Жан Рэ - У пределов мрака

— Я все сделаю как нужно, сэр!

— Тем лучше для тебя, Рофферти! И вот что еще: не пытайся установить за мной слежку. Когда-то это позабавило меня, так как все было организовано совершенно наивно, но это свидетельствует, помимо всего прочего, что ты не можешь отказаться от двойной игры. Постарайся играть со мной честно, Рофферти, это в твоих интересах, если ты хочешь прожить несколько лишних лет!

В темноте можно было услышать, как стучат зубы у Рофферти, и загадочный посетитель рассмеялся тихим зловещим

смехом, способным заставить затрепетать самого отъявленного негодяя.

Уверяю вас, сэр… — пробормотал полковник.

В том, что ты тип, которому не стоит доверять? Если ты скажешь это, я сразу поверю тебе. Сколько тебе платит Лисетт за сведения, касающиеся джентльмена в зеленом рединготе с фалдами? Сведения, которые ты не всегда способен раздобыть?

— Вы правы, сэр, — пробормотал Рофферти, — но Лисетт ничего мне не платит, обычно он довольствуется угрозами.

— И чем он угрожает тебе?

— Я не смогу сказать вам, сэр. Лисетт просто говорит: сделай то-то и то-то, иначе берегись!

— Действительно… Совет Лисетта поберечься представляется мне весьма убедительным. Если я предложу пять тысяч фунтов, чтобы ты убрал его, готов спорить, что ты не примешь это предложение.

— Вы правы, сэр, — произнес дрожащим голосом Рофферти. — Тот, кто захочет убить Лисетта, умрет за несколько часов до того, как приступит к делу.

— Возвращайся в свою конуру, Рофферти, я сам устроюсь, как мне будет нужно.

Полковник заколебался.

— Я могу быть уверенным, сэр, что вы покинете мой дом?

Посетитель громко рассмеялся.

— Дуралей! Ты считаешь, что мне нужно позвонить, чтобы попасть в этот дом? Когда меня останавливали замки, запоры или стены? Ха-ха-ха! Я не думал, что ты настолько глуп, Рофферти! Иди, говорят тебе!

Но полковник не сразу послушался посетителя.

Внезапно он почувствовал, как непонятная сила подняла его в воздух и швырнула в дверной проем.

— Надеюсь, — насмешливо заявил голос в темноте, — что завтра ты не появишься перед мисс Грирсон с подбитым глазом или разбитой губой!

После этого входная дверь захлопнулась со злобным грохотом.

Если Рофферти куда-то и отправился этим же вечером, его прогулка не имела никакого отношения к истории, излагаемой на этих страницах. К тому же, выйдя из дома, он отнюдь не направился к ближайшему кварталу Холборна, хотя там и находился весьма его интересовавший особняк, окна которого выходили на большой муниципальный парк.

Это было величественное здание из мрамора и ценных пород дерева, в нем суетилось множество напудренных лакеев в расшитых золотом ливреях с золотыми пуговицами.

Очевидно, они не были никталопами [22] Никталопия (от древнегреческих слов «ночь», «слепой» и «зрение») — расстройство, при котором затрудняется или пропадает способность видеть при недостаточном освещении, например, в сумерках. , судя по свободному перемещению в условиях крайне плохого освещения; помимо этого, их явно можно было посчитать родственниками белых медведей, так как они прекрасно чувствовали себя в неотапливаемых помещениях.

Прозвучавший на все здание гонг позвал его обитателей на ужин. В столовой небольшая люстра всего с тремя зажженными свечами не столько освещала зал, сколько увеличивала царившую в комнате темноту. В мрачном помещении за столом, заставленном серебряной и хрустальной посудой, сидели двое мужчин.

Несмотря не блеск серебра на столе, стольник, то есть слуга, ответственный за разрезание мяса, должен был заниматься весьма скудным жарким из баранины, тогда как слуга более низкого ранга поставил на стол единственное блюдо с зелеными бобами.

Несмотря на герцогские короны, выгравированные на тяжелых серебряных кубках, виночерпий наливал в них из небольшого кувшина самое дешевое красное вино.

По-видимому, у Веллингтона этим вечером было не самое лучшее настроение. Слегка коснувшись вилкой содержимого тарелки, он отодвинул ее и потребовал принести ящичек с сигарами, после чего резким жестом отослал слугу из комнаты.

— Послушайте, Макинтайр, — обратился он к единственному гостю, — армия будет вскоре распущена, и офицерам предложат подать в отставку. Война закончилась, и теперь я вынужден подчиняться решениям высших инстанций. Но я хотел бы видеть вас по-прежнему на службе, хотя, конечно…

Ваша милость, — ответил Макинтайр, — я действительно подал прошение об отставке, и должен с сожалением сообщить вам, что не буду забирать его. Я человек не слишком богатый, ваша милость, и мне очень сложно избежать долгов. Мне предложили прекрасную должность в Лейте, в Шотландии…

Я знаю, — прервал гостя Веллингтон, — вы собираетесь работать в филиале фирмы Эксхема.

Эксхем — настоящий джентльмен, — сказал с убеждением Макинтайр, — он согласился забыть о том, что был втянут по моей вине в очень неприятное и во многом загадочное приключение.

Вы имеете в виду эту историю с фальшивым приказом о командировке в Париж? — сухо осведомился Веллингтон. — Вам действительно нужно было проявить должное внимание, Макинтайр, но не стоит придавать этой истории слишком большое значение. Вполне возможно, что в ней не было чей- то личной заинтересованности, и она была просто ошибкой, какие нередко случаются. Ладно, оставим это… Значит, вы не остаетесь на службе?

Завтра я уезжаю в Эдинбург, ваша милость. Моя жена с детьми уже обосновалась в совершенно новом весьма удобном особняке, который был подготовлен Эксхемом для нас на улице Лейт-Book [23] Одна из центральных улиц Эдинбурга. .

Этот бравый и безукоризненно честный Эксхем ухитряется оказаться везде и всегда! — с возмущением бросил герцог. — Вот что могут сделать деньги, не так ли, Макинтайр? Но, будь он миллионером, владей он половиной торгового английского флота и предприятиями в Восточной и Западной Индии, он остается лавочником, и я никогда не приму его у себя!

Макинтайр возразил:

— По-моему, он этого никогда и не добивался, ваша милости!

— Это так, он ни о чем не просил меня, — сказал Веллингтон резким тоном. — Но он сильно заинтересован в дочери сэра Грирсона… А ее мать из рода герцогов Уэлсли, Макинтайр!

— Ведь эта девушка — ваша кузина, ваша милость! Говорят, она очень красива!

Железный герцог пожал плечами.

— Я видел ее пару раз у старой герцогини. Насколько я помню, она неплохо выглядит и умеет играть на арфе. Ее мать, хитрая мегера, лезет из кожи вон, чтобы она не досталась Эксхему, этому лавочнику, торговцу зерном и рисом, только потому, что мне это не нравится. Урожденная Уэлсли за прилавком, что вы на это скажете Макинтайр?