Петр Никонов - Долгое путешествие

Почти три месяца я провожу на побережье Мэна в теле Мэгги Джонс, молодой художницы-любительницы из Чикаго, приехавшей в Мэн за новыми впечатлениями и вдохновениями. Это пока она любительница, но я уверен, что написанные нами с ней вместе картины вполне могут вывести ее в лигу профессионалов. Расставшись столь стремительно с Джудит-Лилли-Нахемой, я решаю последовать ее совету и, что называется, «залечь на дно». Нет, исключительно фигурально, а не так, как мне грозила моя противница.

В итоге, весь август, сентябрь и октябрь я провожу в Мэне, никак не проявляя себя для окружающего мира. Гуляю по горам и побережью, дегустирую исключительно превосходную продукцию местных микро-пивоварен, ем лобстеров (о, какие здесь лобстеры – слов не найдется, чтобы описать эти невообразимо прекрасные вкусы!), пишу картины – в общем, веду себя как обычный простой человек на отдыхе.

Сначала я живу в Бар Харборе, потом спускаюсь ниже по побережью: в Роклэнд, Бутбэй Харбор, Брансвик, Портленд, Оганкит и даже добираюсь до Йорка. А потом снова возвращаюсь на север, в Бар Харбор, в отель Bar Harbor Inn на берегу залива.

Наслаждаюсь долгими прогулками в одиночестве, стараюсь не слишком много контактировать с другими людьми, лишь вежливо и мило отвечая на их чрезвычайную приветливость и дружелюбность. В другие тела не переселяюсь, чтобы не привлекать внимания тех, кто может за мной следить. Изредка завожу романы на одну ночь, но не злоупотребляю – сердца суровых стальных северных рыбаков нежны, хрупки и привязчивы, зачем их разбивать напрасными надеждами? Когда-нибудь позже, когда я покину тело мисс Джонс, она, возможно, и найдет свою настоящую любовь где-нибудь на этих суровых берегах – но это уже совсем другая история, и она не моя.

Отправился ли я отдыхать по совету моей бывшей нанимательницы? Да. Решил ли я избегать открытого противостояния и встречи с ней? Несомненно. Скрываюсь ли я от нее? Хм, вполне вероятно. Оставил ли я ее в покое, сдавшись? Да чёрта с два!

У тихой художницы Мэгги Джонс есть тайна. Вечером она открывает ноутбук и соединяется через два VPN прокси-сервера с компьютерами, находящимися совсем в других странах на множестве континентов. Так, чтобы ее местонахождение никак нельзя было отследить. Точнее, отследить-то можно, но только с несоразмерными тратами ресурсов и времени.

В первый месяц я активизирую всю свою сеть агентов и информаторов. Почти никто из них не знает на самом деле, что они работают на меня. Юристы, детективы, полицейские, шпионы, финансисты, хакеры, и куча других людей, вплоть до вахтеров и уборщиц. Все они, так или иначе, нацелены на поиск связей Corvus Rubrum и на выявление всей сети этой таинственной организации. Никакой мистики, никаких ангельских сверхъестественных штучек, никакого переселения душ. Я действую так, как действовал бы обычный человек, ни на йоту не превышая пределов человеческих возможностей. Ну, скажем, как обычный человек, обладающий чрезвычайно обширными связями и многомиллиардным состоянием, позволяющим эти связи поддерживать, подкармливать и развивать далее.

К концу первого месяца у меня уже есть достаточно полная картина. Я начинаю видеть взаимосвязи происходящего в разных местах планеты и точно понимать, как то или иное событие связано с Корвусом, и связано ли вообще. Я знаю, какие компании снабжают операции Корвуса деньгами и ресурсами, откуда и как эти ресурсы берутся, чем и с кем эти компании торгуют, и в чем заключается их легальное прикрытие. Я знаю, какие банки обслуживают их счета, и насколько сами эти банки аффилированы с Corvus Rubrum. У меня еще нет полного понимания того, кто из политиков в разных странах коррумпирован Корвусом или так или иначе способствует выполнению задач Корвуса, но я уже знаю достаточно имен и событий, чтобы успешно размотать этот клубок.

Я строю паутину, и дрожание тех или иных ниточек, наконец, начинает мне говорить многое о том, что, где, зачем и почему совершает моя таинственная антагонистка. С удивлением, я обнаруживаю, что некоторые из связанных с ней организаций имеют историю, уходящую корнями аж в девятнадцатый век, а может, и еще глубже. Это наводит меня на мысль о масонах, и я начинаю проверять эту гипотезу, чтобы выяснить, не является ли Джудит их креатурой. Но нет, хоть я и нахожу многочисленные связи между Корвусом и масонскими ложами в различных странах Европы и Америки, но, похоже, что это Корвус тайно использовал масонов в своих целях, а не наоборот. Окончательно отказаться от этой гипотезы меня заставляет мысль о том, масонство, особенно в его классическом виде – это чисто мужской орден, и странно было бы ожидать от них создания или прямой поддержки женщины, даже такой могущественной.

А вот связь моей прекрасной противницы и Corvus Rubrum со всякими герметическими, теософскими и ведьминскими обществами девятнадцатого и двадцатого веков, о которой говорил еще Алекс ван дер Берг, является несомненной, как и их участие в формировании различных философских и религиозных течений, ставших популярных в эпоху Нового Века. Также очевидна и явно прослеживается роль Корвуса в поддержке разнообразных феминистических движений и борьбы за равноправие полов, рас и сексуальных ориентаций.

Это заставляет меня задуматься. Всегда хочется представить себя рыцарем в сияющих доспехах, а своих противников мерзкими чудовищами. Особенно, получив от этого противника, точнее, противницы, такой подлый и болезненный удар. Однако, изучая деятельность моего нынешнего врага и созданной ей организации, я не могу назвать ее злом. В конце концов, то, что она сделала для всего этого мира и для всего этого человечества, было нацелено на улучшение существования этого самого человечества. Помощь обездоленным, защита бесправных, поддержка угнетенных – всё это часть деятельности Corvus Rubrum. И на этом поле моя противница, возможно, добилась больших успехов, чем я, с моей прямолинейностью ангела смерти.

Это, конечно, не делает ее рыцарем в блистающих доспехах, а меня мерзким чудовищем. Помимо этой благотворительности, за Корвусом числится еще и вмешательство во все секторы мировой экономики и политики, и постоянное стремление к власти и контролю, и весьма сомнительные эксперименты и действия. Однако, возможно, мы с Джудит оба не паладины, и не чудовища, а просто усталые рыцари из одной и той же армии, в доспехах, покрытых грязью и кровью, давно потерявших свой парадный блеск. В конце концов, прекрасный ты рыцарь или мерзкое чудовище – зависит только от точки зрения, если верить Альберту Эйнштейну и Фридриху Ницше.

Но это заставляет меня задуматься о том, будет ли для человечества благом разрушение тайной империи Corvus Rubrum и низвержение моего врага? В том, что через некоторое время я смогу это совершить, я уже не сомневаюсь. Но стоит ли это делать? Приведет ли это к благу для людей и мира? Не иду ли я на поводу у собственных эмоций, которым подвержены и люди, и ангелы (и ангелы, порой, даже в большей степени)? Не собираюсь ли я сжечь всю пасеку вместе с деревней из-за укуса одной пчелы?