А. Риддл - Геном [litres]

В зале наступила тишина.

– Вопросы?

Один из генералов рыкнул:

– Вы требуете, чтобы мы сдались?

– Нет, сдаются врагу.

Генерал закатил глаза.

– Скажу по-другому: вы желаете управлять, не так ли? Нами да и, черт побери, всем миром!

– Не желаю. Поверьте, это – последнее, что меня заботит. Наше требование элементарно: мы хотим, чтобы люди перестали убивать друг друга.

После выступления Дезмонд вернулся в свой кабинет, лег на шезлонг и включил приложение «Rendition Games».

Когда установилась резкость, он оказался в гостиной родительского дома периода его детства. Стены – как тогда, но не тронутые огнем; в его версии «Rendition» не было Пепельной среды.

В широком дверном проеме возникло улыбающееся лицо.

– Ты где был?

– На собрании, – пробормотал Дезмонд.

Он поднялся, обнял брата. Коннер улыбался, гладкие щеки без шрамов и отметин были свежевыбриты.

– С кем? – поинтересовался Коннер.

– С генералами и политиками.

– Лучше бы здесь остался.

– Я и сам всерьез об этом подумываю.

– Ребята! – позвала мать из комнаты для рукоделия. – Помогите отцу!

Когда они вышли поздороваться, отец слезал с лошади. Он передал поводья Коннеру, поблагодарил и направился в дом. Задав корм и воду коню, братья принялись подметать в сарае.

– Что случилось после Буэнос-Айреса?

– Ты спас мне жизнь.

– Как?

Дезмонд оперся на метлу.

– Юрий собирался меня убить.

Коннер тоже прекратил работу. Он посмотрел по сторонам, ожидая продолжения рассказа.

– Ты не позволил. Спас меня.

– А что случилось со мной?

– Тебя застрелил Юрий. Пуля предназначалась для меня. Мы пытались тебя спасти, но не смогли. – Глаза Дезмонда увлажнились. – Извини. Мы очень старались…

– Я рад.

– Чему?

– Что ты выжил. Ты там лучше меня разберешься. Когда ты меня нашел, от меня осталась лишь пустая оболочка. Еще пара лет, и я бы умер.

– А здесь?

Коннер обернулся навстречу брату.

– Здесь я дома. Там, где всегда хотел быть.

На другом конце Вашингтона Пейтон стояла за похожей трибуной в лекционном зале Национального института здравоохранения.

– История инфекционных заболеваний и в целом медицины всегда сводилась к пассивному реагированию. Человек заболевает – мы реагируем. Новые патогены заражают сотни и тысячи человек, прежде чем мы успеваем их обнаружить. Опять мы лишь бьем по хвостам.

Пейтон щелкнула мышью, появился очередной слайд.

– Этому наступает конец. Впервые в истории мы имеем возможность засечь момент, когда новый патоген проникает в организм первого носителя. Мы способны имитировать воздействие вируса или бактерии на человеческий организм и виртуально испытывать методы лечения. Лекарство можно распространять в онлайновом режиме без прямого вмешательства.

Некоторые слушатели сидели с огорошенным видом, другие, уже знакомые с методами ликвидации пандемии Х1, согласно кивали.

– То, о чем я веду речь, не проект в стадии разработки, не будущая инновация, отягощенная потребностью в крупных инвестициях, длительным ожиданием, неизбежными проволочками и сбоями в реализации. Это средство уже существует, оно внутри каждого из вас. И внутри меня.

Еще один щелчок. На экране возникло изображение нанитов «Rapture».

– Это устройство в корне изменит здравоохранение. Мы сможем излечивать любую болезнь и ликвидировать любой патоген еще до того, как они успеют закрепиться. Я всю жизнь боролась с инфекционными болезнями и учила других методам этой борьбы. Теперь я впервые имею средство, позволяющее мне одержать победу. Сейчас я вам о нем расскажу.

Мир постепенно возвращался к нормальной жизни. О пандемии Х1 говорили мало, как и о загадочной смертоносной эпидемии, случившейся после нее и получившей название «синдром Х1» или, по-научному, «скоротекущий острый церебральный синдром» – СОЦС.

Рынок недвижимости в Вашингтоне тоже вернулся к норме, то есть к нехватке жилья и высоким ценам. Дезмонд подыскал дом в Калорме, требующий ремонта, зато с большим внутренним двором. Пейтон он показался идеальным. Они купили его сразу же после инспекции.

Пейтон уже была дома, когда он вернулся. На кухонном острове стоял бокал вина.

– Ну что?

– Скажем так: я никогда не думал, что буду благодарен самому склочному и агрессивному человеку на Земле за мое воспитание.

– Аудитория, состоящая из Орвилей Хьюзов?

– Близко к тому. – Дезмонд налил себе стакан воды. – Когда мы все встречаемся?

На губах Пейтон мелькнула легкая улыбка.

– Не очень скоро.

– Не очень скоро – это когда?

– Для нас времени хватит.

Она взяла его за руку и попятилась по коридору, открыла пяткой дверь в спальню, непрерывно целуя Дезмонда, как в тот вечер, в студенческом общежитии Стэнфорда.

Они лежали потные на спине, глядя на гудящий потолочный вентилятор, как вдруг запищал телефон Пейтон. На экране появилось напоминание: « Семейный ужин» .

– Пора. Ты готов?

Дезмонд взял с прикроватной тумбочки свой телефон и открыл приложение «Rendition Games».

– Да.

Выбрали Лондон, потому что в этом городе некогда проживала вся их семья. На улицах кипела деятельность, напоминая времена до пандемии Х1, потому что так оно и было. В этой реализации «Rendition» пандемия не произошла. В реализации имелись еще кое-какие изменения, которые, однако, не бросались в глаза.

Пейтон позволила Дезмонду открыть перед ней входную дверь, они поднялись в лифте до квартиры, которую она помнила еще ребенком. Все в ней оставалось как до «чистки», до ночного бегства, когда ее отцу пришлось спасать свою жизнь.

Лин Шоу открыла дверь и обняла их обоих. Эндрю и Шарлотта уже были на месте, как и Мэдисон с мужем. Пейтон с удовлетворением отметила, что в этой реализации «Rendition» Эндрю выглядел точно так же, как в физической вселенной. Даже протез на левой руке был тот же самый.

Створчатые двери, ведущие на кухню, открылись, и в комнату задом ввалился отец Пейтон со сковородкой йоркширского пудинга в кухонных рукавицах.

Поставив ношу на стол, он, не снимая рукавиц, не медля обнял Пейтон, отчего ее спину обдало теплом.

– Привет, папа. Как я рада тебя видеть!

По щеке Пейтон скатилась слеза.

Лин Шоу открыла глаза. В углу на стуле сидел Ричард Фергюсон.

– Удачный визит?

Лин кивнула.

– Сообщите мне, когда они выйдут из «Зеркала».

– Разумеется. – Ученый поднялся, задержался на выходе. – Вы не передумали?

Она все еще сомневалась. Проект «Кроличья нора», которому Лин посвятила всю жизнь, представлял собой эксперимент с элементарными частицами, исход которого невозможно было предсказать. Факты теперь были известны. Человеческую эволюцию направляла квантовая сила. Квантовая сила, «солнце-невидимка», служила маяком, привлекающим к себе всех развитых существ подобно тому, как сила притяжения привлекает массу. Но почему? И с какой целью?