Лоуренс Десбери - На берегах Гудзона. Избранные романы

Джонсон чрезвычайно обрадовался словам «смерть несчастной женщины» и «вы должны быть крайне осторожны». Очевидно, Креган — закоренелый преступник и мистер Кардиф его вторая жертва. В этом не может быть никакого сомнения. Но куда он исчез? Джонсон зашел к мистрисс Смит.

— Не заметили ли вы случайно, уехал ли ваш квартирант или ушел пешком?

— Я не могу сказать вам ничего определенного; мне показалось, что проехали дрожки, но я в этом не вполне уверена. Здесь по близости находится извозчичья биржа.

Джонсон вышел из дома. На углу стоял только один извозчик. Джонсон узнал у него номера отсутствующих извозчиков. В полдень все они были вызваны в полицейский участок.

Девять человек из них уехали с биржи еще до половины одиннадцатого. Десятый же показал, что около двенадцати часов он отвез одного седока на вокзал.

— Да, сударь, он вышел из дома номер четыре. В руках у него был саквояж. Он, по-видимому, был очень взволнован и то и дело говорил мне: «Поезжайте быстрее, я должен поспеть к поезду, идущему в Эссэкс».

— Удалось ли ему попасть на поезд?

— Да, мы приехали на вокзал как раз вовремя.

Джонсон взглянул в окно. Шел снег, снежные хлопья ударялись о стекла. Сыщик вздохнул: как хорошо было бы сидеть дома у камина, но это, к сожалению, невозможно, следующим поездом придется поехать в Эссэкс.

♦ ♦ ♦

Около девяти часов он прибыл в маленький городок и немедленно отправился в полицейский участок.

— Я приехал из Скотланд-Ярда, — сказал он полицейскому чиновнику, предъявляя свои бумаги.

— Вы, вероятно, приехали сюда для расследования происшествия на кладбище?

— Происшествия на кладбище? А что там случилось?

— Вчера была разрыта могила, труп извлекли из гроба и снова положили обратно. Это чрезвычайно таинственная история.

— Нет, меня не это интересует. Мне нужно узнать, не приезжал ли сюда 13-го числа утром молодой человек по имени Креган. Быть может, он был здесь под чужой фамилией. Это молодой человек высокого роста, с каштановыми волосами, серыми глазами, прямым носом. Он, по всей вероятности, был одет в синий костюм и серое меховое пальто.

Полицейский, которого послали навести справки в местных гостиницах, вернулся с известием, что мистер Аллан Креган провел в гостинице «Красный Лев» сутки с 13 по 14 и уехал с ранним поездом. Швейцар говорил, что он сел на поезд, идущий в Саутгэмптон.

— Черт возьми! — проворчал Джонсон. — Вероятно, он уже в открытом море. Когда отходит следующий поезд в Лондон?

— Через час. Не хотите ли вы пойти на кладбище посмотреть разрытую могилу?

— Хорошо, это избавит меня от томительного ожидания. Чья это могила?

— Жены Генри Кардифа. У Кардифа была вблизи города вилла, которую он продал после смерти жены.

* * *

На следующий день О’Киффе был поражен неожиданным известием. В то время, как он сидел за работой в своем кабинете, к нему вошел главный редактор и спросил его:

— Вы, кажется, говорили, что ваш друг Креган уехал из Лондона?

— Да.

— Он вернулся. Я только что встретил его и хотел заговорить с ним, но он ускользнул от меня и перешел на другую сторону. Вам, ведь, известно, что говорят о Крегане. Я не верю этому, так как знаю его слишком хорошо, но все же мне показалось странным, что он избегает меня. Телефонируйте ему, О’Киффе, интересно, что он скажет.

О’Киффе позвонил Крегану; через мгновение раздался резкий голос мистрисс Смит.

— Мистер Креган дома?

— Нет, он еще не вернулся.

— Его не было дома с 12-го числа?

— Нет, мистер Креган с ночи от 12 на 13-е число домой не возвращался.

На следующий день О’Киффе снова ожидал неприятный сюрприз. Том Кеннеди телефонировал из полицейского бюро, что прошлой ночью арестовали Крегана. Проклиная все на свете и, главным образом, глупость Крегана, О’Киффе поспешно отправился в полицейское бюро в надежде, что ему удастся поговорить со своим другом.

У входа в кабинет инспектора он встретился с Джонсоном. Сыщик казался олицетворением торжествующей хитрости.

— Ну-с, О’Киффе, — сказал он усмехаясь, — кто был прав? — И, заметив, что репортер нахмурился, он умиротворяюще добавил: — Мне вас очень жаль, но вы, ведь, сами должны согласиться с тем, что ваш друг один из самых наглых негодяев. Нет никакого сомнения в том, что именно он убил Кардифа, но это еще не все: по-видимому, на его совести есть еще другие преступления. У меня есть чрезвычайно веские доказательства, которых достаточно для того, чтобы обвинить святого.

— Подождем, — сухо возразил О’Киффе. — Мне можно будет повидаться с Креганом?

— Я думаю, что в данный момент это совершенно невозможно.

— Вы как будто забываете, что по английским законам обвиняемый не считается виновным до того…

— Я это знаю, дорогой мой, но этот человек на самом деле виноват.

Вошел инспектор, у него был хмурый и расстроенный вид.

— Очень печально, мистер О’Киффе. Такой способный молодой человек. К сожалению, нет сомнений в том, что он виноват. Нет, как это мне ни неприятно, но я не могу разрешить вам свидания. Быть может, через несколько дней.

— Вы неправы! — возмущенно заявил О’Киффе.

— Вы арестовали невиновного; я вам это докажу.

— Я буду очень рад, если вам это удастся, мистер О’Киффе.

Полицейский инспектор дружески кивнул репортеру.

— Мистер Креган мне внушает симпатию. Я был бы очень рад, если бы можно было доказать, что он не виновен. Однако, все улики против него.

О’Киффе вернулся в редакцию грустный и озабоченный. Истинный убийца должен быть разыскан. О’Киффе казалось, что он все еще видит насмешливый взгляд глубоких глаз Торнтона, дрожащие руки Винифред, теряющей носовой платок. Потом перед ним выросло прелестное личико мистрисс Уэргем с выражением испуга в чудесных голубых глазах.

На своем письменном столе О’Киффе нашел письмо, написанное незнакомым почерком. Он поспешно вскрыл и взглянул на подпись: «Винифред Кардиф».

Письмо гласило:

«Дорогой мистер О’ Киффе!

Приходите ко мне как можно скорее. У меня случилось большое несчастье. Вы, вероятно, слышали, что Аллан арестован. Все это основано на недоразумении. Аллан неспособен на убийство. Однако, все утверждают, что именно он совершил это преступление. Всему этому виною я. Приходите, пожалуйста, немедленно.

Винифред Кардиф».

«Бедная девушка, — подумал О’Киффе: — неудивительно, что она сходит с ума — отец умер, жених арестован».

Он надел пальто и отправился в Бриар-Манор.

О’Киффе был поражен ужасным видом Винифред. Ее бледное лицо стало почти прозрачным, темные тени обозначились вокруг глаз, голос звучал тихо и глухо.