Питер Чейни - Воздастся каждому

Нужно было спасть положение. И вы ей заявили, что сильно тревожитесь за неё и что абсолютно необходимо, несмотря ни на что, посетить Слима Кэллагена, пусть даже после встречи в 23.00, что по телефону вы договоритесь на 23.00 — 23.30, что он высылает 500 фунтов, которые Кэллаген требует за услуги. Те 500 фунтов, которые целую неделю ждали своего часа.

Потом вы вышли на контакт с четверкой братьев. Вы объяснили им, что дело плохо, и что нужно встретиться в вашем клубе в 22.15. Джереми, Персиваль, Пол и Беллами прибыли, вы коротко рассказали им, что случилось. Рассказали о Цинтии, собирающейся на встречу со стариком Августом. Заявили, что собираетесь перехватить Цинтию и переговорить с ней, чтобы как-то поправить дело.

Вы покинули клуб в 22.00 в расчете, что старик будет действовать в привычной последовательности: выйдет из дому на Найтсбридж, возьмет такси до офиса и заявится туда пораньше.

Действительно, старик уже был там. И сразу объяснил вам, как вы прокололись. Он размахивал перед вами завещанием на золотой фольге, тем самым, которое носил в часах. Старик заявил, что намерен его уничтожить, и объяснил почему. У вас были свои резоны, чтобы завещание осталось в целости. И вы выстрелили.

Потом, не теряли ни секунды, стащили тело вниз, перенесли через темную улицу и перебросил через ограду с другой стороны бульвара, не забыв предварительно сунуть завещание в часы. По пути выбросили пистолет в кусты. Про отпечатки пальцев беспокоиться не стоило — вы были в перчатках.

Обратно в клуб вы гнали, как сумасшедший, и были там около 22.40, сказав, что не могли разыскать Цинтию, и заставили беднягу Беллами, который до смерти хотел смотаться к Олали Голи, пообещать поехать на Линкольн Инн Филдс, ждать там и выяснить, придет ли она к Августу, а затем позвонить вам. Беллами было по пути — он согласился.

Вы хотели, чтобы он видел там Цинтию. И чтобы она видела его. Трое других при необходимости подтвердят ваше алиби, заявляя, что вы не покидали клуба. Они вынуждены это делать. Вся шайка, грабившая собственность Августа Мероултона, оказывалась без гроша, случись что с вами. Вся четверка была вами повязана, точно также, как вы были повязаны ими.

Кэллаген бодро улыбнулся Вилли.

— Вы совершили дьявольски глупую ошибку. Ни в коем случае нельзя было класть завещание обратно в часы. Когда я услышал про убийство, мне стало очень любопытно — пропало завещание или нет. Когда я обнаружил, что этого не случилось, когда я прочел его, то удивился: какой резон для братьев — убить и не взять завещания, которое оставляет все Цинтии?

Кэллаген встал. Вилли сидел совершенно спокойно, дышал ровно.

— И затем я понял, — мягко продолжил Кэллаген. — Вдруг ясно представил себе, что человек, убивший Августа Мероултона, не забирает завещание, а кладет его туда. Но если бы старика убили Джереми, Пол, Персиваль или Беллами, они бы завещание уничтожили. Единственный, кто мог так поступить — это вы.

Итак, я приступил к делу, добыв у вас на следующий день ещё некоторую сумму. Вы сочли меня просто рвачом, зато сами оказались жалким простаком и не подумали, что номера на этих банкнотах продолжали номера на банкнотах из тех 500 фунтов, которые я получил от Цинтии.

Получив ещё 200 фунтов у Беллами, я снова сравнил номера и выяснил, что той же самой серии. Стало ясно: Беллами получил деньги от вас. К Майоле Фериваль я отправился не потому, что хотел её видеть, а чтобы дать время Джереми добыть деньги для выкупа … Ну разумеется, у вас.

— Очень интересно, — прервал его Вилли. — Но даже если это правда, она все-таки ничего не доказывает.

Кэллаген улыбнулся.

— Верно, Вилли. Совершенно верно. Это только доказывает, что вы получили все эти деньги с банковского счета «Эстейт Мероултон и Траст Компани». Это просто жульничество, а не убийство.

Он оперся на стол.

— Но у меня есть кое-что в запасе. Я ведь сказал, что я — непреклонный суд. И собираюсь эту роль исполнить. Только я могу доказать, что это вы убили Августа Мероултона. И видит Бог, я собираюсь это сделать или…

— Или что? — спокойно прервал его Мероултон.

— Или вы заплатите 10000 фунтов, — улыбнулся Кэллаген. — Работа того стоит.

Вилли встал, вынув руки из карманов пальто. Лицо его оставалось в тени. Кэллаген, балансирующий на задних ножках стула, его не видел.

В Вилли ещё не чувствовалось никакого напряжения. Кэллаген видел, что пальцы его рук спокойны и расслаблены. Где-то на краю сознания он отметил, что Вилли очень хорош, что так просто и легко он не сдастся.

Вилли какое-то время постоял, затем снова сел. В офисе стояла мертвая тишина. Кэллагену почудилось, что он слышит тиканье своих часов и удары собственного сердца.

— Итак, в конце концов вы оказались просто шантажистом, — спокойно прокомментировал Вилли. — Но я всегда считал, что шантажистов следует остерегаться. Они могут быть опасны.

— Однако, — продолжал он небрежно. — 10000 фунтов — это огромные деньги. Особенно для блефующего мистера Слима Кэллагена.

Кэллаген пожал плечами.

— Не понимаю, в чем тут блеф. Я сказал, что у меня есть версия — на мой взгляд, отличная. Я изложил вам ход моих рассуждений, и теперь можете относиться к этому, как вам заблагорассудится. Тут я уже ничего не могу поделать.

— Я понял, — медленно процедил Вилли. — Понял. Итак, вы не можете обосновать обвинение меня в убийстве. Вы просто позволили разыграться своему воображению?

Кэллаген усмехнулся.

— Я так не говорил! Однако давайте посмотрим с другой стороны. Если я получаю 10000 фунтов, тогда я соглашаюсь, что это только версия, которую я тут же забываю. Но если я не получаю 10000, тогда придется посмотреть, что из этой версии выйдет. Грингол наверняка захочет приложить руки к небольшой шараде.

Вилли кивнул.

— Вы уже побывали у Грингола. Снабдили его номерами тех банкнот. Возможно, поделились и прочей информацией.

— Ну вот еще, — возразил Кэллаген, — я чертовски хорошо знал, что он её все равно получит.

— Да? — усомнился Вилли, вопросительно подняв брови. — Но предположим, что история о деньгах, отданных в кредит фиктивным компаниям — правда? Тогда начнется дело о мошенничестве, отодвигая на некоторое время вопрос об убийстве Августа Мероултона.

— Не обязательно, — заявил Кэллаген, все ещё усмехаясь. — Август Мероултон мертв. Только он мог представить улики. Все остальное в вашей власти. И если вы расскажете, что Август одобрял ваши действия, никакой суд не докажет, что вы лжете. Верно? Все, что нужно сделать — добыть кого-то, кто подтвердит вашу версию. Например — Цинтия.

Губы Вилли сложились в скептическую ухмылку.

— Вы действительно умный парень, Кэллаген. Пожалуй, я вас недооценивал. Но давайте на минутку вернемся к проблеме 10000 фунтов . Полагаю, «Эстейт Мероултон» смогла бы найти такую сумму достаточно легко. Однако вопрос в том, кто станет хозяином фирмы.