Жан Рэй - Красноглазый вампир

Несомненно… несомненно…

Так вот! — продолжил Диксон с пьяным вдохновением. — Как хорошо перестать быть неизвестным ученым. А ведь этот негодяй Бинкслоп угрожал мне тюрьмой за пустяковые пятьдесят фунтов! Идиот!.. Он был даже неспособен дополнить формулу.

А вы сможете? — слишком поспешно спросил директор.

Диксон хитро улыбнулся:

Я разве говорил об этом? Не думаю… однако я знаю кое-какие вещи.

Так говорите, мы же друзья.

Сыщик колебался.

Дело в том… что я хотел сказать об этом его превосходительству, ну, чтобы, вы понимаете?

— Получить кое-какие дополнительные привилегии, не так ли? — расхохотался директор.

— Лучше не скажешь. Но настоящее французское шампанское стоит слишком дорого, — жалобным тоном закончил он.

На этот раз директор перестал сдерживаться и хохотал до слез.

— Ваша любимая марка, дорогой друг… Разве вам можно отказать?

— Бутылку брют «Помери и Грено», и я вам расскажу действительно занятную историю.

— Слишком дешево! — воскликнул директор и вызвал слугу.

Через пять минут к потолку взлетела пробка, и Диксон отдал должное шампанскому.

— За здоровье Бинкслопа, — заявил он, поднимая бокал, — и чтобы он сдох, скупердяй! Я знаю, что он искал для своих лондонских хозяев. Хлорбот… А, теперь я вспомнил это название! Бесцветный и зловредный газ без запаха, как пишут в школьных учебниках. Немедленное воздействие на всю кровь, которая становится…

Он помолчал и с усмешкой выпалил:

— Не шампанским, к примеру, а обычной водицей! Вы видите армию солдат, у которых в жилах вода! Попробуйте выиграть войну с таким полчищем!

Директор стал серьезным и с неподдельным интересом рассматривал пьяного собеседника.

— Говорите, — сказал он.

— Я только это и делаю, дорогой друг, а у меня пересохла глотка.

Его бокал тут же наполнили.

— Не хватало кусочка формулы. Этот идиот Бинкслоп им не обладал!

— Авы?

— И не я, конечно, иначе бы я вынес этот кусочек из Питтсбурга.

— А если он у нас есть?

— У вас?

Опьяневший Далльмейер задумался:

— Вы не сможете его использовать!

— Почему? — закричал директор.

Его собеседник был совершенно пьян.

— Потому что вы глупы, — грубо заявил Далльмейер, — глупы, как Бинкслоп, поскольку вам неизвестен катализатор!

— Боже правый! — забыв об осторожности, вскричал директор. — Это правда.

Но Диксон, похоже, его не услышал.

— Катализатор, это главное! Без него у вас патрон без капсюля, снаряд без пушки! В Питтсбурге был известен катализатор, но не была известна формула. Теперь понимаете, почему меня послали с миссией на заводы Бинкслопа… А он выгнал меня за несчастные пятьдесят фунтов!

Далльмейер уронил голову, ударившись о бутылку, и та покатилась по полу.

— Пятьдесят фунтов, — икнул он, — для такого человека, как я. Нет, я не пьян! Кто так скажет? Да, я ему кишки выпущу… Я — Ганс Гейнц Далльмейер… доктор наук и инженер-химик… великий ученый… катализатор… в нем все дело!

Он захрапел.

Отнесите эту свинью в кровать! — приказал директор слуге.

Когда слуга удалился, директор радостно потер руки.

Паршивый пьяница и предатель, — пробормотал он, — но он ученый. Этого у него не отнимешь. Наша добрая звезда привела его к нам, на заводы В. Как только он отдаст нам то, что мы ждем от него, мы его напоим не шампанским. Пес свинячий!

Гарри Диксон и Фредди Маллемс работали в кубах.

Вода, бежавшая по канавке, была цвета индиго. Электрофоры разбрасывали вокруг фиолетовые искры.

Внезапно мегафон объявил о визите.

В коридоре послышались шаги.

Фредди с трудом сдержал дрожь. В полутьме поблескивал зеленый шелк дождевика.

Куб внезапно наполнился толпой молчаливых посетителей.

Шествие открывал розовый толстяк-директор, за ним следовали мужчина и женщина. Именно она была одета в дождевик.

Фредди узнал двух клиентов «Кони и Буканен».

Женщина подошла к Диксону и, не произнеся ни слова, протянула ему тонкую трубочку листов.

Сыщик развернул их, пробежал взглядом и скривился.

— Неполная! — презрительно произнес он.

— Нет! — воскликнула женщина.

Диксон бросил ей листки, словно ненужную вещь.

— Я сказал то, что сказал!

Директор хотел взять листки, но женщина воспротивилась.

— За них отвечаю только я, — с вызовом сказала она.

— Это так, но я отвечаю за вас.

Он извлек из кармана свисток и трижды свистнул.

Почти тут же вбежали три вооруженных солдата.

Директор указал на мужчину и женщину.

— В карцер! — приказал он.

Всё это произошло в несколько мгновений. Когда директор остался наедине с двумя химиками, он не скрывал своего дурного настроения.

— Если вы солгали, Далльмейер, то вас ждут крупные неприятности!

Диксон пожал плечами:

— Зачем мне лгать? Я прекрасно знаю химические формулы, но ни черта не смыслю в этих записях.

Директор нахмурился и задумался:

— Это два лучших наших агента. Они доставили формулу из Англии, хотя были закрыты все порты, аэродромы… Очень ловкие люди. Вряд ли бы они доставили неполную формулу.

И снова Далльмейер-Диксон равнодушно покачал головой:

— Быть может, вы правы, директор. То, что я увидел, всего лишь часть формулы хлорбота. На мой взгляд, у Бинкслопа ее не было. Но эта часть не самая главная, а именно ее искал Бинкслоп. Эх! Если бы у него были эти листки, которые она прятала под плащом, старина Бинк был бы доволен. Но… он не имел этой части. Впрочем, это не мое дело. Где мои подопытные свинки?

— У вас будет кое-что получше! — усмехнулся директор.

Когда он удалился, Фредди с беспокойством повернулся к сыщику:

— Вы не боитесь, что сказали слишком много?

Гарри Диксон включил шумный мотор, чтобы заглушить возможные микрофоны прослушки.

— Нет, мой юный друг, не боюсь. А вернее, больше не боюсь. У них появились разногласия, и им потребуется немало времени, чтобы разобраться в своих делах. Шпионы отправятся жаловаться к своему дорогому Бартеку фон Гуггенхейму, бывшему Бексу.

— Однако, — с наивностью сказал Фредди, — мы пока не видели признаков жизни этой канальи.

— Дай бог, чтобы это произошло как можно позже, — голос сыщика был серьезен, — поскольку Бартек существо более тонкое и опасное, чем те, что нам пока встречались.

Они не узнали никаких новостей до воскресенья. Только однажды угрюмый толстяк-директор зашел осведомиться, как у них идут дела.

Воскресный отдых прошел, как обычно. Оба химика не должны были работать в кубе и провели целый день в прогулках по надоевшему им саду.

— Из-за высоких стен слышался шум, доносившийся со спортивной площадки. Рабочие-каторжники играли в теннис или футбол.

Еда была отменной, но его превосходительство, похоже, забыло о приглашении.