Кристина Эрман - Пожирающая Серость [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Спустя мгновение ветер донес до нее крик Айзека. Харпер увидела его сидящим на земле рядом с крошечной фигуркой, свернувшейся у ствола дерева. Всего в двух метрах – и тем не менее в такую погоду Харпер легко могла бы просто пройти мимо.

– Нора? – Девушка кинулась к ней, паникуя из-за того, что сестра не двигалась. Корни дерева извивались вокруг нее, как алчные пальцы. Но при звуке ее голоса Нора тут же зашевелилась.

– Харпер! – крикнула она и развела руки. Харпер бросила меч на землю и обняла ее; крошечное тельце сестры дрожало, прижимаясь к дождевику.

– Ты в порядке? – прошептала она, целуя Нору в каштановую макушку.

Та кивнула, уткнувшись лицом в плечо Харпер.

– Они сказали, что ты придешь за мной, но ты искала слишком долго. Я испугалась.

Харпер отстранилась, желудок скрутило от тревоги. Левую руку пронзила фантомная боль.

– Они? Кто тебе это сказал?

– Папа. – От слов Норы у Харпер внутри все похолодело. Она всмотрелась в веснушчатое лицо сестры, пытаясь понять, лжет ли она, но щеки Норы покрылись красными пятнами от страха, а не обмана. – Он сказал мне пойти к ратуше и ждать там, но я потерялась в лесу.

Харпер сделала все возможное, чтобы не повышать голос и не паниковать.

– И что конкретно он сказал?

– Чтобы я сидела там, пока за мной не придешь ты и новенькая Сондерс. Он знал, что ты обратишься к ней, а им необходимо, чтобы она пошла сегодня в лес. – Нора всхлипнула и добавила: – Харпер, можно мы теперь вернемся домой?

– Конечно, – рассеянно ответила та, прижимая сестру ближе, ее взгляд пытался найти меч на земле.

Значит, ей все-таки не привиделись люди в капюшонах.

Морис Карлайл использовал собственную дочь как приманку, чтобы поймать Вайолет. И это значит, что они все в опасности, – ведь если ее отцу нельзя доверить безопасность Норы, то тем более нельзя верить, что он действует в лучших интересах своей семьи.

– Вайолет? – позвала Харпер, поднимаясь на ноги и держа Нору на руках. – Нам нужно срочно уходить отсюда.

От леса кружилась голова, но не из-за непогоды.

Стоило Вайолет выйти на улицу, как она ощутила, что ее сила крепнет. И ощущение только усилилось, когда она попала в лес; кончики пальцев будто трещали от электрических разрядов, кожа искрила от энергии. Ей было трудно сосредоточиться на чем-либо, кроме того, как хорошо она себя чувствовала.

Это – сила.

Это – могущество.

Вайолет наблюдала за объятиями Харпер с Норой словно издали. Ее сердце пропускало удары в груди. Руки дрожали. Они прислонилась к ближайшему стволу, чтобы восстановить равновесие.

– Эй, – перед глазами возник Айзек, на его лице ясно читалось беспокойство, – ты в порядке? – спросил он. Харпер крикнула:

– Нам нужно срочно уходить отсюда!

Когда небо рассекла молния, по Вайолет прокатилась новая волна силы. Она открыла рот, чтобы ответить, но не издала ни звука. Девушка попыталась пошевелить рукой, ногой, пальцем, и с паникой осознала, что ее тело не реагирует на команды. Она не могла ни позвать на помощь, ни пошевелиться, ни закричать. Череп пронзила боль, а взгляд поднялся к тучам, низко висевшим над деревьями. Чернота ночи сменялась на бледные, статичные облака Серости и обратно. Губы Вайолет сами по себе растянулись в улыбке.

– Да, – ответило нечто вместо нее. – Уходим.

А затем в голове Вайолет стало пусто.

В лесу было удивительно тихо. Джастин вышел на патрулирование, ожидая худшего, учитывая события последних нескольких недель. Но хоть ветер и град раздражали, это единственная трудность, с которой довелось столкнуться патрульным.

Парень посмотрел на остальную группу, пытаясь не думать о том, что Августа намеренно выбрала для них самый безопасный маршрут. Митси Карлайл вообще уткнулась в телефон, хмурясь от капель, забрызгавших экран, а ее брат Сет рассеянно дергал за веревки своей толстовки.

– Как же скучно, – сказал он.

Митси согласно кивнула.

– Это ведь хорошо, – ответил Джастин, хоть и сам не до конца верил своим словам. – Митси, можешь вести себя хоть немного серьезней?

– Я стану серьезней, когда мне будет с кем бороться, – парировала она, но все же спрятала телефон в карман.

Будь с ними Айзек, он бы отпустил какой-нибудь комментарий о ее приоритетах или предложил бы сразиться с ним. Но его с ними не было. Поэтому патрульные молча направились в центр бури.

Ветер вокруг них усилился, градины сыпались на головы. Митси с Сетом приготовились к битве, их плоть растянулась и превратилась в камень от плеча до пальцев. Брат с сестрой улыбнулись и стукнулись рыжевато-бурыми кулаками, пошевелили каменными пальцами в глупом, но милом приветствии.

Общение с ними напомнило Джастину о том, что случилось днем. О Харпер.

К воспоминанию нужно было относиться с осторожностью. Джастин знал, что оно обожжет его до самых костей, если позволить ему гореть внутри себя слишком долго, и тем не менее юноша не мог перестать проигрывать тот момент снова и снова. Он скорее забудет свое имя, чем появившееся в нем чувство, когда Харпер с яростью в глазах прижала меч к его горлу.

Она не хотела, чтобы он к ней приближался, это было вполне ясно. И все же Джастин не мог больше отрицать, что, несмотря на все три ужасных года, его чувства к ней никуда не делись.

Джастин не мог обсудить это с Айзеком или Мэй. И из-за того что он хранил все эмоции в себе, в его животе варилось пламенное, тошнотворное ощущение, как если бы он пересидел на солнце.

– Это ненормально, верно? – спросила Митси Сета, и Джастин вернулся обратно в реальный мир. Сет покачал головой, его руки снова вернулись в обычное состояние.

– Что происходит? – спросил юноша у Джастина, который только сейчас понял, почему Карлайлы выглядели встревоженными.

Град начал замедляться, всего за пару секунд ветер переменился со шторма на легкий, шепчущий бриз. В темноте просматривался лес, каждый ствол дерева четко вырисовывался на фоне ночи.

У Джастина возникло дурное предчувствие. В этом внезапном затишье ощущалось ожидание, как вода отступает от берега перед цунами.

– Я не знаю, – ответил Джастин, просветив фонариком лес вокруг них. Он не видел никаких признаков Серости. Мир будто замер.

Впереди раздались громкие, пронзительные крики. Джастин напрягся, когда он понял, что высокий, визгливый вой был детским. Это могло быть ловушкой. Но он не собирался бросать беззащитного ребенка в лесу в одну из самых опасных ночей в году.

– Вперед! – рявкнул юноша, и они побежали напролом через кусты. Двигаясь быстрее, троица издавала больше шума, чем стадо слонов, но Джастину было плевать. Они выбежали на поляну рядом с лугом и резко остановились.