был военачальник. Его называли Voron , потому что на поле битвы он всегда приносил с собой смерть.

И он влюбился в мою мать.

Когда Роланд уехал, она сбежала вместе с Вороном и родила меня в положенный срок.

Несколько блаженных месяцев семья была счастлива. Но Роланд преследовал женщину и своего бывшего военачальника.

Моя мать знала, что Ворон сильнее, чем он, и сделала свой выбор. Она осталась, чтобы задержать моего отца, и велела Ворону бежать вместе с ее ребенком.

Она вонзила кинжал в глаз Роланду, но он успел убить ее.

Тут сказка и заканчивалась, но с тех пор, как Ворон начал мне ее рассказывать, я всегда проверяла перед сном, лежит ли нож у меня под кроватью.

Уже тогда я надеялась убить своего родного отца.

Куда бы мы ни пошли, что бы ни делали, повсюду я ощущала присутствие Роланда. Он являлся целью и причиной моего существования. Он дал мне жизнь, а я заберу его.

Я выучила все повадки Роланда. Ворон был его военачальником в течение полувека и столетиями служил бы ему еще, оставаясь молодым и сильным, если бы не появилась моя мама.

Он научил меня всему, что знал о бывшем повелителе. Ворон показал мне его фотографию, и я запомнила его, прежде чем мы сожгли ее.

Я узнавала его лицо на картинках в книгах по истории и однажды нашла его на одной картине эпохи Возрождения. Там была запечатлена битва, в которой он принимал участие.

Я читала то немногое, что написано о нем в Библии. Я могла назвать имена его подчиненных и имела представление о его любимом оружии. Возраст Роланда давал ему безграничную власть. Он мог одновременно контролировать армию монстров. В битвах он мог использовать свою кровь, превращая ее в непробиваемую броню или в разрушительную силу, сметающую все на своем пути.

Проклятая кровь, давшая силу его дочери.

Но и Ворон оказался величайшим воином. Он отдал мне каждую крупицу своей премудрости, закаляя меня, как лезвие.

Стань сильнее. Выживи. Убей Роланда. Закончи это навсегда. До тех пор прячься.

Четыре месяца назад я приняла осознанное решение перестать скрываться. Но меня мучают сомнения. Мне не хватало опыта, чтобы встретиться с Роландом, но теперь я играла в открытую.

Наша схватка станет неизбежной.

Инстинкт подсказывал мне, что он и есть тот самый Султан Смерти. Значит, если я продолжу тянуть за ниточки в этом запутанном клубке проблем, то смогу в конце концов натолкнуться на кого-то из внутреннего круга Роланда.

Вот что пугало меня до глубины души.

Я боялась Роланда. Но еще сильнее я боялась за Дерека. И Кэррана.

Когда я подъехала к убежищу оборотней, утро было в самом разгаре. Я откинула брезент. Джим спал, развалившись на трупах. Он уже принял человеческий облик и лежал абсолютно голый. Я потрясла его, похоже, он впал в беспамятство Спящей красавицы, но я не собиралась его целовать, чтобы разбудить.

Я постучала в дверь. Нет ответа. Подергала за ручку – и она распахнулась. Просунув голову внутрь, я крикнула пару раз, но никто так и не появился, чтобы мне помочь.

Бренна должна была следить за дверью. Единственное, что могло вынудить ее уйти, это…

Пожалуйста, Боже, не дай Дереку умереть.

При мысли о резервуаре у меня подгибались ноги. Если дело совсем плохо, вряд ли я смогу вынести то, что увижу…

Нужно идти туда, но я не могла заставить себя двигаться. Сглотнув, я уставилась на проем.

Трупы. Лучше я заберу их. Хорошая идея.

Выяснилось, что протащить внутрь четырехрукую тварь жутко тяжело.

Я пыталась целых три минуты, пока мое терпение не иссякло. Но к тому моменту, как Бренна появилась на самом верху лестничного пролета, у меня уже было все под контролем.

– Дерек мертв?

– Еще нет.

Волна облегчения накрыла меня. Нужно найти подходящее место, чтобы сесть.

– Я думала, ты охраняешь вход, – пропыхтела я.

– Так и есть. Но мне пришлось кое-кого впустить. – Она уставилась на труп у моих ног.

– Это ведь не Кэрран? – спросила я.

– Нет.

– Отлично. – Я собрала четыре отрубленных руки и кивнула на мертвого урода. – Не поможешь?

Дулитл взглянул на меня и прописал горячий душ. Полчаса спустя, вымывшись, перебинтовавшись и взяв у Бренны кружку с кофе, я почувствовала себя почти человеком. Дулитл скрылся в глубине дома, чтобы продолжить свое бдение над Дереком.

Остались только я и трупы. Когда я выпила примерно полкружки, в комнату ввалился Джим. Он выглядел злым. А еще казалось, что у него похмелье. Он одарил меня хмурым взглядом и плюхнулся в кресло.

– И что теперь?

– Ждем.

– Чего?

– Моего эксперта. Она сейчас с Дереком.

Какое-то время мы просто молча сидели. Я была погружена в свои мысли. Дулитл был лучшим медмагом в своем деле, бесспорно. Боль в спине практически прошла, а в боку стала всего лишь отдаленным эхом. Но я так устала, что едва могла сконцентрироваться.

Нужно узнать у Андреа о результатах анализа серебра. Я попыталась позвонить. Гудков не было.

В комнату вошла девушка. Очень стройная и миниатюрная. Кожа цвета миндаля, лицо – широкое и круглое. Она смотрела на мир сквозь очки с толстенными линзами. Глаза – темно-карие, почти черные с долей азиатской родословной в разрезе.

Она не отрывала от меня взгляд, пока я закрывала за ней дверь.

– Индонезия, – произнесла она, поправив свою сумку на плече.

– Что?

– Ты пыталась понять, откуда я родом. Индонезия.

– Я – Кейт.

– Дали.

Она посмотрела на Джима. Когда она прошла мимо меня, я заметила книгу, которая едва не вываливалась из сумки. На обложке красовался худощавый блондин. Он размахивал неправдоподобно огромным мечом и позировал с тремя стратегически расположенными у его ног девушками. У одной из них на голове торчали кошачьи уши.

Дали уставилась на Джима своим сбивающим с толка взглядом: