Петр Никонов - Долгое путешествие

- Далеко не всё, что я тебе говорила, Гэбби, неправда. Более того, в основном, я как раз говорила тебе правду. Порой, возможно, не всю правду. Но так было нужно. Что касается «ответить за ложь» и «время рассказывать правду»… Позволь мне рассказать тебе анекдот.

- Нашла время, - усмехаюсь я.

- Мы куда-то спешим, Гэбби?

- Пожалуй, что нет. Ну, рассказывай.

- Боксер-чемпион приезжает на Олимпийские игры. Народ там бывает разный, и чтобы его сумку не украли, пока он моется в душе, он прикрепляет к ней записку: «Кто тронет сумку – убью. Олимпийский чемпион по боксу». Он выходит из душа, а сумки нет. И на ее месте только записка: «Сначала догони, потом убей. Олимпийский чемпион по бегу».

- Ха-ха, хороший анекдот.

- Ну, так вот, Гэбби, - она аккуратно вытирает губы салфеткой, складывает ее, кладет на стол и встает, - сначала ты меня догони, а потом задавай вопросы.

Я встаю, чтобы ее остановить. Точнее, пытаюсь встать, и понимаю, что не могу. Мои ноги внезапно отказали.

- Вот-вот, - она кивает, завидев мои потуги. – Как еще бедной хрупкой девушке защититься от грубого архангела, открыто сообщающего о намерении причинить ей боль и увечья? Я заложила в твое тело это зерно, когда погладила тебя по руке. На всякий случай. Возникли у меня подозрения. Как оказалось, небезосновательно. Не дергайся ты так. Всё пройдет минут через пятнадцать, будешь как новый. Кстати, не советую тебе пытаться покинуть это тело, пока это не закончится. Может ударить так, что последствия я не берусь предсказать.

- Сука! – шиплю я.

- Ну, зачем же так, - она укоризненно качает головой. – Ты сам первый перешел к угрозам. Я всего лишь защищаюсь. Будем считать, что наш договор ты выполнил. Всё, что я обещала, ты получишь. Может, добавлю даже какой-нибудь бонус, чтобы тебе не было так обидно. Но не пытайся меня преследовать Гэбби. Тебе меня не победить. Я знаю о тебе всё, а ты про меня не знаешь почти ничего. Ты веришь в свою неуязвимость, но ты даже не способен представить последствия, которые может повлечь для тебя схватка со мной. Прости меня, Гэбби, за обман и недоговорки, спасибо тебе за всё и прощай. Мир достаточно большой для нас двоих. Не вставай у меня на пути, а я постараюсь не мешать тебе играть в твои шпионские игры. Прощай, Гэбби. С тобой было хорошо.

- Нахема!..- только и могу прохрипеть я ей вслед.

Через пятнадцать минут способность контролировать свои ноги ко мне снова возвращается. Хоть здесь она меня не обманула.

Я расплачиваюсь и спускаюсь на улицу, где меня встречает порядком встревоженный Анри.

- Всё в порядке, Гэбби? Я видел, как она уехала, а тебя не было. Уже думал идти за тобой, но подумал, что ты знаешь, что делаешь, а навредить тебе не просто.

- Всё нормально, Анри, - не стоит ему знать о том, что эта девчонка меня так легко обхитрила. – Они на паром поехали?

- Как ни странно, нет. Поехали направо, на восток.

- К бухте?

- Нет, дальше по побережью. Я видел, как они выезжали на шоссе, но следовать за ними не стал, дожидаясь тебя.

- Интересно, куда же они могут ехать на восток? Там же только мелкие городки. Что ей там делать?

- Может, они на другой, большой, паром поехали, чтобы на другой берег Святого Лаврентия перебраться? – Анри пожимает плечами.

- Паром? Так сейчас же вечер. Разве последний паром не в шесть уходит?

- Нет, я посмотрел расписание в интернете, пока тебя ждал. На всякий случай. Летом последний паром из Эскумина в Труа Пистоль уходит в восемь пятнадцать вечера.

- Восемь пятнадцать? – я смотрю на часы. – Тогда у нас еще есть шанс их догнать, Анри. Поехали, поехали быстрее.

Дорога до Эскумина занимает у нас чуть более двадцать минут – Анри спешит, как может, по узкой и извилистой дороге. Я прошу его остановить, чуть не доезжая до порта.

Мы выходим из машины и сразу видим черный Бентли в очереди машин, ожидающих погрузку на паром.

- Спасибо тебе, Анри, - я хлопаю друга по плечу. – Возвращайся в Монреаль, жди весточки от меня. Всё, что обещал, исполню.

- Как это – «в Монреаль»? – он резко поворачивается ко мне. – Даже не думай. Я еду с тобой. Тебе нужна помощь.

- Нет, Анри, - качаю головой. – Это разборка двух бессмертных сверхсуществ. Люди в таких драках либо помеха, либо сопутствующий ущерб. Уверен, что тебе не стоит присоединяться ни к одной из этих категорий. В конце концов, что со мной может случиться? В самом крайнем случае, просто придется покинуть это тело и поболтаться немного в воде в форме бесплотного призрака.

- Ты уверен, что тебе не нужна моя помощь?

- Ты уже помог. И я тебе очень за это благодарен. Когда разберусь со всем этим, встретимся, обсудим за бутылочкой пива.

- Лучше за бочонком.

- Месье знает толк, - смеюсь я. – До встречи, Анри.

- До встречи, Гэбби. Удачи тебе!

- Спасибо.

Я подбираюсь ближе к порту, стараясь не показываться там, где меня могут увидеть из Бентли. Наконец, начинается погрузка на паром. Дождавшись, пока черный автомобиль въедет на борт, я быстрым шагом подхожу к пассажирским сходням и поднимаюсь по ним. Забираясь по лестнице на пассажирскую палубу, я вижу, как моя цель со своими спутниками поднимается по другой лестнице туда же. Меня они не замечают.

С протяжным жалобным гудком паром отваливает от причала. Плыть долго, больше полутора часов – Святой Лаврентий здесь уже очень широк – и все пассажиры устраиваются в салоне наверху. Иду туда и я.

Обстановка спартанская: бурый металлический пол, белые пластиковые скамьи, ряды таких же белых столов. Стойка бара с небогатым снеково-закусочным ассортиментом, микроволновка, простенькая кофе-машина. Но при этом, на удивление, уютно. Впрочем, стоит радоваться уже хотя бы тому, что стены и окна салона надежно защищают пассажиров парома от пронзительного ветра, принимающегося к вечеру гонять туда-сюда волны реки.

Она сидит в углу и пьет кофе из простого пластикового стаканчика. Завидев меня, ее сопровождающие мордовороты поднимаются со скамьи с лицами, не внушающими никакой надежды на теплый прием. Она же лишь усмехается и делает знак охранникам, тут же теряющим ко мне интерес и садящимся обратно. Она встает, поворачивается и, не оборачиваясь, всё с тем же пластиковым стаканчиком в руках выходит из салона на корму, открыв тяжелую металлическую дверь. Я следую за ней.

- Не знаю, чего в тебе больше, - она смотрит за корму, на пенный след парома и на узкую исчезающую полоску берега на фоне начинающего уже темнеть горизонта, - то ли мазохизма, то ли этой вашей ветхозаветной самоуверенной глупости. Умные животные, столкнувшись с опасностью, начинают к ней относиться осторожно и осмотрительно. А ты как молодой щенок – тебя щелкнули по носу, а ты, вместо того, чтобы признать поражение и зализывать раны, всё равно лезешь в драку, не думая о том, зачем, почему и что из этого получится.