Владимир Подгальский - Агарта [litres]

– Это уже интересно. Еще что-нибудь?

– Когда я допрашивал их, то вводил в гипноз, и они отвечали на все вопросы.

– А людьми управлять не пробовал? – спросил майор, о чем-то задумавшись.

– В смысле?

– Ну, например, приказываешь вражескому офицеру, чтобы он вынес документы из своего штаба.

– Не пробовал, – задумался Никита.

– Попробуешь! Не важно. Главное, у тебя есть ценные способности для следователя и разведчика. И вовремя проявились. Не ошибся я в тебе, Белов. Будем думать, где искать специалистов, чтобы развить твои таланты. Раньше у нас всем таким мистическим занимались Глеб Бокий и Александр Барченко, – задумчиво проговорил он, о чем-то вспоминая. – Барченко в начале 20-х годов возглавлял экспедицию в центр Кольского полуострова в поисках Гипербореи и изучения такого явления как «меряченье».

Никита вопросительно посмотрел на него.

– Насчет Гипербореи ничего не знаю, хотя Барченко утверждал, что нашел ее. А меряченье – это что-то вроде массового гипноза. Потом он с Владимиром Бехтеревым несколько лет изучал явления гипноза и телепатии. У них были большие успехи. Руководство ОГПУ считало, что разработки, связанные с телепатическими волнами, имеют большое оборонное значение, и это оружие может стать решающим в великой битве пролетариата за завоевание планеты.

– А что с ним стало? – спросил Никита, догадываясь.

– Расстреляли. – Майор наколол на палочку бутерброд с салом и стал коптить его на угольках.

– За что? – Никите все меньше хотелось уезжать с этого милого островка в страшную Москву, где бушуют такие страсти.

– Они с Бокием организовали тайную организацию – «Единое Трудовое Братство». Хотя это не главное. Глеб Бокий возглавлял спецотдел НКВД, сейчас он называется 9-й отдел ГУГБ НКВД СССР. В его задачи входили сбор компрометирующей информации на руководство партии. Ежов арестовал Бокия без ордера. Требовал все материалы передать ему. Бокий отказался, упертым был человеком. А знаешь! – вскрикнул он. – Кто-то из их отдела должен был выжить. Если они живы, надо будет перевести их из лагеря к нам, – сделал отметку в блокноте майор. – А еще что-нибудь умеешь?

– Что, например? – осторожно уточнил Никита.

– Не знаю. Вот, к примеру, у нас в библиотеке ШОНа остались работы Барченко «Передача мыслей на расстоянии», «Опыты с мозговыми лучами», «Гипноз животных».

Никита задумался. Раскрывать НКВД все свои способности он не собирался.

– Ладно, потом разберемся.

– Скажите, товарищ майор, а можно я останусь на острове, в пограничных войсках? А в Москву поедет кто-то более достойный? – затаив дыхание, спросил Никита.

– Нельзя! – жестко ответил майор. – Ты думаешь, для чего я с тобой так откровенен. Скоро ты попадешь в нашу систему. Ты, собственно, уже в нее попал. Пограничные войска всегда были под контролем НКВД. Так останется и дальше. Нам важно, чтобы молодые большевики учли наши ошибки и больше их не повторяли. Ты уже вступил в партию?

– Еще нет. Собираюсь, – быстро ответил Никита.

– Собирается он! Не затягивай! Ладно, слушай, раз уж у нас пошел доверительный разговор. После Гражданской войны полностью изменилась внешнеполитическая обстановка и положение внутри страны. Европейские государства активно включились в разведывательно-подрывную работу против советской власти. В эту работу подключились тысячи белоэмигрантов, которые поднимали восстания по всей стране. Накал борьбы был крайне ожесточенным. Кто, по-твоему, должен был сражаться с внешними и внутренними врагами?

– Ну, так!

– Правильно. Кадровые сотрудники органов безопасности. В гражданскую с этим проблем не было. Брали в ВЧК всех желающих. Главное – правильное происхождение из рабочих и крестьян. Ну и желательно быть коммунистом. А вот после ее окончания процедура усложнилась. Профессиональные революционеры и коммунисты со стажем ушли работать в советские и партийные учреждения. Кадровая политика поменялась. Поставь еще чаю.

Никита сходил к ручью и наполнил котелок свежей водой. Подбросил дров, и вскоре вода в котелке снова закипела.

– А кого вы набирали после Гражданской войны?

– Тогда у нас был, наверное, самый сильный кадровый голод. Материальное обеспечение сотрудников мизерное. Зарплата очень маленькая, а ее еще и задерживали на несколько месяцев. Сотрудники ВЧК-ОГПУ делали многочисленные отчисления для инвалидов, детских домов, для ликвидации последствий голода, в фонды помощи бастовавшим немецким и японским рабочим, для общества друзей воздушного флота, Доброхиму и многим другим.

Оставшихся денег с трудом хватало на покупку еды и одежды. Пока не ввели НЭП, основные поставщики продуктов были спекулянты и крестьяне. Как ты понимаешь, цены на все они задирали.

В 1921–1922 годах чекисты, как и весь народ, регулярно голодали. Из войск и органов ГПУ начался массовый уход. Среди сотрудников ЧК было много самоубийств, женщины-сотрудницы вынуждены были заниматься проституцией, чтобы прокормить себя и своих детей. Сотни, если не тысячи сотрудников по всей стране были арестованы и расстреляны за разбой, на который они шли из-за голода. – Майор снова сильно закашлялся.

– Владимир Харитонович, вы чем-то серьезно больны?

– Больные легкие. Врачи настоятельно посоветовали ехать в санаторий, но до осени не могу.

– Мама и Люй Бяо показывали методы лечения с помощью биополя. Я вижу вашу ауру. Она порвана в нескольких местах. Хотите, я попробую ее залатать?

– Что нужно делать? – резко спросил майор.

– Ничего. Просто сидеть.

Никита попросил духов этого места помочь майору и стал потихоньку штопать разрывы ауры в районе правого легкого. Через пять минут почувствовал усталость, но основные дыры были закрыты.

– Пару месяцев продержитесь, но лучше вам не курить.

– Спасибо. Чувствую себя лучше. А с курением… пытаюсь бросить. Пока не получается. Спасибо за лечение. Кашлять хочется меньше. Так на чем мы остановились?

– На бедственном положении чекистов в 20-х годах.

– Верно. После ухода из органов революционеров и идейных коммунистов в органы просочилось множество мутных личностей с правильным происхождением и полным отсутствием совести. При Ягоде и Ежове в руководство НКВД проникло много настоящих врагов, которые инициировали репрессии, во время которых погибло огромное количество достойных людей. Из-за границы отзывалось много наших разведчиков – нелегалов. Против них возбуждались дела по необоснованным обвинениям. Большинство из них было расстреляно. После расстрела Ежова, как тебе известно, пост наркома занял Лаврентий Павлович Берия. Он, естественно, не захотел работать с людьми Ежова и вымел их поганой метлой, – со злостью проговорил майор.