Джесс Ротерберг - Королевство [litres]

Когда чувства начинают переполнять меня, тело вдруг сковывает холодом – невидимая волна, которая едва не сбивает меня с ног, оставляя позади себя головокружение, ошеломление, словно небо разума заволокло тучами. Через мгновение тучи расходятся. Головокружение проходит. И вместо него я чувствую…

« Ничего, – шепчу я, медленно потирая виски. – Что-то… изменилось».

«Я только что отключил твой брандмауэр, – улыбается Оуэн. – Повтори поиск».

С замиранием сердца я делаю то, что он говорит.

Сэм Голд / Королевство / Клара /

Проект «Волшебница для дома»

Я с трудом сглатываю.

Пания.

ПОИСК ВЫПОЛНЯЕТСЯ….

Через мгновение мой ум уже стремительно несется по магистрали со скоростью света и звука, ветер развевает мои волосы, а вокруг меня, надо мной, сквозь меня трещат и жужжат голоса, места, образы, которые я раньше никогда не видела. Я достигаю конца магистрали – места, где всегда был конец – но преграды там больше нет. Есть только открытое бесконечное пространство – больше, глубже, дальше, чем я когда-нибудь могла себе вообразить. Я быстро мигаю, просматривая тысячи вариантов в секунду.

« Вот , – шепчу я. – Нашла».

Изображение. Заголовок. Ответ.

СКАНДАЛ СОТРЯСАЕТ КОРОЛЕВСТВО,

ИНВЕСТОРЫ ОТРИЦАЮТ СОКРЫТИЕ, ИХ ЖДЕТ СУДЕБНОЕ РАЗБИРАТЕЛЬСТВО ИЗ-ЗА ПРОДОЛЖЕНИЯ ТЕСТИРОВАНИЯ ПО ПРОЕКТУ «ВОЛШЕБНИЦА ДЛЯ ДОМА»

Вот тогда я и увидела его. Человек в темном костюме, стоящий перед шлюзом.

«Это – он, – говорю я. – Я была права. Это – отец Клары. Он – Инвестор».

Я сканирую всю статью, а вслед за ней еще больше сотни других – газеты из разных стран, на всевозможных языках, по всему миру. И они все… говорят одно и то же.

«Ана? – Оуэн стискивает мою руку. – Ты в порядке?»

«Вот почему Клара знала наш язык, – шепчу я. – Потому что Ния жила с ними – это была первая семья, которая привезла в свой дом Волшебницу. Ния знала, что они тестируют нас для массового распространения в будущем».

Будущее за проектом Волшебница™.

«Она пыталась остановить это».

Слезы бегут по моим щекам. Настоящие, почти человеческие слезы.

«Но она не могла».

«Ана, – глаза Оуэна затуманиваются. – Мне жаль, мне очень, очень жаль».

Я снова поворачиваются к моим сестрам – спящим, молчаливым и таким прекрасным за стеклом. «Я должна помочь им, – говорю я излишне громко. – Как хотела этого и Ния. Я не могу оставить их здесь».

«Ты поможешь им, – мягко говорит Оуэн. – Мы поможем им. Но не сегодня. Сегодня ты спасаешь себя . – Его глаза метнулись на холл и тревожно расширились. – Идем. Он берет меня за руку и оттаскивает от окна. – Ана, пожалуйста, идем сейчас же ».

Слишком поздно.

Я ощущаю биение ее сердца раньше, чем вижу ее лицо.

Семьдесят девять ударов в минуту.

«Извините, что вы тут делаете? – Мама обращается к нам обоим. – Медикам запрещено находиться на этом этаже. – Ее глаза обшаривают меня, ища бейдж, которого на мне нет. – Кто ваш Супервизор?»

Я смотрю на нее, потрясенная.

Она не узнает меня из-за маски.

Моя собственная мать понятия не имеет, что это – я.

Осознание этого факта приносит одновременно облегчение и неимоверную боль. Но потом я вспоминаю о Папе, лежащем в луже собственной крови.

«Мы – члены команды д-ра Фостера, – отвечает Оуэн. – Мы шли на Первый уровень, чтобы помочь выполнить выключение, но, боюсь, оставили некоторые материалы для работы в машине и возвращаемся за ними. Буду вам очень благодарен, если вы окажете нам любезность и покажете, как пройти к крытой стоянке».

Благодарен.

Он сказал мамино любимое слово.

«О, – она зажмуривается, словно с нее спадают чары. – Конечно». И потом дает нам подробные указания о лестничных пролетах, подвальных помещениях и лифтах индивидуального пользования. Пока она говорит, я осторожно изучаю ее лицо. В последний раз перед тем, как навсегда удалить его из своей памяти.

Это нетрудно сделать.

Я распрощалась с мечтой иметь настоящую мать очень давно.

Несколько минут спустя мы добираемся до главного входа в лабораторию.

«После вас», – говорит Оуэн, придерживая дверь.

Я делаю шаг – мой первый шаг к новой жизни – и меня встречает ужасающий, слепящий поток огней. Я закрываю лицо. Страх парализует мои внутренние схемы.

Нас поймали.

Все кончено.

«Твои глаза привыкнут», – говорит Оуэн.

«Что?» – я моргаю несколько раз и понимаю, что это просто солнечный свет.

Мы садимся в машину Оуэна, легко проезжаем через два арочных металлоискателя, охранники машут нам, даже не всматриваясь в наши лица. Прежде, чем я успеваю опомниться, мы несемся по открытой магистрали вдоль океана, наблюдая за тем, как лаборатория гибридов становится все меньше и меньше, пока совсем не исчезает в зеркале заднего вида.

Океан такой огромный… Мне с трудом верится, что он – настоящий.

«Увидеть – значит поверить», – голос Каи звучит в океанском бризе.

Я смотрю на мальчика, сидящего рядом со мной, и улыбаюсь. Я даю молчаливое обещание Кае, что вернусь за ней. Что вернусь за всеми ними.

«Вот, – Оуэн прикасается к центральной панели. – Хочешь послушать музыку?»

Я киваю.

Вскоре машина наполняется звуками, которых я никогда не слышала.

Звуками, которые никогда не проходили через брандмауэры.

Кантри и блюграсс. Поп и ретро. Хип-хоп. Рок-н-ролл.

Некоторое время я сижу молча и просто слушаю.

«Тебе нравится? – спрашивает Оуэн. – Если хочешь переключить станцию, не стесняйся, скажи».

«Это прекрасно».

Глубоко внутри меня от этих новых звуков рождается гармония. Я вспоминаю воду лагуны и думаю о Ние. О Еве. Я вспоминаю о Супервизорах и всех прекрасных ранее вымерших видах. Я вспоминаю ту маленькую девочку, которая исчезла под водой, сидя на спине черного дельфина. И вспоминаю Папу. Д-ра Фостера. Расширившиеся зрачки его остекленевших глаз и странно приятный вид его струящейся на пол крови.

Густая. Струящаяся. Красная.

Люди способны на такую жестокость. Такой кошмар.

И чтобы стать человеком… Я тоже должна стать способной на это.

Перед нами открыты океан и небо – мирная, совершенная картина. «Хочу чувствовать себя свободной», – осознаю я. Хочу радоваться тому, что представляю собой гораздо больше, чем мне говорили.

И мне захотелось, всего на мгновение, вернуться обратно. Обратно в то время, когда я была невинна и не знала, и даже не задумывалась о том, что значит быть человеком.

Мечта – это желание твоего сердца.

Я снова смотрю на Оуэна. Беру его руку в свою, но замечаю кое-что под своим ногтем: пятнышко крови.

Назад пути нет . Волшебства больше нет.

Есть только настоящее.