Коллектив авторов - Новые марсианские хроники

Она сняла куртку, под которой у неё была лишь коротенькая маечка и призывно улыбнулась.

— Может сперва познакомимся,— предложил несколько смутивший Ред,— меня все зовут… ну в общем неважно.

— А меня зовут Мама, потому что я фотки детей собираю, до своих-то пока далеко. Ты, кстати, не подумай,— она плюхнулась на скрипучую кровать,— обычно я не так быстро. Но ты не похож на остальных.

Как-то дежурно это было сказано — во всяком случае, Реду не понравилось. Он присел рядом с ней на кровать.

— И я не так быстро. Но ты права, я не такой как остальные. Правда, ничего особо занимательного я тебе рассказать не могу. Я пришёл из другого мира, где на Марсе есть и воздух, и вода, попал в концлагерь тут неподалеку, грохнул охранника, сбежал.

Девица закусила нижнюю губу. Видимо это признание перевернуло все её планы.

— Какая же я дура. Это всё похоже на правду, всё, кроме первого. Ты — беглый. Блин, я-то подумала, что ты будешь моим новым сутенером. А теперь Ринальдо и Хожа грохнут меня… Это те два кота, которых ты вырубил около кафе. Они утром уже надавали мне по физиономии, потому что у них есть лицензия на использование меня и других девушек.

— Пожалуй, стоит согласиться с Омой, этот мир действительно гадок. У нас парням, которые избивают девчонок, быстро вышибут мозги.

— Ты просто псих. Или сектант без лицензии.

— Ну что, донесёшь, красотка? Есть у тебя лицензия на доносительство?

Она с испугом, расширяющим зрачки, посмотрела на него.

— Нет. В смысле не донесу.

— Допустим. Что это за концлагерь? Он принадлежит вашему правительству?

Девка встала, принялась натягивать прямо на голое тело куртку.

— Мне, наверное, лучше уйти. Я честно, никому не скажу. Ты ведь мне понравился.

Ред заставил шлюху сесть, слегка потянув её за пальцы.

— Давай всё-таки поговорим. Ты ведь не каждый день общаешься с человеком из иного, да ещё и лучшего мира. Заметь, человек этот отнюдь не призрак.

— Парень, я мало что знаю об этом месте. Если это концлагерь, то частный, по лицензии от Комитета Гармонизации. Когда-то всё принадлежало правительству, в том числе тюрьмы, но это было несправедливо, и все, кроме бюрократов, были недовольны. Потом люди стали покупать лицензии на то, что им действительно нужно. На педофилию и сутенерство, на владение тюрьмой или виселицей, на судейский пост или офицерский чин в полиции. Комитет Гармонизации следит за тем, чтобы лицензия одного не ограничивала лицензии другого, чтобы например один педофил не мешал другому. Мы ведь все здесь должны как-то уживаться, и купола Юнайтед Текнолоджиз, и киллеры, и педофилы, и суфии, и джамааты, и сталинисты, и вудуисты. Все на равных получают лицензии от Комитета Гармонизации… Ну да, эта тюряга принадлежит джамаату шейха Насраллы.

— Как же так, красавица? В пяти километрах от вас мучают людей почём зря, а ты говоришь, что надо уживаться.

У девушки слегка раздулись ноздри, словно она разозлилась.

— Какие люди, о чём ты говоришь? Там сидят их враги, русские наёмники. И мы просто не в состоянии с джамаатами ссориться, потому что они нас могут закатать в глубокий лёд на веки вечные, причём на совершенно законных основаниях. Поэтому наша пресса поёт им славословия и я в данном случае с газетами вполне согласна. Понимаешь, у нас тут гармония, все живут так как они хотят, не мешая друг другу. Если джамаатовцам хочется иметь свою тюрьму для неверных, то надо уважать их мнение. И их лицензию, выданную Комитетом Гармонизации.

Ред продолжал внимать откровениям шлюхи, но заодно услышал, что к гостинице подъехало два гермокара. И похоже что с вооружёнными людьми.

— Тихо, тут есть ещё один выход?

— Нет, то есть да. Из оконца в женском туалете, там в конце коридора. Но учти, если ты даже сейчас удерёшь, то гармонизаторы тебя быстро вычислят и отдадут людям шейха,— уверенно напутствовала девка.

Ред встал с кровати и, прощупав взглядом обшарпанный коридор, пошёл по направлению к туалетным комнаткам. По счастью за дверью женского туалета никого не было. Он запер её и открыл оконце, над которым красовалась надпись: «Дядя сегодня — это тётя завтра, даёшь лицензию транссексуалам».

Раздался энергичный, даже несколько истеричный стук.

— Открой, я знаю, что ты здесь.

Её голос. Уже продала? Ред взвёл курок трофейного пистолета.

Мама сказала: «Ты действительно не такой, как все». Когда она прикоснулась к его губам, он понял, задание выполнено. Теперь она понесёт спасительную инфекцию, пока не вывернет наизнанку этот чёртов мир.

После короткой, но бурной любовной сцены, он выбрался из туалетной комнатки через окно и долго отстреливался от джамаатовцев и подоспевшей им на помощь полиции гармонизаторов.

Ему удалось захватить гермокар и вырваться из купольного города. Лабиринт Ночи, извилистый и огромный каньон, был совсем неподалёку и он мог бы укрыться среди его расщелин. Но Комитет Гармонизации вызвал звено бомбардировщиков, которые отутюжили площадь десять на десять километров, одна из бомб даже случайно попала в купол. Никто больше Реда не видел и не слышал.

Мир не вывернуло наизнанку. Возможно масса зеркальной материи, которую принес Ред, не достигла критической отметки. Но кое-что изменилось — судьба проститутки Мамы.

Ринальдо и Хожа никогда уже не досаждали ей. Больше ни один мужчина не ударил её, хотя она сменила многих партнёров. Пользуясь суматохой, возникшей после бомбёжки купола, ей удалось перепрограммировать свой ID‑чип и даже взять кредит в банке.

Мама смогла заплатить за разрешение родить ребенка. А ещё она написала книгу о другом зазеркальном Марсе, где нет джамаатов, лицензий на пытки и разврат, жестоких сутенеров, частных концлагерей и гармонизаторов, но где текут реки и растут деревья. Эта книга стала подпольным, а потом и вполне легальным бестселлером. Через пару лет колонисты с Земли, свергнув власть Комитета Гармонизации под лозунгом «да здравствует мир без лицензий», начали строительство другого Марса, изменяя себя и планету. Изменения происходили так быстро, словно иная жизнь где-то уже созрела и просто была выпущена на волю, как джин из бутылки. Уже через несколько лет на Марсе росли лиловые тополя, о лицензиях все забыли, на смену гармонизационному гестапо пришла уважаемая налоговая полиция, которую возглавил герой недавней революции — Вольф Блитцер.

Но однажды случился грех, Мама укрыла от налоговиков часть доходов, полученных от книги — «ну не хватит ли этим вампирам сосать её деньги» — и у неё дома внезапно появился сам Блитцер.

— Вы не имеете право вторгаться в моё жилище. С лицензиями на взлом давно покончено,— с прерывающимся от возмущения дыханием выпалила она.