Мария Бородина - Завтра я стану тобой

– С тех пор, как вы работаете под моим покровительством, Альтеррони!

– Вы будете удивлены, но я ничего не помню.

– Помню я, и этого достаточно, – госпожа Стоун с ухмылкой взглянула на свои загнутые ногти. – А теперь ответьте мне, госпожа Альтеррони. Только честно. Вы не в себе?

– Я-то в себе, – я потупилась. Никак не получалось отделаться от чувства неловкости, пропитавшего меня насквозь, как дождь в ту злосчастную субботу. – Просто иногда мне кажется, что я – маленькая слепая девочка, которая скачет по чужим телам.

Гир, не удержавшись, хихикнула. Торопливо прикрыла рот ладонью и выскочила из кабинета. Стоун же напротив – закусила губу и загорелась красными пятнами от немой ярости. Казалось, что кровь в её сосудах с каждой секундой набирает температуру.

– Вот только баек про гатрэ не надо! – выдавила она. – Ими уже даже детей не пугают!

По коже прокатилась волна горячей боли, словно на меня опрокинулся чан кипятка. Сердце заколотилось, как ритуальный барабан. Откуда она всё знает? Откуда?!

– Гатрэ?! – я подскочила в кресле.

Стоун смерила меня осуждающим взором и насуплено поджала губы. Отвернулась к окну, достала из кармана платок и вытерла лоб. Кажется, сложившаяся ситуация напрягала не только меня.

– Как будем решать вопрос? – спросила она, не поворачиваясь.

– Я готова принесли вам извинения, если что-то в моём поведении оскорбило вас, – я трусливо пошла на попятную. Работу я уже, как пить дать, потеряла. Теперь в первичный приоритет переросло спасение репутации. В голове крутилось, как надоевшая песня: гатрэ, гатрэ, гатрэ…

– Вы сначала думаете, а потом говорите, Альтеррони, – Стоун прошлась по кабинету, волоча за собой шлейф плиссированной юбки. – Ваши чувства довлеют над разумом. Эта черта всегда меня раз… не нравилась мне.

Я лишь ухмыльнулась в ладонь. Сиил, ты ли это?

– Но я не из тех, кто рубит головы с плеч, – продолжала Стоун. – Поэтому, учитывая ваше моральное состояние…

Не смогла сдержать улыбки. Почтенные Покровители, она впервые поняла, что я – живой человек, и у меня есть чувства! Можно закатить по этому поводу праздник. Только вот нет настроения.

– …вместо увольнения по собственному желанию, я предлагаю вам досрочно взять отпуск, – закончила госпожа Стоун. – Сразу и основной, и дополнительный.

Каменная рука, стискивающая сердце разжалась, и мягкая плоть толкнула рёбра. В животе потеплело. Хорошо хоть так.

– Думала, вы уволите меня, – рискнула я заметить.

– Даю вам шанс! – процедила Стоун таким тоном, что по коже пошли мурашки. Ишь ты, как благородно.

– А если я не хочу брать отпуск сейчас?

– Не обсуждается! – отрезала Стоун, блеснув затуманенными глазами. – Это – мой приказ. С завтрашнего дня жрица Альтеррони в отпуске.

Реальность вокруг на миг потеряла чёткость и цвет. Разочарованно вздохнув, я застучала носком туфли по подножке кресла. Во всём нужно видеть плюсы. По крайней мере, моя работа останется при мне. А отпуск – очень пригодится. За половину сезона и до холодов я смогу оформить развод, встать в очередь на получение социального жилья, перевезти вещи в гостиницу… И разобраться с тем, что происходит в моей жизни. Если получится.

– Слушаюсь и повинуюсь, госпожа, – проворчала я.

– Когда вы вернётесь на работу, мы поговорим о вашем поведении, – произнесла Стоун, сделав вид, что не услышала меня. – У вас остались вопросы?

– Остались!

– Я слушаю, – глаза Стоун раздражённо поблескивали.

– Что такое гатрэ? – сердце, подпрыгнув, разразилось канонадой пульса и тут же затихло опять.

– Вы сейчас издеваетесь, да? – Стоун снова пошла в наступление.

– Нет, – я развела трясущимися руками. Голос дрожал под стать им. – Не издеваюсь. Я просто хочу это знать. Вы даже и подумать не можете, насколько это для меня важно.

– Полно юродствовать, – насупилась Стоун. – Вы сейчас показываете себя не с самой лучшей стороны.

– Я серьёзна, – возразила я. – Ответьте мне. Что такое гатрэ?

– Обратитесь к старому фольклору, – бросила Стоун с пренебрежением. – Я вам не Наставница по истории культуры.

– И всё же. Вы – не наставница, но сами сказали, что я вспоминаю про гатрэ…

Солнце, заглянув в окно, полоснуло по глазам. Одинокая слеза прокралась в уголок глаза и соскользнула на щёку. Мысли завихрились в голове, раскручивая каруселью. Не хватало ещё, чтобы Элси подорвала зыбкое перемирие. Пытаясь прогнать пугающую иллюзию прыжка, я заморгала. Двоящаяся картинка перед глазами, наконец, сошлась в одну.

– Я просто хочу знать, – продолжила я, сбавив тон, – что я сделала не так.

– Раньше считалось, что в некоторых семьях рождаются особые девочки, – с неохотой процедила Стоун. – С абсолютно белой кожей и столь же белыми волосами. При этом – слабые, слепые и не способные дышать через нос. Несмотря на ритуал Посвящения, у них никогда не открывался Поток. Но в тот день, когда Покровители впервые связывались с ними, у бедняжек проявлялась особая магия. Эти девочки начинали перемещаться в чужие тела.

– У бедняжек? – это всё, что я смогла выдавить. На самом же деле, хотелось спросить больше. Куда больше. Но сейчас я желала слушать Стоун бесконечно.

– А как ещё можно назвать девочку, которую все считают порождением Разрушителей? – Стоун злилась всё сильнее. – Поговаривали, что раньше таких сжигали на кострах вместе с матерями. Ибо считалось, что женщина, родившая гатрэ, единилась с Разрушителем.

– А сейчас? – я заволновалась так, что принялась кусать ноготь. Слова комом встали в горле. – Что с ними происходит сейчас?

– Какое такое «сейчас»?! – разъярилась Стоун. – Это всего лишь легенда! Гатрэ не существует! Ими только наших прабабок да прадедов пугали!

От возмущения захотелось завопить в голос. Показала бы я, как их не существует. Интересно, как заговорила бы Стоун, если бы оказалась на моём месте?

Я сжала руки в кулаки, подавляя ярость. Обкусанные ногти оцарапали кожу. Помогло.

– Ясно, – проговорила я, опустив глаза в пол. – Прошу не злиться на меня.

***

Слава Покровителям, задерживаться на работе не пришлось.

После безумного понедельника с его форс-мажорами вторник выцвел, выгорел и превратился в голое пепелище. Часы приёма истлели быстро, а лист вызовов впервые за третий сезон оказался пуст. Занемогшие не толпились у дверей, карты были оформлены, никто не требовал сверхъестественного. Этот день должен был стать идеальным по всем каноном.

И стал бы, если бы Элси не вздумалось прыгнуть в моё тело у всех на виду и всё испортить.

Шири встретил меня настороженным взглядом и непривычной немногословностью. После долгого допроса он выдал, что я отправила конфликтную пациентку по известному адресу. Та капризно пропела, что будет жаловаться, и сразу завалилась к Стоун. Что случилось дальше, я уже знала. И понимала, что искупить этот позор будет сложно. Если не невозможно.