Амантий Буравсон - Программист в Сикстинской Капелле (СИ)

— Надоела мне эта Капелла! И Ватикан! И Рим надоел! Хочу уехать! — вдруг воскликнул бедный Стефано, едва сдерживая слёзы: кажется, у него началась истерика.

«Не беспокойся, уедем когда-нибудь. На Родину Алессандро. Говорят, какие-то князья специально ищут в Италии таланты для своих частных театров, только вот никто не едет, потому что, по слухам, в Империи жуткая сырость и холод. Как в Англии примерно. Отец там был в своё время, рассказывал».

«Согласен, там холодно по сравнению с Римом. Но иногда приходится выбирать…»

«Твоя версия дальнейших действий», — передал мне свой вопрос Карло.

«Думаю, надо действовать их же методами. Объединить усилия и вместе начать им пакостить. Так, чтобы никто не заметил».

«Чем мы в этом случае будем лучше них?» — заметил Стефано.

«У нас, всё же, более благородная миссия. Вспомните походы против Фив. Первый поход основывался на амбициях царей и потерпел поражение. Второй же был местью за павших в бою отцов и завершился успешно».

«Нет, так не пойдёт, — замотал головой Карло. — Знаете, я предлагаю следующее: мы со Стефано будем приходить в Капеллу раньше всех и просто следить за действиями этой шайки разбойников. Если заметим хоть что-то подозрительное, сразу же тащим подозреваемого к кардиналу и требуем от первого разъяснений».

Молодец, Карло, тебе бы в полиции работать, подумал я, в очередной раз восхитившись потрясающим хладнокровием и железной логикой певца-механика.

«Единственная просьба. Комара не трогайте», — осторожно сказал я, не став говорить, что тем самым вы обратите на него повышенное внимание, в связи с чем его могут заподозрить в обмане и вывести на чистую воду, проведя тотальную проверку всех хористов-«виртуозов», а этого нельзя допустить, ведь в этом случае Доменика потеряет не только работу, но и репутацию.

«Почему?» — написал Стефано.

«Он из театра. А с театральными деятелями лучше не связываться — неприятностей не оберёшься».

«Ясно всё, не будем трогать. Однако, уже светает».

«Мне пора, ребята. Помните, что я сказал, и берегите Доменико пуще глаз своих».

Карло в это время уже сжигал нашу секретную переписку в пламени свечи. Покинув сарай и отойдя на несколько шагов, я всё же услышал, как Карло обратился к Стефано:

— Ты оказался прав. Их чувства взаимны.

По дороге я размышлял на разные темы, начиная услышанным в Капелле и заканчивая извечным вопросом «что делать?». Что ж, до полумифического ватиканского сервака я не добрался. Может, его и нет вовсе, и мы попали в прошлое по каким-то другим причинам. Но в одном можно было не сомневаться: маэстро Прести был замешан в этой авантюре. Жаль, что он так скоропостижно скончался, ведь я так надеялся познакомиться с почти что первым кибернетиком эпохи.

Итак, никаких вариантов вернуться назад я не находил. Прести нет, лаборатория ликвидирована, сервер недоступен. Неужели не осталось ничего и никого, имеющего отношение к тому роковому эксперименту? В голове крутилась какая-то мысль, и я всеми силами пытался за неё уцепиться.

В мыслях всплыл почему-то Каффарелли. Я вспомнил тот разговор с восходящей звездой в моей комнате, когда он рассказывал об учёбе в Неаполе.

…А сопранист Марио Дури из нашего корпуса любил заниматься алхимией в кабинете у одного маэстро, которого все боялись и считали колдуном…

Марио Дури?! Точно, как я мог забыть! Вдруг он как раз и был ассистентом великого маэстро Прести? Но если так, то, возможно, есть кто-то, кто его знает и, возможно, поможет с ним связаться? Ведь, насколько я понял из дальнейшего текста письма, которое Доменика получила вчера вечером, то посадили только Прести. Ни о каком ученике речи не было. Возможно, Марио удалось скрыться. Как бы то ни было, мне обязательно нужно было съездить в Неаполь, чтобы предпринять попытку найти хоть какую-то необходимую нам информацию.

К утру я приковылял в дом Кассини. Чтобы не испугать своим диким видом донну Катарину и Эдуардо, с которого было уже достаточно зрелищ, я решил незаметно проскользнуть через чёрный ход.

Как я понял, Доменика уже спала, поэтому я не стал тревожить её своим внезапным открытием. Да уж, повезло несказанно: обнаружил «троян» в Капелле. Я чувствовал себя антивирусной программой, наподобие «Доктора Веба». Правда, устранением вируса буду заниматься не я, поскольку у меня нет доступа к «заражённой машине», а «программы с более совершенной логикой», то есть близнецы Альджебри.

Не успел я и переступить порог дома, как увидел прямо по курсу донну Катарину в ночном чепце и халате. Донна казалась недовольной, как всегда.

— Итак, синьор Фосфоринелли. Где вы изволили быть в столь позднее время? Да ещё и в таком виде.

— Карло и Стефано пригласили меня на математическую конференцию, посвящённую уравнению колебания струны, — на ходу соврал я.

— Посреди ночи?

— Да, ведь достопочтенные синьоры слишком заняты в дневное время. Ночь — помощник для учёных.

— И для проходимцев. Ну-ка дыхните, — с подозрением попросила меня синьора.

Я выполнил её просьбу.

— Странно, даже нет запаха спирта, — с усмешкой заявила донна Катарина.

— Математика не пахнет спиртом, с вашего позволения, — жёстко ответил я.

— Что ж, отлично. Раз вы в здравом уме и трезвой памяти, то у меня будет для вас поручение. Вы должны будете съездить в Неаполь и передать моей тёте Бьянке вот это абрикосовое варенье, — синьора вручила мне банку с вареньем. — Бедняжка заболела и нуждается в подкреплении сил. Вот её адрес, — вручив мне бумагу с адресом, донна Катарина отправилась в спальню. — Отправляйтесь немедленно, я не хочу, чтобы тётя чувствовала себя плохо благодаря вам.

— Буду рад исполнить вашу просьбу, синьора, — как можно более учтиво ответил я. — Только вынужден признать, что я совершенно не представляю, как добраться до Неаполя.

— Это уже не мои проблемы, Алессандро. Моё дело дать вам поручение, а каким образом вы будете его исполнять — меня не касается.

Что ж, послушание близится к концу, и я должен вынести его достойно. Денег у меня уже почти не осталось, так как всё заработанное в хоре я потратил на хлеб. Ведь, как и было обговорено, я должен был трудиться безвозмездно. Я надеялся, что буду работать за еду, но синьора Кассини в какой-то момент решила, что и этого мало. «Вы обещали выполнять мои поручения без вознаграждения. Требование чего-либо взамен есть проявление корысти и недостойно называться послушанием». Спасибо Доменике, которая втайне от донны Катарины прошлым вечером принесла мне корзинку с фруктами, а Эдуардо во время наших математических занятий угостил меня припрятанным в ящике письменного стола имбирным пряником, иначе я бы, наверное, помер с голоду у себя в каморке.