Петр Никонов - Короли и убийцы

— Вот так, Гленард, — развел руками Донрен. — Что-то кончается. Дальше караван пойдет без тебя. Если ты не будешь сопротивляться, мои ребята постараются сделать это быстро и почти безболезненно. Прощай, Гленард.

— Прощай, Донрен, — Гленард выхватил меч.

Гленард внезапно почувствовал, как внутри него поднимается упругая волна силы. Так, как перед оргазмом поднимается наслаждение, так же в нем сейчас вздымалась ярость и злоба. Он вытянул вперед руку с мечом, левая рука вдруг также простерлась вперед. Ярость заполнила Гленарда, он задрожал всем телом, и внезапно с его левой кисти и с острия меча сорвались два ярких солнечных луча, невидимых ни для кого, кроме Гленарда. Эти лучи, разбившись на множество мелких лучиков, оплели и лучников, и мечников. Те застыли на мгновение, а потом с дикими криками упали на колени, схватившись за головы и выронив оружие.

Гленард кинулся к ним, поднимая меч. Каждый шаг давался с трудом, как будто он двигался в океане, покрытый по шею плотной соленой водой. Время остановилось. Девять шагов до первого противника заняли вечность и забрали почти все силы. Но мечник даже не успел за это время поднять голову. Широкое движение мечом, преодолевая сопротивление сгустившегося воздуха, и из глубокой раны на шее ошеломленного противника медленно, как во сне, вырывается фонтан алой крови.

Разворот, еще одна вечность, еще один удар, голова лучника распадается под ударом стали надвое, его мозг взрывается кровавыми ошметками. Но Гленард уже разворачивается к третьему противнику, бьет его снизу вверх, меч пробивает шею, ломает нижнюю челюсть. Мечник поднимает на Гленарда совершенно дикие глаза, медленно пытается схватиться за шею, тщетно зажать рану. Но Гленард уже у последнего мечника, опускает меч сзади на его шею, ломая позвоночник, разрывая кожу, сосуды, трахею и полностью отделяя голову от тела. Кровь вздымается фонтаном, хлещет из обрубка шеи — медленно, как густой сироп.

Последний противник — второй лучник. Уже без лука, который бесполезно валяется на земле. Мир вокруг Гленарда начинает убыстряться: лучник тянется к мечу на поясе, поднимаясь с колен. Гленард чувствует, как на него наваливается страшная усталость, всё тело начинает болеть, ярость спадает, меч в руке становится необычайно тяжелым. Лучник уже наполовину достал меч из ножен, но Гленард успевает вогнать ставшую невыносимо тяжелой сталь острием в горло лучника, прямо над краем кольчуги. Потом, оттолкнув хрипящего противника ногой и выдернув из его шеи меч, Гленард делает, несколько шагов назад и, окончательно потеряв силы, тяжело садится на мокрый камень. Тихо. Постепенно приходят звуки. Шум водопада. Пение птиц. И его собственное громкое, хриплое дыхание.

— Впечатляет, — Донрен, спокойно оглядев побоище, зааплодировал, потом широко улыбнулся Гленарду своей доброй улыбкой. — Небось, вархи научили, а Гленард? Не ожидал. Помню, одна ведьмочка из их учеников беглых научила меня худо-бедно от них свой разум закрывать. Ну, у нее просто не было выбора, на дыбе-то да под каленым железом особо не поспоришь. Но вот такого… Такого не думал увидеть. Молодец, Гленард. Всегда думал, что ты талантливый. Сам-то ты как?

— Нор… Нормально… — тяжело выдохнул Гленард. — Не… дождешься… Донрен…

— Думаю, ты ошибаешься, дождусь, — Донрен, улыбаясь, вынул свой меч из ножен. — Ну, что, хочешь умереть, стоя на ногах, или просто так тебя прирезать? Вставай, Гленард, я же всё-таки тайный страж, а не палач.

— Да что ты говоришь… — проворчал, тяжело поднимаясь, Гленард. — Не боишься, что я тебя так же, как этих разделаю?

— Тебе бы меч сейчас поднять, я же вижу, — усмехнулся Донрен. — Ну, давай, я жду.

— Может, дашь хоть записку прощальную написать для Славия и Лотлайрэ? Из милосердия?

— Милосердие глупо. Да и на чем ты будешь записку-то писать? Руны будешь на камнях выцарапывать? Так я от старости помру, пока ты закончишь. Давай, Гленард, поднимай меч и дерись.

Гленард с трудом поднял потяжелевший меч, неуклюже выставив его перед собой. Его шатало, перед глазами всё плыло. Казалось, что между ним и Донреном выросла мутная полупрозрачная стена. В ушах шумело. Гленард поискал в себе остатки той силы, которая помогла ему победить подручных Донрена, но нашел лишь пустоту и дикую усталость. Он сделал шаг вперед и замахнулся.

Донрен легко одним шагом уходит от удара. Не переставая улыбаться, отбивает в сторону меч Гленарда и с широкого замаха бьет мечом поперек груди Гленарда. Гленард отлетает назад от удара, тяжело падает на спину, ищет рукой выпавший при падении меч.

— Надо же, ты в гленардине, — покачал головой Донрен. — Смотрю, ты усовершенствовал конструкцию, по виду ничем от обычного дублета не отличишь. Да и движений не стесняет. Что за металл? Бьергмесская сталь? Учту. Вставай, Гленард, продолжим.

Гленард встает, делает шаг вперед. Донрен коротко замахивается, в последний момент меняя направление удара, чтобы острием меча пронзить горло Гленарда. Гленард уходит в сторону, отражает удар, но Донрен быстрым обратным ударом умудряется порезать левое плечо Гленарда. По рукаву течет кровь.

Донрен делает шаг назад, шутливо кланяется. Широко взмахнув мечом, кидается вперед, наносит один быстрый удар, второй, третий, четвертый. Гленард с трудом, из последних сил, парирует, шаг за шагом отступая назад. Донрен обходит Гленарда стороной, оттесняя его от стены в сторону края утеса, к водопаду. Новая атака: удар сверху, удар справа, удар слева, удар слева, удар сверху, сразу переходящий в удар справа — Гленард тяжело отбивает удар за ударом, отступая назад. Плохо, очень плохо. Сил почти не осталось, движения становятся медленнее, следить за мечом Донрена всё сложнее. А Донрен быстр, очень быстр, слишком быстр. Новый удар, отбит, удар снизу, правое бедро Гленарда пронзает боль, штанина пропитывается кровью. И эта улыбка, добрая, широкая, мерзкая улыбка на круглом лице…

Гленард почувствовал, что он на краю. И буквально — на краю утеса, и фигурально — на краю потери сознания и на краю жизни. Всё поплыло. Он вдруг увидел Лотлайрэ и Славия, ее в белом длинном платье, со звездой в волосах, его в доспехах с мечом в руках. Они смотрели на него из усыпанной звездами глубины Вселенной и улыбались. Он понял, что на самом деле это Богиня и Бог. «Я иду к вам!» — подумал Гленард, — «я готов, примите меня». Славий и Лотлайрэ протянули к Гленарду руки, а их глаза вспыхнули ярким светом, залившим Гленарда — и Гленард внезапно почувствовал, как его тело наливается силой, а разум и зрение проясняются.

Донрен стоит, улыбаясь, и играя мечом, примеривается, чтобы нанести последний удар. Гленард внезапно прыгает вперед, уклоняясь от меча и, крепко охватив плечо Донрена левой рукой, оставив его меч у себя за спиной, прижимает Донрена к себе и изо всех сил вгоняет свой меч снизу вверх в живот Донрена, пронзая внутренности и ломая кости.