Лев Гурский - Корвус Коракс

То есть, конечно, не саму стену. Лезвие угодило в невидимый зазор за обоями и прочертило на стене ровный квадрат. Старику оставалось лишь очистить этот квадрат от шкурки обоев – и перед нами возникла дверца сейфа с цифровым замком. Я был слегка разочарован: и сейф, и замок оказались абсолютной рухлядью полувековой как минимум давности. Даже мне, с моим скромным опытом взломщика, хватило бы часа, чтобы подобрать комбинацию.

Старик, впрочем, не стал тратить время. Он вытащил из-за пазухи ломик, поддел угол дверцы и с громким хрустом ее выломал.

Я вытянул шею. Ни-че-го! Кроме слоя пыли, конечно.

– Зеро, – вслух сказал старик. – Хитрая скотина. Перепрятал.

– Может, вас эти опередили? – осторожно предположил я, кивнув на три лежащих тела. – Здесь ведь был и четвертый, который у них главный. Он ушел раньше. Мог и забрать то, что вы ищете.

– Исключено, – отрезал старик. – Деточка, прояви хоть немного наблюдательности. Видишь пыль? Ей не меньше года. И клею на обоях примерно столько же. Значит, он перепрятал сам. И ведь не спросишь у него теперь куда. Кстати, а у тебя они не спрашивали про какие-нибудь бумаги? Чего они, собственно, от тебя хотели?

– Понятия не имею, – честно признался я. – Думаю, они сами толком не знали. Ну, может, кроме атамана, который свалил.

– Тогда и мы валим, – распорядился старик, – больше нам тут делать нечего. И лучше бы нам поторопиться. Я немножко нашумел, соседям это вряд ли понравится. Может, кто-то уже отбил телеграмму в полицию. Мы порядочные граждане, полиции не боимся, но и глупые вопросы нам не нужны. Поэтому рисковать не будем, поговорим в другом месте… Ты, случаем, не в центре живешь?

– Более-менее. В пределах кольца. А что?

– А то, – наставительно произнес старик, – что долг платежом красен. Я только что спас твою жизнь, ты не забыл? Пора и тебе сделать для меня что-то хорошее. Как минимум – дать мне информацию про этих субчиков: за что били, чего хотели, о чем трепались, в подробностях… И еще ты мог бы проявить немного гостеприимства. Я, знаешь ли, обитаю за городом, добираться далеко и долго, а у тебя дома уж наверное есть раскладушка и теплый плед. А еще мне нужна ванна, чистое полотенце, чашка кофе и поесть – что-нибудь такое, где холестерина поменьше… ну там капуста, творог… Сразу не отвечай, пять минут подумай. Идем.

Все то время, пока мы спускались вниз по лестнице и пробирались мимо сладко дремлющей консьержки, я мысленно проводил инвентаризацию своего домашнего имущества. И уже на улице, возле подъезда, объявил новому знакомому:

– Рад буду пригласить вас в гости. Ванна, полотенце, кофе и диван у меня есть. Пледа нет, зато имеется спальник, он довольно теплый. А пирожки с капустой и колечки с творогом мы запросто купим у нас в подземном переходе, они работают допоздна… И все подробности, я вам, само собой, по пути расскажу…

– Значит, твои родители совсем не будут против, если у вас переночует незнакомый человек? – с некоторым сомнением осведомился старик.

– Я живу один, – ответил я. – Родители умерли, еще когда я был студентом, а моя подруга сегодня на меня сердится и завтра будет сердиться, поэтому, скорее всего, не придет. Но на всякий случай предупреждаю: ее зовут Эвелина.

– А тебя самого, на всякий случай, как зовут? И кстати, чем ты в жизни вообще занимаешься? – Старик бросил на меня быстрый внимательный взгляд. – Только не ври: я этого не люблю.

Краткое «не люблю» в устах старика прозвучало весомей, чем все полученные мной затрещины. Но я и не собирался больше никого обманывать: свои кладовые вранья я на сегодня уже опустошил.

– Работаю в ФИАП, – сообщил я своему новому знакомому. – Занимаюсь авторским правом, вернее его нарушениями. Зовут меня Иннокентий Ломов. Если будете называть меня просто Кешей, я не обижусь… А к вам, если не секрет, мне как обращаться?

Несколько секунд старик шел молча, а затем задумчиво произнес:

– Видишь ли, Иннокентий, я уже в таком возрасте, что имена теряют смысл. Позовешь меня «эй вы!» – и я откликнусь. Такое устроит?

– Не очень, – признался я. – Как-то слишком фамильярно. Я бы предпочел по имени и отчеству.

– Ты довольно вежлив, – одобрил старик. – Большая редкость по нынешним временам. Вымирающий вид, можно сказать. Вежливых у нас в России не любят и вечно бьют. Хотя и тебя сегодня, как я посмотрю… Ну хорошо, пускай. Откровенность за откровенность, нарушим правила ради такого особого случая. Хорошие манеры нуждаются в награде. Ладно. Ладно. Зови меня Вилли Максович.

– Ух ты, какое совпадение! – Я даже остановился посреди тротуара. – Вас зовут как великого разведчика Фишера!

– Я и есть Фишер… – вздохнул старик. – И я даже был, как ты говоришь, разведчиком. Правда, отнюдь не великим и очень-очень давно… Целую вечность тому назад…

При всей моей вежливости я не сумел промолчать.

– Этого, извините, просто не может быть, – очень аккуратно, чтобы не обидеть пожилого человека, заметил я. – Вэ Эм Фишер пал смертью храбрых при выполнении особого задания Ставки…

– Ну да, – скрипуче хихикнул старик. – И был посмертно награжден золотой звездой Героя Советского Союза. Ты еще расскажи мне, деточка, что я Гитлера убил…

– Никогда не слышал про Карлоса Штауффенберга, – признался я.

Старик Фишер не торопясь доел последнее колечко с творогом, утер салфеткой белые творожные «усы» и сварливо произнес:

– Ну и чем ты гордишься? Собственным невежеством? Имей в виду, Иннокентий: если человек плохо знает прошлое, ему и в будущем ни хрена не светит. У тебя по истории, наверное, тройка была?

– У меня как раз пятерка была, – обиделся я, – и об истории разведки я, между прочим, читал больше всех в классе. А комиксы про советских разведчиков и контрразведчиков я вообще с детсада собирал, с пяти лет! До сих пор храню. В моей коллекции есть не только «Фишер», но и все выпуски «СМЕРШа», а еще два выпуска «Зигерта» и самый полный «Велюров». Жаль, что их почему-то давно не переиздают… У меня и «Штирлиц» есть, первое издание, его сейчас в Москве даже у букинистов не осталось…

– Штирлиц, говоришь? – переспросил старик.

– Ага, – подтвердил я. – Штандартенфюрер СС, он же полковник нашего Разведуправления Матвей Мартынович Исаев. Вы с ним, случайно, не были знакомы? Он еще служил в СД, у Вальтера Ше…

– Чушь собачья! – непререкаемым тоном объявил Вилли Максович. – Не было никакого Штирлица и тем более Исаева. Это все сказочки для идиотов. Был самый натуральный прусский барон Гуго фон Штиглиц, и не в СД, а в Абвере, и работал он не за идею, а за деньги, и не на нас, а на англичан… Вернее сказать, барон был уверен , что работает за деньги и на англичан, хе-хе-хе… – Старик неприятно хохотнул. – А когда в сорок третьем ублюдок рванул через границу в Швейцарию, он обнаружил в своей именной банковской ячейке вместо пачек фунтов стерлингов орден Ленина, именные часы от товарища Берии и «парабеллум» с одним патроном…